Скотт Смит - Руины
«Самое худшее».
Джеф пошел к навесу, под которым лежал Пабло. Матиас последовал за ним, остальные остались на своих местах, как будто боясь подойти ближе. Пабло по-прежнему лежал на носилках, спальный мешок покрывал его ноги. Ничего, казалось, не изменилось за время отсутствия Джефа. Он никак не мог понять, что произошло, но у него появилось какое-то нехорошее предчувствие.
— И что? — спросил Джеф.
Матиас осторожно поднял спальный мешок.
Джеф долго смотрел на ноги Пабло и просто не мог поверить в то, что видит.
«Самое худшее».
Это невозможно. Как такое может быть?
На обеих ногах Пабло ниже коленей не было плоти — только кости, белые с пятнами запекшейся на них крови. Это все, что осталось от его ног. Ребята уже наложили жгуты на бедра Пабло, чтобы остановить кровотечение.
Джеф наклонился ниже, чтобы осмотреть ноги грека повнимательнее. Он старался не думать о том, на что смотрит. Ему, надо признаться, хотелось сбежать, скрыться от всего, что происходит. Но он должен был быть сильным, должен терпеть. Джеф пытался отвлечься. Осматривая Пабло, он думал о том, что никогда не накладывал жгуты. Хотя когда-то читал об этом, и, кажется, начал вспоминать, что через определенное время жгуты надо ослаблять. Однако, смотря на ноги Пабло, Джеф приходил к выводу, что это уже не поможет ему.
— Растения? — спросил Джеф.
Матиас кивнул.
— Когда мы обрывали их, пошла кровь… — Он не смог продолжить и махнул рукой.
Пабло лежал с закрытыми глазами. Но он спал — руки были сжаты в кулаки.
— Он в сознании? — спросил Джеф.
Матиас пожал плечами:
— Трудно сказать. Сначала он стонал, потом замолчал и закрыл глаза. Потом несколько раз вскрикивал и поворачивал голову. Но глаза не открывал.
От Пабло исходил неприятный запах, от которого начинало тошнить, — это был запах гнили. Джеф знал, что ноги грека начинают разлагаться. Его срочно надо было доставить в больницу и сделать операцию. На помощь должны прийти не позже сегодняшнего вечера, иначе ребятам придется смотреть, как Пабло медленно умирает.
Хотя был еще один вариант. Джеф был уверен, что помощь если и придет сегодня, то не раньше заката. И он совсем не хотел сидеть и смотреть, как умирает Пабло. Да, был еще один выход… Джеф знал, что ребята не готовы к нему, но ему нужна будет помощь. Поэтому их надо подготовить.
Джеф поднялся, отошел от Пабло и начал рассказывать о том, что узнал за сегодняшнее утро.
Стейси знала все, что сделали растения с Эриком, с Пабло, с Эмми, и открытия Джефа насторожили ее. Она слушала его очень внимательно, стараясь не пропустить ни слова. Ее начинал раздражать Эрик, который только и делал, что говорил о своей ноге, абсолютно не слушая Джефа. Стейси хотела, чтобы Эрик наконец сел, замолчал и перестал придумывать, что растение все еще в нем. Это казалось ей абсолютно невозможным. Но пытаться убедить Эрика в том, что бояться нечего, было бессмысленным. Он ничего не слушал, и все ждал, что растение вот-вот зашевелится в его ране. Пожалуй, единственное, что можно было сделать — это не обращать на Эрика внимание.
Весь рассказ Джефа сводился к тому, что именно из-за этого проклятого растения все они застряли на холме. Вокруг этого холма майя посыпали землю солью, чтобы растение не распространялось за его пределы. Джеф предположил, что оно может размножаться и с помощью людей. Когда кто-нибудь прикасается к его листьям или стеблям, на руках и одежде остаются семена или споры. Именно поэтому индейцы не отпускают ребят с холма: они боятся, что растение проникнет в их деревни.
— А птицы? — спросил Матиас. — Разве они не…
— Их здесь просто нет, — не дослушав, ответил Джеф. — Вы разве не заметили? На холме нет ничего живого, кроме нас и растений.
Ребята посмотрели вокруг, как бы желая убедиться в этом.
— Они что, знают, что лучше держаться подальше от холма? — спросила Стейси. Она представила себе, как местные жители пытаются остановить птиц и насекомых, как машут перед ними своим оружием и кричат, не пуская на холм. И как же, интересно, птицы понимают эти знаки и останавливаются, если даже она не поняла предупреждений?
— Эволюция, — объяснил Джеф. — Те, кто прилетал сюда, садился на листья растений и погибал. А те, кто не приземлялись, — спасались. Смотри.
Джеф оторвал пуговицу от футболки и бросил ее в заросли. За этим сразу же последовало уже знакомое Джефу молниеносное движение растения.
— Видишь, какое оно быстрое. А представь, что на него приземляется муха или птица. У них нет шанса улететь. У растения потрясающая реакция, и при малейшем прикосновении оно мгновенно нападает.
Ребята молчали. У них просто не было слов. Они с ужасом оглядывались на окружающую их зелень. Стейси вспомнила тот огромный стебель, который выпил рвоту. Она оцепенела и от страха была не в силах даже пошевелиться. Дыхание перехватило, и Стейси с трудом взяла себя в руки… вдох… выдох… вдох…
Джеф оторвал еще одну пуговицу и снова бросил ее. И растение опять повторило то же самое движение, что и в первый раз.
— Но все не так просто, — сказал Джеф. Он оторвал третью пуговицу и бросил. На этот раз растение не пошевелилось. — Видите? — спросил он улыбаясь. — Оно знает, что это несъедобно. Оно думает.
— О чем ты, Джеф? — спросила Эмми, боясь осознать смысл его слов.
— Растение свалило предупредительные знаки, которые я поставил у начала тропы.
— Хочешь сказать, оно умеет читать?
— Нет, я хочу сказать: оно знало, что́ я делаю. Растение знает: чтобы убить нас и тех, кто еще придет, надо уничтожить мои знаки. Точно так же, как оно уничтожило этот. — Сказав это, Джеф показал сковороду с надписью, которую нашел у подножия.
Эмми засмеялась. Остальные молчали. Стейси слушала Джефа, но не пыталась понять, она не следила за смыслом его слов, а только слушала его голос. В ее голове была одна мысль: «Растения поворачиваются к свету». Эта фраза из далекого детства крутилась у нее в голове. Она оживила в памяти уроки биологии: «Цветы распускаются днем, а на ночь закрывают свои лепестки. Корнями они пьют воду. Фотосинтез», — Стейси машинально вспоминала слова из далекого урока.
— Что за глупости, Джеф! — возразила Эмми. — У растений нет мозгов, они не могут думать.
— Оно растет везде и пускает корни во все органическое, в то, что подвержено разложению, все, что можно съесть. — Джеф показал на свои джинсы, покрытые зеленым пухом.
Эмми кивнула.
— Тогда почему оно не съело веревку? — продолжал Джеф. — Почему оно всего за несколько часов добралось до Пабло, а веревку за столько времени не тронуло?
Эмми молча слушала его, ей было нечего возразить.
— Это была ловушка, понимаешь? Оно оставило веревку, потому что знало, что кто-нибудь обязательно решит спуститься в шахту. Тогда оно пережжет ее и добудет первую жертву.
— Господи, Джеф, — всплеснула руками Эмми. — Но это же всего лишь растение! Трава! Оно не может…
— Посмотри сюда, — произнес Джеф. Он достал из кармана все, что нашел рядом с трупами, лежащими вокруг холма. Джеф протянул Эмми четыре паспорта, две пары очков, обручальные кольца, серьги и цепочку. — Все, кому принадлежали эти вещи, мертвы. От них осталось только это и кости. Я уверен, что именно растение их убило. И теперь придумывает, как убить нас.
Эмми не хотела соглашаться с этим и попыталась возразить:
— Растение не убивало их. Это сделали индейцы, они застрелили этих людей, когда те пытались бежать. Растение не…
— Эмми, посмотри вокруг.
Она обернулась. Все остальные тоже. Даже Джеф.
— И что? — ничего не увидев, спросила Эмми.
Джеф подошел к растениям, наклонился и начал вырывать стебли. «Он же обожжется», — подумала Стейси. Но Джеф, казалось, не думал об этом. По мере того как он вырывал растения, Стейси все яснее и яснее видела, что под этой ядовитой зеленью лежит что-то желтовато-белого цвета. «Камни», — решила она. Наконец Джеф сорвал все мешающие ему стебли и достал то, что Стейси приняла за камень. Она не хотела верить своим глазам и видеть это. В руках Джеф держал череп…
— Они повсюду, — сказал Джеф. — И всех их убило именно растение, а не индейцы.
Даже Эрик отвлекся от своего колена и произнес:
— Нам надо поскорее выбираться отсюда.
Ребята повернулись в его сторону.
— Надо прорваться через оцепление. Мы можем сделать щиты. И копья. Мы можем…
— У них ружья, Эрик, — перебил его Джеф. — По крайней мере два у них точно есть, может и больше. А нас всего пятеро, и никакого оружия. Ну даже если мы и прорвемся? Дальше что? Бежать от погони больше десяти миль, бежать от пуль? А Пабло?
— Но мы же не можем просто сидеть здесь и ничего не делать?! — закричал Эрик.
— Эрик!
— Оно во мне!
— Нет, неправда, тебе кажется. Я уверен. Это абсолютно точно, — сказал Джеф твердым голосом. Он хотел убедить Эрика своим спокойствием. И это сработало. Эрик замолчал, опустился на колени и закрыл лицо руками.
