Игорь Резун - Свидание на Аламуте
— …наш милый Махаб прислал телеграмму из Сирии. Они прибыли в Триполи, теперь им надо нанять проводников и верблюдов или джипы для перевозки оборудования. Думаю, скорее всего, они наймут верблюдов — джипы в Сирии только у военных… И после преодоления всех формальностей они повезут к Скале свою аппаратуру. Помните, как он переживал за ее сохранность? О, вот и наши русские друзья, леди Сара. Я вам о них рассказывал.
Полковник и Майбах подошли. Издатель от волнения выпучил глаза — еще бы, он стоит рядом с сестрой легендарной леди Ди! — и не смог ничего сказать, поэтому невысокая литая фигура полковника выдвинулась вперед.
Однако Сара Фергюссон, как всегда, показала себя противницей великосветских церемоний.
— О, какая прелесть! — воскликнула она во весь голос. — Вы тот самый специалист по оккультизму из России, который может двигать предметы глазами?! Я вас умоляю, научите меня! Сэр Реджи уже замучил прыгать босиком по стеклам и бегать по углям… Я хочу заниматься телекинезом!
С этими словами медноволосая женщина первой схватила руку полковника и начала ее энергично трясти; тот, оценив ситуацию, слегка, но с достоинством поклонился.
— Право, миледи, я тут с частным визитом. Как говорится, не волшебник, а только учусь, — скромно проговорил он на безупречном английском, улыбаясь и смотря на леди Сару своими выцветшими лукавыми глазами. — Но я к вашим услугам, ваше высочество!
— Называйте меня просто «леди Сара», — отрезала венценосная особа и переключилась на совсем растерявшегося Майбаха. — А вы, сэр, тоже из Сибири? Как здорово! Говорят, это вы издаете модную повесть «Монологи вагины», не так ли?
Издатель закашлялся, когда подавал Саре Фергюссон руку, и от растерянности — то ли поцеловать, как он делал всегда, то ли нет — начал мычать что-то невразумительное.
Полковник пришел ему на помощь.
— Мой друг Майбах — один из самых талантливых скандалистов издательского дела в Европе. Но, к сожалению, он плохо говорит по-английски. По его лицу я могу сказать, что он счастлив познакомиться с вами, леди Сара.
Герцогиня вполне этим удовлетворилась. Она по-детски взвизгнула и даже притопнула каблуком белых туфель.
— Ну, и когда же мы начнем? Мне ужасно не терпится провести этот оккультный эксперимент…
— Леди Мими, мой ассистент. Мистер Дэви, наш юрист, — коротко представил сэр Реджи и повернулся к Саре. — Леди Сара, прежде надо выполнить одну формальность…
Пока Майбах с умилением щупал черную точеную ручку смеющейся негритянки, полковник кольнул англичанина взглядом.
— Охрану и секретаря оставили в особняке?
— Леди Сара улизнула от нее в «Хэрродсе», — небрежно оборонил сэр Реджи. — А мобильный телефон леди сейчас путешествует в поезде до Дарнмута… я позаботился.
— Очень хорошо. Леди Сара, так вы готовы испытать… э-э, не совсем привычные ощущения.
Та энергично кивнула, рассыпав по плечам роскошные волосы, ложащиеся в изысканном беспорядке. Майбах пожирал глазами аристократку и про себя думал: «Черт, она похожа на принцессу Диану — такая же тяжеловатая, широкая русская кость! Эх, одеть бы ее в джинсы и футболку да завалиться с компанией куда-нибудь на Обское море…»
— Тогда вам надо подписать один документ. Что вы участвуете в этом оккультном приключении добровольно и согласны самостоятельно нести ответственность за свою жизнь.
Тут же рядом возник мистер Дэви с уже раскрытым кейсом, золотоперым паркером и экземплярами договора — на русском и английском. Герцогиня небрежно подписала листы.
— Ну, пойдемте же, джентльмены!
Они поднялись на ступени. Священник в черной сутане, почтительно склонив стриженую голову, открыл перед ними резные двери — из собора пахнуло ароматной прохладой. Полковник что-то вполголоса объяснял герцогине, а Майбах, не найдя, куда выбросить окурок сигары, смущенно спрятал его в карман пиджака. Немного освоившись, он склонился к черному ушку негритянки, обнаруживая неплохое знание английского:
— Миледи… э-э… а как же церковь разрешила, так сказать?
— Архиепископ Кентерберийский — крестник племянника принца Эндрю! — лаконично пояснила та.
Неф церкви, длинный и мрачный, вел к алтарю, а внутри расходился крестом. В полумраке тускло поблескивала золоченая дароносица. Майбах обратил внимание, что Мими, леди Сара и сэр Реджи, как это принято, приложили руки к сердцу — православным это делать было необязательно, — а худосочный мистер Дэви, видимо, был совсем экзотического вероисповедания, поэтому только оскалился. Они вернулись в левую часть нефа, где из каменного пола выступали гранитные плиты надгробий. У одного из них, изображавшего крест в окружении мечей и знамен, компания остановилась.
— Ну-с, как говорят, миледи, с Богом… — пробормотал Заратустров и, спохватившись, перевел.
Герцогиня легко сбросила туфли, встала босыми ногами на край надгробия, обхватила себя красивыми руками за плечи и зажмурила глаза. Майбах с умилением смотрел на ее ступни великолепной формы: он знал, сколько ей лет, и поражался молодой грации ее холеного, большого тела.
Полковник оглянулся. В это время в тишине собора послышался топот еще одной пары голых пяток. Кто-то бежал по узкому коридору нефа. Человек этот еще не показался, а Майбах уже услышал знакомый, запинающийся о слова речитатив:
— …мелом судьбы очерчена река, в которой креативно плывет шаман, ассистенты месят хлопками, толчками через упругую раскрепощенность… Кольца времени нанизываются на эгрегор Желания, тонкое становится видимым, а где тонко, там и рвется — ухватим концы нитей щупальцами сознания! И проясним картину того, что было, трансформируя ее в то, чего не было… Для проверки стабилизации состояний по разрешению шамана сталкер заходит в текучее поле, где стерлась разница между танцем и действием. Наши могилы — наша тайная сила, пусть мертвые передадут живым свое знание!
Майбах ахнул: в их коридоре показался Капитоныч. Таких посетителей, наверно, Сазорк не принимал ни до того, ни после. На маге были белые штаны с алой полощущейся бахромой, в которую, как в гриву коня, были вплетены какие-то бренчащие колечки и колокольчики; рубаха представляла собой клетчатый плед из самолета ирландских авиалиний, с дыркой посередине — в нее просунулась растрепанная голова Капитоныча, увенчанная монгольской шапочкой с золотым орнаментом и тремя маленькими рожками. В одной руке он держал бубен, в другой зажал четыре свечки, а на шее болталось хитрейшее приспособление, позволяющее дудеть в какую-то трубочку, пользуясь только одной рукой. Глаза мага горели.
Леди Сара на секунду открыла глаза, увидела Явление и восхищенно проговорила:
— О! Фантастика!
Она снова закрыла глаза. Майбах было кинулся к Капитонычу, но тот наступил на носок его штиблеты стальной пяткой, и Издатель отшатнулся. Нарезая круги вокруг надгробия, шаман успел расставить вокруг стоящей леди Сары зажженные свечки. Полковник, схватив за руки сэра Реджи и Майбаха, оттеснил их подальше, а чернокожая Мими уже избавилась от кроссовок, сцепив ноги с подошвами цвета киселя, села на пол прямо перед леди Сарой и свернулась каким-то замысловатым узлом, спрятав голову с дредами в материю юбки.
Капитоныч взмахнул бубном, дудочка подскочила к губам.
— …Когда зашел последний ассистент, сталкеры растеклись по земле и слились с ней, формируя радужную сеть и постепенно всплывая двухметровым бассейном. Встав ногами в Воду, откроем чакры для течения Пространства и Времени. Мы открыты, как наши пятки! Все похлопали ладошками по поверхности… ну, ну, быстрей! Смена форм в передвижении; яйцевидный овал, капля, змея, Уроборос…
Он бросил на голову Мими нечто, извлеченное из-под своего необъятного пончо. Майбах, вяло похлопывая в ладони, с ужасом увидел, что это искусно выполненная копия змейки, с рубиновыми глазками. В тот же момент маг подхватил одну из свечей и начал беспощадно накапывать горячий воск на ступни Мими и герцогини, но ни та, ни другая, судя по их полной неподвижности, даже не обожглась. Затем Капитоныч парой движений обкапал воском свою макушку и воскликнул:
— Реакция первых встречных — эвристическая модель стратегических действий!
Он принялся дудеть в дудочку, потряхивая своим бубном. К темным высоким потолкам собора Сазорк поплыла тягучая мелодия, которой в Индии заклинают змей, прерываемая серебряным звоном колокольчиков на бубне и одежде Капитоныча.
— Вас подвергнут анафеме! — прошептал издатель на ухо полковнику. — Вы с ума сошли… с вашим архиепископом!
— Тс-с! — шикнул на него Заратустров.
Они в полном молчании стояли, наблюдая за процессом. От лица стоявшей на граните женщины отлила кровь. Майбах заметил, как на ее ступне лихорадочно бьется фиолетовая жилка. И внезапно с изумлением он сообразил, что эти покрытые равномерным загаром ступни отделились от пола на несколько миллиметров и плавают… в воздухе! Майбах испуганно моргнул. Но тут фигуру леди Сары перекрыл Капитоныч, пятки которого выбивали чечетку. Он кружился на одном месте, а негритянка тем временем раскачивалась… Все это продолжалось минуты три, и потом в тишине раздался хриплый вздох-всхлип женщины, послышался гулкий удар — то ли о пол, то ли из-под него — и Капитоныч шумно задул первую свечу.
