Эйс Аткинс - По закону плохих парней
– У меня сложилось определенное мнение о деятельности Говри, – сказал Квин. – Он готовит наркоту в полдюжине трейлеров, разбросанных по округу.
– И тебе кажется, что мы сможем их ликвидировать.
– Ты считаешь, их нужно оставить в покое?
– Я этого не говорил.
– Ты можешь остаться в стороне.
– Ты забываешь одну вещь, приятель.
– Какую?
– То, о чем ты сейчас думаешь, выглядит смешно.
– Да?
– Да, черт возьми, – улыбнулся Бум. – Надо дать по яйцам этому ублюдку.
Квин тоже улыбнулся, завел старый «форд» и переключил скорость.
Глава 26
Предполагалось, что все должно было происходить следующим образом.
Квин распахивает входную дверь трейлера. Бум входит с крупнокалиберным револьвером «кольт» 44-го калибра и простреливает дырку в стене, если сталкивается с бритоголовым. Если другой обитатель трейлера выбежит из задней комнаты, Квин должен направить на него свой револьвер 45-го калибра и заставить бросить оружие. Но все получилось не так. Квин с Бумом застали в трейлере много мужчин и женщин, находящихся в дремотном состоянии. Некоторые из них смотрели телевизор, а одна пара занималась сексом.
В следующем трейлере они обнаружили трех человек. Третьей была девочка лет восьми. Они не стали их связывать. Квин просто сторожил мужчину и женщину, а Бум сунул за пояс кольт и вытаскивал из трейлера кастрюли и коробки с судафедом, силикатами и прочим.
Девочка наблюдала всю сцену в полусонном состоянии. Затем подняла голову, посмотрела на Бума и спросила:
– Где твоя рука?
Он наклонился к ней и улыбнулся:
– Забыл ее надеть.
Девочка сначала наблюдала за этой сценой, затем улыбнулась в ответ:
– Не нужно было это делать.
Обитателей других трейлеров укладывали на пол и связывали запястья толстыми пластиковыми лентами, которые захватил с собой Квин. Один сухопарый парень все-таки оказал им сопротивление. Но Квин заломил его руку за спину так, что хрустнул сустав, и ударил по голове. Парень после этого затих и, перекатываясь по полу, послушно подставлял запястья. Он полагал, что пришли копы.
Квин и Бум не разубеждали его.
Они не скрывали лиц. Квин хотел, чтобы их видели и рассказали, как два чужака ворвались в их трейлеры, лишили их метамфетамина, захватили их кастрюли с химикатами, пушки и ножи.
Лишь в последнем трейлере Бума встретили с оружием. Это был бритоголовый толстяк. Он сидел на диване, курил самокрутку с марихуаной и целился револьвером 38-го калибра прямо в однорукого черного гиганта.
Квин выстрелил в руку с оружием. Толстяк упал на пол. Белая кожа его дивана окрасилась кровью.
– Ты не промах! – произнес Бум с улыбкой, обращаясь к Квину.
Парню бросили полотенце. Последний раз Квин видел этого толстяка на своей ферме. Он вел себя нахально и дерзко, когда Квин вышвыривал налетчиков со своей земли.
– Ты передашь Говри кое-что? – спросил Квин.
Лицо парня стало серым. Но он взглянул на Квина и кивнул. Посудное полотенце пропиталось кровью. Парень катался из стороны в сторону, пытаясь унять боль. Он стонал и обзывал Бума «грязным ниггером».
– Скажи, что я жду его, – сказал Квин.
– Черт побери! – почти выкрикнул толстяк. – Вы думаете, он спустит вам это? Вы покойники.
Бум потрепал парня за бритую голову, словно собаку, и сказал:
– Молчи, жирдяй, пока мой приятель не надел на тебя наручники.
Дитто проснулся, когда ранним утром услышал шум работающих автомобильных двигателей. Было холодно, и он надел свои грязные ботинки, взял старую куртку и пистолет, – Говри велел всегда носить с собой оружие, иначе обещал надрать им задницу. Дитто спустился с деревянного порога трейлера и пошел к бочке для нефтепродуктов, месту постоянных встреч парней. Говри был взбешен, как черт. Без рубашки, одетый лишь в джинсы и ботинки, он орал, желая знать, что произошло.
Дитто понял, что им достанется.
Крики разбудили Лену. Дитто видел, как она вышла из трейлера, который делила с Чарли и двумя другими парнями. Она стояла у перил в свободном голубом пальто и слушала ругань Говри. Затем закатила глаза кверху и вернулась в трейлер. Ее место занял Чарли. Протирая сонные глаза, он побрел, спотыкаясь, по длинному склону холма к Чертовой речке. Можно было погреться у костра и что-нибудь выпить, пока Говри скажет, что надо делать, поскольку они не могут оставаться в этом месте.
Люди Говри отомстили Квину, когда подожгли его ферму, но то, что этот человек натворил у Говри, было не шуткой. Возмездием за это не могли быть сожженные сараи и убитые коровы. Требовалась кровная месть.
Говри схватил Дитто за рубашку, потащил, ругаясь и дыша перегаром, затем сказал:
– Иди приведи моего отца. Иди. Немедленно.
И Дитто отправился за стариком, надеясь, как и все собравшиеся, что избегнет наказания, уйдет незаметно для всех и сделает пару звонков с мобильника, поскольку здесь, в этом вшивом лесу, никакая мобильная связь не работала.
Он вышел на тропу к трейлеру, подошел и постучал. Затем постучал снова и, не услышав ответа, просто вошел и увидел, что старик и брат Дэвис растянулись прямо на полу. По телевизору показывали порнофильм с двумя черными девицами на пляже. Дитто пнул отца Говри, державшего в руке пустую бутылку. Тот не двинулся. На мгновение Дитто подумал, что старик преставился.
Пнул его снова, затем брата Дэвиса.
Оба лежали мертвецки пьяные, и он представил, что скажет Говри, чтобы разрядить обстановку.
В лагере двигатели грузовиков и легковых авто уже работали, выбрасывая в воздух выхлопные газы. Говри присел на корточки, выкуривая сигарету в свете фар своего старого черного «камаро». Он чертил палкой схемы для нескольких парней. Те ухмылялись, словно он рассказывал им непристойный анекдот.
Говри взглянул на Дитто и приготовился слушать.
– Они с проповедником – в лежку.
– Ты пытался их разбудить?
– Толкал их.
– Вот дерьмо, – выругался Говри. – Брат Дэвис впадает в ересь, когда проповедует таким образом. Но не могу винить его. Поехали.
– Кто будет смотреть за женщинами и детьми, если все уедут?
– Ты!
– Я тоже хочу разделаться с теми ублюдками.
Говри докурил сигарету и выбросил. Дитто заметил на его бицепсах татуировки с изображением ангела, сердца и ружья. Каждая из них сопровождалась подписями: «БОГ», «ЛЮБОВЬ», «СМЕРТЬ». Говри сделал глоток из бутылки и передал ее Дитто.
– Тебе надо быть тверже, малыш, – улыбнулся Говри, обнажая черные зубы. – Сядь со своей пушкой у этой дороги и стреляй по всему, что движется. Мне наплевать, кого ты увидишь.
Дитто кивнул.
Парни умчались, сопровождаемые фонтанами грязи и клубами выхлопных газов. Красные огни задних фонарей выстроились цепочкой по склону холма в сторону шоссе. Когда они исчезли из вида, Дитто постоял некоторое время, раздумывая, куда пойти, чтобы позвонить. Парни не оставили ни одной машины.
Лена вернулась на порог трейлера и наблюдала за ним. Он улыбнулся ей и отправился к покосившимся деревянным ступенькам.
– Почему ты не хочешь сходить пострелять? – спросила она.
– Я сторожу лагерь.
– Дай мне сигарету.
– А как малышка?
– Она спит.
Дитто вытащил из своей старой куртки пачку сигарет и зажигалку. Присел рядом с Леной на крыльцо. Здесь был самый дрянной участок земли, какой можно было только вообразить. Половину его занимали сосны, непригодные для рубки. На другой половине ничего не осталось. Обуглившиеся стропила сарая громоздились причудливой кучей.
– Что случилось? – поинтересовалась девушка, сев рядом и заставив его сердце учащенно биться.
– Кто-то нас ограбил. Тиму прострелили руку.
– Кто такой Тим?
– Один из наших парней, – объяснил Дитто. – Он приехал вместе с Говри из Огайо.
– Кто же это сделал?
– Тот солдат. Говри говорит, что он ненавидит все, за что мы боремся.
– И за что же вы боретесь? – спросила Лена.
– Может, тебе спросить об этом Чарли Бута? – сказал Дитто, улыбаясь. – Его, кажется, волнует вся эта фигня.
– Зачем ты здесь? – опять спросила она.
– Хочешь есть?
– Я сыта, – отмахнулась она. – Так почему ты здесь?
– Я сам задаю себе этот вопрос каждый день.
– Тяжело, если не знаешь, как поступить.
– Тебе нужно немного поспать, – предложил Дитто, набрасывая ремень ружья на плечо. – Неизвестно, как сложатся дела с теми парнями. Может, тебе лучше подыскать другое место.
– Как только прибудет мой лимузин, я дам тебе знать.
– Но ты бы уехала, если б смогла?
Она кивнула.
– Без Чарли Бута?
Она пожала плечами:
– Я даже не знала, что это за сукин сын.
Дитто улыбнулся так широко, что его лицо было готово порваться. Он сунул замерзшие руки в карманы и потопал ногами по мерзлой земле.
– Тебе говорили, что ты похожа на Тэйлор Свифт?[3]
Они прибыли рассчитаться с Квином на рассвете.
