Майкл Смит - Те, кто приходят из темноты

Я был несколько обескуражен, прошел до угла, купил кофе, позвонил в наш офис и проверил адрес. После этого я набрал номер «Бернелла и Литтона». Трубку взяла секретарша Литтона, и я попросил его позвать. Она ответила, что его нет. Я спросил у нее их адрес, сказал, что у меня важная посылка. Она назвала уже известный мне адрес. Тогда я спросил, на какую кнопку нужно нажать. Она замолчала. Совсем. А потом ответила: «Вы что, здесь?» И ее голос прозвучал довольно странно, высокомерно, совсем не как у секретарши.

— Да, странновато все это.

— Вот именно. Поэтому я сказал, что я не в Сиэтле, но мой помощник заболел и я хочу без ошибок заполнить накладную. Она снова стала весьма дружелюбной, сообщила мне, что это не имеет значения, достаточно названия улицы. Я ее поблагодарил, попросил, чтобы ее боссы мне позвонили, и попрощался. Я сидел и думал целую минуту, и тут зазвонил мобильный. Это был мой коллега из Сиэтла. Литтон только что позвонил к ним в офис и спрашивал меня. К счастью, мой заместитель сказал, что я вышел, и не стал ему говорить, что я в Сиэтле. Это, конечно, могло быть совпадение. Но все равно довольно странно. Поэтому я пошел назад, к тому магазину. Нажал на кнопку звонка, по-прежнему ничего. Тогда я снова набрал их номер, но и на сей раз никто не взял трубку. Однако я услышал, как наверху, в доме, прозвучал телефонный звонок.

— Это был твой звонок?

— Точно. Я сбросил и набрал номер еще раз, чтобы убедиться, что не ошибся. Отошел на несколько шагов от двери и услышал, что где-то в здании снова звонит телефон. Я подождал немного, но… В конце концов я ушел. И улетел домой.

Он поднял руки, показывая, что закончил.

— С тех пор ты с ними связывался?

— Множество раз. Когда я вернулся в Чикаго, мы занялись обычными делами. Заканчивали все, что с этим связано. Мы почти у финиша.

— Ты говорил о своем путешествии кому-нибудь из этих адвокатов?

— Нет, — ответил он. — Не мог придумать, как корректно сформулировать вопрос: «Эй, чувак, почему ваш офис находится в старой халупе?» Однако я рассказал о том, что видел, одному из старших партнеров, но он только что уши руками не закрывал, когда я говорил. Никто не хочет ничего слышать про дела Крэнфилда.

Я тоже не хотел.

— Ну, выходит, что парни сняли офис, за который нужно мало платить. Большое дело.

— Джек… ты позволишь вести дела по своему завещанию адвокату, работающему в картонной коробке? Если у тебя к тому времени будет пара сотен миллионов долларов и ты уже ведешь свои дела с одной из самых известных адвокатских фирм Чикаго?

— И то и другое кажется мне маловероятным. А ты уверен, что твой интерес не связан с тем, что твои персональные акции несколько упали после того, как старикан помер?

— Да пошел ты, Джек.

— Гэри, скажи мне то, ради чего ты меня сюда вызвал.

Он показал мимо перекрестка на другую сторону улицы и следующий квартал к северу.

Я повернулся и увидел видавшее лучшие времена здание. Потрепанный плакат, свисающий с фонарного столба, сообщил нам, что мы в районе Беллтаун. На углу находилось кафе, перед которым сидели двое мужчин, похожих на смертельно уставших уличных грабителей. Рядом пристроилось нечто, называвшее себя магазином старой книги, хотя больше всего это заведение походило на место, где продают порно, а то и наркотики.

А дальше стояло покосившееся грязно-коричневое здание с заколоченными окнами. Оно было шире своих соседей, возможно, когда-то здесь находился универмаг. Над окном на первом этаже была видна облезлая, сделанная от руки вывеска, черно-белая, с надписью «Хьюман Бин».[24] По левую сторону от длинного окна располагалась серая непримечательная дверь. Я достал конверт, который мне дал Фишер, и вынул из него первую фотографию. Мне не требовалось ее особенно рассматривать, чтобы понять, что именно около этой двери стояла Эми.

На мгновение мне даже показалось, что я вижу, как она там стоит, голова слегка повернута, словно она смотрит на меня, хотя в какой-то момент у меня возникло ощущение, будто это совсем чужая мне женщина.

Глава 20

Я перешел на другую сторону улицы, чуть не попав под грузовик, который со свистом промчался мимо. Добравшись до противоположного тротуара, я повернулся и посмотрел на юг, туда, где был центр города. Взглянул на вторую фотографию и сразу понял, что это то самое место.

— Да, — сказал Фишер, который перешел через дорогу и остановился около меня. — Я стоял на следующем углу.

Я подошел к зданию, попытался заглянуть в окно, но тот, кто забил его досками, постарался на славу. Тогда я остановился около двери и толкнул ее рукой. Она не поддавалась. Это была большая тяжелая дверь, плотно пригнанная и вся обитая заклепками. Множество слоев серой краски создавали впечатление, что она неприступна. Я наклонился посмотреть на ручку и заметил в замочной скважине мелкие частички блестящего металла. Замок недавно открывали.

Я отошел назад на несколько шагов и снова оглядел улицу. Вход в дом был виден со всех сторон примерно на пятьдесят метров. Здание строилось на века, как это было принято в начале двадцатого столетия, оно как бы обещало вечно приносить прибыль своим хозяевам. Но вот оно стояло, а денег здесь больше никто не зарабатывал. На каждом этаже было по три больших окна. На втором и третьем часть стекол была выбита, а прорехи заделаны досками. На следующем этаже окно выглядело целым, но отражение в стекле говорило о том, что внутри нет света. Из разбитого стока на крыше росли клочья травы и маленькое деревце.

Опустив глаза, я заметил, что нами заинтересовались два черных парня, торчавшие на углу у кафе. Я направился к ним, и Фишер последовал за мной.

Оба были в потрепанных куртках с капюшонами, заляпанных голубых джинсах и кроссовках «Найк», минут пять назад покинувших свои коробки. Если не считать мелких отличий в чертах лица, они были похожи как две капли воды. На старом металлическом столе перед ними ничего не стояло. Заметив, что я подхожу, один лениво улыбнулся другому.

— Чем-то завоняло, — сказал он. — Чуешь?

Его приятель кивнул.

— По-моему, псиной. Точнее, легавыми.

— Свежая шуточка, — сказал я — Века пятнадцатого. А вы, скорее всего, чуете запах друг друга. Я, по крайней мере, его отсюда чувствую. В следующий раз, когда пойдет дождь, постойте на улице — поможет.

Первый перестал улыбаться.

— Чего тебе?

— Тот дом. Вы что-нибудь про него знаете? Видели, как кто-то туда входил или выходил?

Оба дружно и медленно помотали головами, словно их дернули за одну и ту же веревочку.

— Хорошо, — сказал я. — Вам про этот угол ничего не известно. Вы, скорее всего, тут в первый раз. Только что прилетели из Парижа по студенческой программе обмена. Гуляли по городу и зашли сюда, чтобы съесть круассан и выпить кофе со сливками между занятиями. Я прав?

Оба мрачно пялились на меня. Я улыбнулся им спокойно и доброжелательно и первым отвел глаза. Затем достал кусок бумажки из кармана и написал на нем номер своего мобильного.

— Позвоните мне. Сможете заработать.

Я кивнул двум парам тупых глаз с розовыми белками и прошел назад по улице к странному дому, пытаясь понять, можно ли войти внутрь с заднего хода.

— Ты по опыту знаешь, что такой способ срабатывает? — спросил Фишер, догнав меня. В его голосе прозвучало облегчение, видимо, он радовался, что мы ушли от кафе. — Лобовое столкновение.

— Да, — ответил я, оглядывая здание на уровне улицы. — И ты следующий, если не скажешь мне, что…

Я замолчал и снова подошел к двери. Вход в здание представлял собой покрытый пятнами, ржавый прямоугольник с решеткой наверху и рядом широких кнопок. Я начал нажимать их по очереди, но без результата, внутри ничего не происходило.

Тогда я посмотрел на оставшуюся кнопку, но не стал ее нажимать. Ржавчина на ней была не такой толстой, да и патина выглядела иначе. Судя по всему, Фишер не ошибся и ею время от времени пользовались. Это была вторая кнопка сверху. Мне пришло в голову, что, возможно, я разгадал смысл последнего сообщения, отправленного Эми. Того, в котором говорилось: «Звонок 9».

За зданием находилась парковка. Краска на задней стене облупилась, кое-где отвалились большие куски штукатурки. Дверь оказалась запертой, окна, выходящие на улицу, забиты досками, а пожарная лестница на глазах разваливалась на составные части. Я некоторое время все это разглядывал, а затем решил, что мне здесь делать нечего. Через пару улиц в сторону центра города мы прошли мимо бара. Я остановился, вернулся назад и открыл дверь.

Внутри было темно, одну из стен целиком занимала стойка. Тускло светили лампочки. Стены были отделаны деревом, но, судя по всему, во времена, когда такой декор считался последним писком моды. Мне показалось, что большинство посетителей помнили, как здесь все выглядело еще до того.