Джон Харвуд - Мой загадочный двойник
Как ты догадываешься, ночью я почти не спала. Я страшно боялась, что мистер Брэдстоун останется погостить у нас, и стояла у окна, покуда не увидела, как он уезжает в кебе. А потом я долго надеялась, что вдруг Феликс, тоже томимый бессонницей, возьмет да пройдет мимо нашего дома (он снимает комнату на Сэквилл-стрит, неподалеку от Пикадилли). Но улица все оставалась пустынной, и фонари все горели неровным призрачным светом, и каждый час раздавалась тяжелая поступь констебля… наконец я забылась кошмарным сном, в котором передо мной из темноты снова и снова выплывало лицо мистера Брэдстоуна, и проснулась на рассвете с сознанием, что кошмар продолжается наяву.
После завтрака отец вызвал меня для разговора, которого я ждала с ужасом. Когда я вошла в кабинет, он сидел за письменным столом и знаком велел мне подойти. Я приблизилась и встала перед ним, точно провинившийся ребенок в ожидании наказания.
— Невзирая на свою угрюмость, ты произвела на мистера Брэдстоуна хорошее впечатление. Он желает увидеться с тобой снова, и, когда ваша встреча состоится, изволь держаться с ним любезно.
Я вовремя сообразила, что сбежать мне удастся только в том случае, если сейчас я проявлю покорность.
— Я постараюсь, сэр, если такова ваша воля.
Отец посмотрел на меня долгим недоверчивым взглядом.
— Ты и вчера знала мою волю, — наконец произнес он. — Почему же не повиновалась?
— Мистер Брэдстоун не понравился мне, сэр. Сожалею, если разочаровала вас.
— Очень разочаровала, но больше не разочаруешь. Мы с мистером Брэдстоуном обсуждаем условия взаимовыгодного сотрудничества. Ему нужна жена, и брак между нашими семьями укрепит наши деловые отношения. Если он сделает тебе предложение, ты ответишь согласием. Твой долг — во всем меня слушаться, и тебе придется полюбить мистера Брэдстоуна, потому что я так желаю.
— А когда мистер Брэдстоун вернется? — спросила я.
— В среду. Он будет гостить у нас две недели. Тебе же тем временем запрещается выходить из дома — как ты, говорят, делала в мое отсутствие.
— Я просто погулять выходила, сэр, — солгала я, молясь, чтобы меня не выдало выражение лица, и задаваясь вопросом, кто же все-таки меня выдал.
— Несомненно, мистер Брэдстоун будет счастлив сопровождать тебя во время прогулок. А пока из дома ни ногой. Я отдал слугам соответствующие приказы. Ослушаешься меня — и будешь посажена под замок в своей комнате. Все, ступай.
Выйдя в холл, я увидела Альфреда, который стоял у двери, как часовой, и старательно избегал моего взгляда.
Не знаю, как мне удалось сохранять самообладание в присутствии отца; ко времени, когда я достигла своей комнаты, меня всю трясло. Первым моим побуждением было сбежать тотчас же через окно Лили. Но если Феликса не окажется в съемной комнате или, что еще хуже, если меня застигнут при попытке побега, пока отец дома… в общем, я решила сперва написать Феликсу и послать Лили, чтоб разыскала его и принесла мне ответ. Мы с ним обсуждали наши возможные действия при таком повороте событий, и он сказал, что по шотландскому закону мы с ним сможем сочетаться браком после трех недель проживания в Шотландии. Признаюсь, на необходимости дождаться моего совершеннолетия настаивал больше он, нежели я. «Как только вы окажетесь в безопасности под крышей вашей кузины, — сказал Феликс, — я смогу поступить по чести и попросить у вашего отца благословения. В худшем случае он вышвырнет меня за порог, но, по крайней мере, есть надежда, что мое появление поостудит его гнев. Однако, если ваша жизнь дома станет совсем невыносимой, мы сбежим незамедлительно».
Потом я стала раздумывать, что бы мне взять с собой из дома. Я вспомнила опустошенную комнату Клариссы, груду ее вещей на грязной телеге, суровые слова отца: «Предупреждаю, второй раз опозорить себя я не позволю». Я вообразила, как он рубит топором мое любимое фортепьяно и бросает в камин нотные тетради, и решимость моя поколебалась. Но если я останусь и откажу мистеру Брэдстоуну, отец все равно может сделать то же самое, и не только это; а если меня запрут в моей комнате — как я сбегу, спрашивается? К моменту побега Кларисса была уже совершеннолетней — до меня только сейчас дошло, что ведь закон-то был на ее стороне, а не на стороне отца, — но данное обстоятельство нисколько не уменьшило его ярости. А вдруг меня кто-нибудь видел с Феликсом? Не исключено, что мне придется бежать без малейшего отлагательства.
Охваченная тошнотворным страхом от осознания чудовищности происходящего, я выбрала маленький чемодан и принялась укладывать в него вещи: матушкины ожерелье и брошь; кольцо, подаренное мне Клариссой в приступе щедрости; несколько миниатюр, дорожный несессер, ночную сорочку, шаль… в чемодане уже почти не оставалось места. Мне придется путешествовать в одежде, имеющейся в моем распоряжении. Не в утреннем платье, сейчас надетом на мне, а в таком, в котором при необходимости можно бежать бегом, не путаясь в нижних юбках. Я нашла лишь простое белое платье, что носила в шестнадцатилетнем возрасте: самый неподходящий цвет для лазанья по крышам, но тут уж ничего не попишешь. Пока я собирала вещи, владевший мной ужас лишь усилился; когда Лили постучала в дверь, я так и подскочила от испуга.
При виде чемодана милая девушка смертельно побледнела, а когда я сообщила о своем намерении — разразилась слезами.
— Он поймает вас, мисс, вы же сами знаете.
— Нам нужно будет скрываться всего три недели. Когда мы поженимся, отец не сможет нас тронуть.
— Но что, если мистер Мордаунт не женится на вас, мисс? Вдруг он обесчестит и бросит вас? Что тогда будет — даже подумать страшно!
— Сердце подсказывает мне верить мистеру Мордаунту, Лили. Мужчины благороднее и добрее я в жизни не встречала, и мне никак нельзя здесь оставаться. Я скорее выброшусь из окна, чем позволю мистеру Брэдстоуну хотя бы прикоснуться ко мне.
— Так вы просто откажите ему, мисс. Пусть даже отец посадит вас на хлеб и воду — это все лучше, чем претерпеть бесчестье. А если мистер Мордаунт и вправду вас любит, он подождет до вашего совершеннолетия.
— Он уже обещал ждать, Лили. Но я боюсь оставаться здесь, и я никогда не буду уверена в Феликсе больше, чем сейчас.
— В таком разе езжайте к вашей кузине, мисс. Это далеко от Лондона, и там вы будете в безопасности.
Признаюсь, я испытывала сильнейшее искушение, причем не впервые. Неттлфорд представляется мне подобием земного рая, но — увы! — я не могу к тебе приехать. Отцовский гнев на Клариссу покажется пустяком по сравнению с яростью, которую вызовет мой побег, а я решительно не хочу навлекать неприятности на вас с Годфри. Неттлфорд — одно из первых мест, где он станет меня искать; у нас сердце будет обрываться при каждом стуке в дверь. В Шотландии же нам с Феликсом придется скрываться от преследования всего лишь три недели, а когда опасность минует, мы непременно приедем к вам, и все твои страхи за меня бесследно рассеются.
Продолжаю спустя время. Я получила записку от Феликса, и мы составили план действий. Я незаметно выскользну из дома чуть свет в понедельник, при необходимости — через окно Лили; к тому времени я буду знать, охраняется ли дверь и ночью тоже. Феликс будет ждать меня в кебе; мы поедем прямиком на Кингз-Кросс и сядем на первый же поезд северного направления. Мы с Лили пролили море слез друг о друге, но я не стану разлучать ее с любимым. Мы с ней просмотрели множество объявлений о найме прислуги и нашли для нее место на Тэвисток-сквер; я написала ей превосходную рекомендацию, и она зайдет по адресу, когда понесет это мое письмо в почтовую контору. Если Лили что-нибудь от меня понадобится, она напишет мне в Неттлфорд, — надеюсь, ты не против.
Мне хотелось бы вырваться отсюда поскорее, но завтра отец весь день будет дома; по понедельникам он обычно уходит в девять, а потому не ожидает увидеть меня за завтраком. Дверь своей комнаты я за собой запру и оставлю на ней записку, чтобы меня не беспокоили, поскольку я приняла хлорал после бессонной ночи. Лили подождет до раннего вечера, а потом скажет домоправительнице, что беспокоится за меня. При благоприятном развитии событий мы с Феликсом получим преимущество в полдня: вряд ли слуги станут взламывать дверь до возвращения отца, а когда наконец взломают, он найдет на моем бюро письмо с сообщением, что я сбежала в Париж.
Мне безумно жаль оставлять тебя в такой тревоге, но, если меня поймают (а я стараюсь даже не думать об этом), у меня уже не будет никакой возможности сообщаться с тобой. Феликс клянется, что, если меня все-таки схватят и заточат, он не успокоится, пока не изыщет способа вызволить меня из плена.
Молись за меня. Напишу сразу, как только окажусь в безопасности.
Твоя любящая кузина
Розина
Дневник Джорджины Феррарс
Гришем-Ярд
