Джеймс Эллрой - Кровавая луна
Кэтлин положила ручку на исписанный лист, удивленная, что мужчина ее мечты за компанию с полисменом вдохновил ее на такие глубокие раздумья. Улыбнувшись непредсказуемости муз, она бросила взгляд на часы: шесть тридцать. Кэтлин вернулась в ванную и встала под душ перед свиданием, думая о том, куда завела бы ее эта первая строфа и что с ней будет, когда в семь часов прозвонит дверной звонок.
Звонок прозвонил ровно в семь. Кэтлин открыла дверь, и Ллойд предстал перед ней в старых вельветовых джинсах и пуловере. Она заметила на его левом бедре обтянутую пуловером кобуру с револьвером и мысленно обругала себя: ее твидовый брючный костюм от Харриса был явно не к месту. Чтобы исправить ошибку, она сказала: «Привет, сержант!» – и, ухватив за выпирающую кобуру, втянула Ллойда через порог. Тот покорно следовал за ней, и она выругала себя второй раз, увидев, как он улыбается.
Ллойд сел на диван, широко раскинув свои длинные руки в неком подобии распятия. Кэтлин стояла перед ним в замешательстве.
– Я обзвонила всех, кого могла, – наконец заговорила она. – Больше дюжины книготорговцев. Ничего. Никто из моих друзей не видел человека, подходящего под твое описание. Ситуация была гротесковая. Я пыталась помочь полиции задержать ненормального убийцу женщин, а меня поминутно отвлекали женщины. Им хотелось обсудить поправку к Конституции о равных правах.
– Спасибо, – поблагодарил Ллойд. – Я в общем-то ничего и не ждал. В настоящий момент я просто выуживаю все, что попадется. Удильщик из убойного отдела, жетон номер одиннадцать – четырнадцать, вышел на работу.
Кэтлин села.
– Ты курируешь ход этого расследования?
– Да нет, – покачал головой Ллойд, – в настоящий момент я один. Мое начальство не даст мне «добро» на полноценное расследование и не позволит привлечь к работе нижестоящих офицеров. Сама мысль о серийном убийце приводит их в ужас. Они боятся за свою карьеру, за престиж департамента. У меня бывали случаи, когда я курировал ход расследования, хотя эту обязанность обычно доверяют лейтенантам и капитанам, но я…
– Но ты настолько хорош, – вставила Кэтлин.
– Нет, я не настолько хорош, – улыбнулся Ллойд, – я лучше.
– Умеешь читать мысли, сержант?
– Зови меня Ллойдом.
– Ладно, пусть будет Ллойд.
– Ответ: иногда.
– Знаешь, о чем я думаю?
Ллойд обнял обтянутые твидом плечи Кэтлин. Она напряглась, но вырываться не стала.
– Могу себе представить, – усмехнулся он. – Как тебе вот это для начала? «Кто этот парень? Может, такой же полоумный правый экстремист, как большинство копов? Может, часами рассказывает анекдоты о ниггерах и обсуждает женские щелки со своими приятелями-полицейскими? Может, ему нравится причинять людям боль? Убивать? Может, он верит в существование заговора негров, коммунистов, евреев и гомосексуалистов с целью захвата мирового господства? Может…»
Кэтлин мягко остановила его, положив руку ему на колено.
– Туше. Стопроцентное попадание по всем пунктам.
Она невольно улыбнулась и медленно убрала руку. Ллойд почувствовал, как кровь начинает пульсировать в одном темпе с обменом репликами.
– Хочешь получить ответы? – спросил он.
– Нет. Ты уже ответил.
– Другие вопросы есть?
– Да. Два. Ты изменяешь жене?
Ллойд засмеялся, полез в карман брюк за обручальным кольцом и надел его на безымянный палец.
– Да.
Лицо Кэтлин было непроницаемо.
– Тебе приходилось убивать?
– Да.
Кэтлин поморщилась:
– Зря я спросила. Большая просьба: давай больше не будем говорить о смерти и серийных убийцах, хорошо? Ты хотел меня куда-то пригласить?
Ллойд кивнул. Когда они вышли и она заперла дверь, он взял ее под руку.
Они бесцельно кружили по городу и в конце концов оказались на опоясанных террасами холмах своего детства. Ллойд неторопливо вел «матадор» без опознавательных знаков по улицам их общего прошлого. Ему хотелось знать, о чем думает Кэтлин.
– Мои родители уже умерли, – заговорила она наконец. – Я поздний ребенок, они оба были уже очень немолоды, когда я родилась, и души во мне не чаяли: знали, что им отпущено со мной лет двадцать, не больше. Отец говорил мне, что переехал в Сильверлейк, потому что холмы напоминали ему о Дублине.
Она взглянула на Ллойда, и тот понял, что ей надоело разыгрывать неприступность и навязывать ему свою волю. Ей хотелось быть кроткой. Он съехал к тротуару на углу Ван-дом и Гиперон в надежде, что великолепный вид заставит ее поделиться сокровенными мыслями, которые помогут ему полюбить ее.
– Ты не против, если мы тут остановимся?
– Нет, не против, – сказала Кэтлин, – мне нравится это место. Когда-то я приходила сюда со своей свитой. В тот день, когда убили президента Кеннеди, мы читали здесь стихи в память о нем.
– С твоей свитой?
– Да, с моей свитой. Это так и называлось: «свита Кэти». В школе у меня была своя маленькая группа последовательниц. Все мы сочиняли стихи, носили юбки из шотландки и кашемировые свитеры. Мы никогда не бегали на свидания, потому что в школе Джона Маршалла не было ни одного мальчика, достойного нас. Мы не ходили на танцы, не позволяли мальчикам нас обнимать: берегли себя для Идеального Жениха. Считали, что он непременно появится на сцене, когда мы станем прославленными поэтессами. Мы были единственными в своем роде. Я была самой умной и самой красивой из них. Меня перевели из церковно-приходской школы, потому что мать-настоятельница ко мне приставала, чтобы я показала ей свою грудь. Я рассказала об этом на занятиях по гигиене и тем самым привлекла под свое крыло нескольких одиноких, увлекающихся чтением девочек. Они сделались моей свитой. Я помогла им найти себя. Они стали личностями благодаря мне. Нас никто не трогал, но следом ходили такие же одинокие, увлекающиеся чтением мальчики. Книжные черви. «Клоуны Кэти» – так их называли, потому что мы не удостаивали их даже разговором. Мы… мы… – Кэтлин всхлипнула и сердито смахнула с плеча руку Ллойда, когда тот робко попытался ее утешить. – Мы… мы… любили друг друга, заботились. Знаю, это звучит смешно, но мы были сильными. Сильными! Сильными…
Ллойд выждал целую минуту, прежде чем спросить:
– Что стало с твоей свитой?
Кэтлин вздохнула, прекрасно понимая, что ответ разочарует не только Ллойда, но и ее саму.
– Они все разбрелись. Нашли себе мальчиков. Решили не ждать Идеального Жениха. Похорошели. И уже не желали становиться знаменитыми поэтессами. Они… Я стала им просто не нужна. Больше не нужна.
– А ты?
– Я умерла. Мое сердце было похоронено, но снова ожило в поисках дешевых удовольствий и новой большой любви. Я переспала со множеством женщин: думала, смогу таким образом найти новую свиту. У меня ничего не вышло. Я переспала со множеством мужчин. Новую свиту я себе точно нашла, но все они были гнусными типами. И я писала, писала, писала, меня публиковали, я купила этот магазин, и вот я здесь.
Ллойд уже качал головой.
– Ну, а на самом деле?.. – начал он.
– На самом деле? – сердито переспросила Кэтлин. – На самом деле я пишу прекрасные стихи, но дневники мне удаются еще лучше. А кто ты такой, чтобы меня допрашивать? И что тебе от меня нужно? Что? Что? Что?..
Ллойд легко и нежно коснулся ее шеи кончиками пальцев.
– И теперь ты живешь в собственной голове. Тебе тридцать с чем-то, и ты до сих пор спрашиваешь себя: твоя жизнь когда-нибудь изменится к лучшему? Скажи «да», Кэтлин, или просто кивни.
Кэтлин кивнула.
– Хорошо, – продолжил Ллойд. – Вот почему я здесь. Я хочу, чтобы тебе стало лучше. Ты мне веришь?
Кэтлин опять кивнула и опустила глаза на стиснутые на коленях руки.
– Хочу задать тебе еще один вопрос, – сказал Ллойд. – На сей раз риторический. Тебе известно, что департамент полиции Лос-Анджелеса обрабатывает шасси всех своих машин без опознавательных знаков особым противоударным защитным составом?
Кэтлин вежливо посмеялась над неожиданным вопросом и ответила:
– Нет.
Ллойд протянул руку и пристегнул ее ремнем безопасности. Она по-прежнему ничего не понимала. Тогда он демонически заломил бровь и подмигнул ей:
– Держись.
Он повернул ключ зажигания, дернул на себя ручной тормоз, включил первую передачу и одновременно вдавил педаль газа в пол. Машина рванулась вперед, почти встав на дыбы, и оторвалась от земли. Кэтлин закричала. Ллойд выждал, пока «матадор» не набрал инерцию падения, и несколько раз мягко надавил на педаль акселератора. Задние колеса коснулись дороги, и машину тряхнуло. Кэтлин снова пронзительно вскрикнула. Ллойд почувствовал, как сила притяжения борется с мощностью двигателя и побеждает.
Когда капот «матадора» начал опускаться, он снова нажал на педаль газа, и автомобиль полетел вперед.
