Гэри Ван Хаас - Икона, или Острова смерти
Он повернулся к Рику.
— Гарт прав, Андерсен. Этот тип втирает тебе очки. Он всадит в тебя пулю, как только ему представится такая возможность. Что толку в деньгах, когда ты труп?
Он завладел вниманием Рика. Мы заронили в него зерно сомнения.
Эрик, должно быть, это понял. Он быстро шагнул к Юджину и, профессионально развернувшись на одной ноге, мощно врезал правым каблуком Юджину в горло. Тот повалился наземь, хватая воздух ртом и тщетно пытаясь вздохнуть.
Эрик посмотрел на него сверху вниз.
— Заткни пасть, ирландская свинья!
Потом он обернулся к Андерсену.
— Убей их. Убей обоих. Покажи, на чьей ты стороне.
Сердце у меня учащенно забилось. Я понял, что это конец.
Рик повернулся ко мне.
— Простите, парни, но у меня нет иного выбора.
Он вытащил из складок рясы маленький пистолет, привинтил глушитель и прицелился Юджину в голову.
Казалось, тишина длится целую вечность. Как будто вся Вселенная застыла. Мне хотелось закрыть глаза, но вместо этого я не мог отвести от Юджина взгляда.
Потом раздался тихий выстрел. Я немедленно зажмурился, не желая наблюдать за кровавой развязкой.
Послышался громкий стон. Эрик внезапно рухнул на колени и озадаченно уставился на кровь, сочившуюся сквозь отверстие у него на груди. Он засмеялся.
— Твою мать… — произнес он, разглядывая рану и истекая кровью. Револьвер выпал из его обессилевшей руки.
Эрик в замешательстве посмотрел на Андерсена. Его предали.
— Ты в меня выстрелил, — запинаясь, проговорил он.
— Да, идиот, — холодно отозвался Рик и усмехнулся. — Ты слишком много болтаешь. Теперь свиток мой.
Он не успел договорить, как по палубе хлестнула мощная автоматная очередь. Маленькие кусочки тикового дерева полетели во все стороны.
Я упал ничком и потянулся за пистолетом Эрика, но Рик пинком отбросил его через всю палубу, подальше от меня. Я перекатился на спину — а когда взглянул вверх, Рик стоял надо мной с револьвером, нацеленным мне прямо в лицо.
Послышались торопливые шаги на темном берегу. Рик взглянул в сторону пляжа. Еще одна очередь полоснула по палубе, перебив иллюминаторы в каюте. Шальная пуля вышибла пистолет из руки Рика. Рик увернулся и бегом бросился в каюту в поисках укрытия, по-прежнему сжимая в левой руке скипетрообразную трость. Я вскочил на ноги и последовал за ним, уворачиваясь от смертоносных пуль, свистевших вокруг.
Рик увидел, что я бегу следом, запустил в меня стулом, но промахнулся. Тогда он остановился, принял боевую стойку, вытащил длинное острое лезвие, спрятанное внутри столь безобидной на вид трости, и сделал ловкий выпад, угодив отточенным клинком мне в плечо. Первая кровь.
— Начнем, приятель! — вызывающе бросил он. — Давай выясним отношения раз и навсегда… Будет весело!
Я перекатился под столом; Рик нырнул следом, но мне удалось выскользнуть с другой стороны. Вовремя вспомнив, что в салоне развешано антикварное оружие, я ухитрился схватить со стены старинный палаш. Рик, кажется, удивился; он покачал головой и приготовился к бою.
Мы стояли лицом к лицу, Андерсен отвратительно улыбался:
— Хочешь поиграть, а? Готов, Гарт? Сегодня чертовски хороший день, чтобы умереть!
Он резко атаковал, отбил мой клинок и поранил мое ухо кончиком острого, как бритва, лезвия — по шее потекла струйка крови.
— Ты меня подставил, сукин сын! — заорал я. — Ты хотел, чтобы я оказался крайним в твоей афере. Сейчас ты у меня получишь, ублюдок. Защищайся!
Мы набрасывались друг на друга с неудержимой яростью, переворачивали столы, сшибали стулья; с полок сыпались книги. Рик дрался как зверь, как демон. После нескольких выпадов ему удалось выбить у меня палаш и располосовать предплечье. Я потянулся за лежащим на полу клинком; быстрым движением он колол меня в кисть каждый раз, когда я пытался вновь поднять оружие. Рик смеялся. Схватив за край коврик, на котором он стоял, я сильно дернул — Андерсен потерял равновесие. Я с размаху пнул его в колено, и Рик завопил от боли. В ответ я поднял палаш.
Он быстро пришел в себя, и поединок продолжился с удвоенной жестокостью и бешенством. В пылу боя мы перебрались из каюты на палубу, зная, что проигравший заплатит дорогой ценой. Жизнью.
У меня было сильное кровотечение, рубашка приобрела алый оттенок, и мои силы были на исходе. Рик догадался о моей слабости, а я сообразил, как мне следует действовать. Сосредоточиться на резной гарде Андерсенова клинка — или умереть беспощадной смертью.
Сменив тактику, я начал парировать удары, не давая ему атаковать и в то же время напряженно наблюдая за его оружием. Я прыгнул, сменил позицию и развернулся в воздухе на сто восемьдесят градусов — мой клинок прошел над головой Рика, но он был готов к этому маневру и быстро отбил палаш.
— Отличная попытка. Но я предвидел твой трюк, — усмехнулся он, отбрасывая меня к стене.
Мы сражались, казалось, целую вечность. Я с трудом держался на ногах. — Рик как будто выпил из меня всю энергию, а стало быть, настало время действовать четко и обдуманно.
Собрав остаток сил, я снова прыгнул, сменил позицию и сделал в полете полный разворот — целых триста шестьдесят градусов, — и на этот раз палаш, мелькнув над головой Андерсена, глубоко вошел в его правое плечо, между шеей и ключицей. Туше!
Рик остановился, озадаченно глядя на клинок, засевший в лопатке, и издал жуткий предсмертный вопль.
— Невозможно, человек не развернется на триста шестьдесят градусов! Черт возьми, посмотри, что ты наделал! Ты все испортил!
Внезапно из темноты на берегу донесся знакомый женский голос:
— Брось, Андерсен. Игра окончена.
Рик заорал в ответ:
— А я думал, что мы тебя убили, любопытная сучка!
Корчась в агонии, он достал из пиджака свиток, негромко засмеялся, подержал его на свету и подбросил в воздух.
Раздался выстрел. Пуля попала ему в голову. Рик повалился на палубу, и я немедленно бросился за пергаментом. Свиток летел, то опускаясь, то поднимаясь, ветер вольно гнал его по длинной палубе. Юджин подскочил, но промахнулся на какой-то дюйм.
— Не упусти его! — нетерпеливо крикнул я.
Юджин снова прыгнул, и тут сильный порыв ветра прижал пергамент к перилам рядом со мной. Я потянулся к нему, уверенный, что на этот раз его достану; мои пальцы коснулись свитка, но ветер дунул опять, и пергамент, перелетев через ограждение, скрылся в мрачных водах залива.
Мы с Юджином смотрели друг на друга в изумлении. Вне всякого сомнения, мы упустили бесценную вещь, не имевшую себе аналогов.
На сходнях послышались приглушенные голоса и шаги. Драться смысла не было, и мы подняли руки в надежде, что эти люди — на нашей стороне.
— Лечь на палубу! — крикнула женщина. На ней была мужская форма цвета хаки, длинные волосы туго стянуты в пучок, на бледном лице никакого макияжа. Кожа плотно обтягивала скулы, так что при искусственном освещении ее лицо напоминало череп. Она была ничуть не похожа на ту красивую женщину, которую я знал и с которой однажды занимался любовью; ее движения были властными и четкими, как у робота, а на плече висел автомат. — Где он? — нетерпеливо спросила она.
Я указал на воду.
— Где-то там.
— Да вы шутите?! — тревожно сказала она.
Двое парней в камуфляже подошли к ней. Она велела им перелезть через борт и поискать пергамент.
Все, что я мог сейчас делать, — так это смотреть на нее и гадать, кто, черт побери, она такая и что за игру со мной вела. В моем мозгу крутилось слишком много вопросов, и потому я начал с того, что Мне казалось самым главным.
— А я думал, что у нас с тобой настоящий роман, Линда. Почему сейчас я встречаю столь холодный прием?
В ее голосе прозвучало равнодушие:
— Между нами действительно что-то было, но я предупредила тебя, что не могу отдаваться чувствам. Ты был моим заданием. Чувства не должны нам мешать.
Она отдала еще один приказ. Нас с Юджином ухватили за волосы и потащили следом за ней по трапу.
— Я был твоим заданием?! И больше ты ничего не хочешь сказать по поводу нашей связи? — сердито заорал я. Она раздосадованно отвернулась. — Полагаю, ты обманула меня не единожды — а, Линда?
— Я должна была сохранить все в тайне, — равнодушно произнесла она.
Я вдруг начал понимать, что она сделала и каким образом манипулировала мной.
— Вся эта история о бедном Джоне была уловкой, чтобы вытянуть у меня информацию о том, чем занят Майснер, ведь так? Ты знала, что он охотится за манускриптом!
Линда без малейшего чувства сожаления пожала плечами. Я больше не хотел с ней разговаривать, но у меня по-прежнему оставался без ответа один вопрос:
— Этот клочок бумаги… эта штука, за которой вы все гоняетесь… свиток?.. — Я замолчал, рассчитывая сыграть на ее тщеславии и вынудить сказать правду.
