Джим Хоган - Шифр Магдалины

— Они не станут этого делать, — твердо произнесла она.

— Кто не станет?

— «Виза». «Американ экспресс».

— Почему не станут?

— Потому что они не допустят нарушения конфиденциальности.

Данфи удивленно уставился на нее и спустя некоторое время с сарказмом произнес:

— Да, конечно. Какой же я циник! Бог ты мой, как я вообще мог такое предположить!

— И кстати, кто такие Лэнгли?

— Лэнгли — это место, а не человек. В окрестностях Вашингтона. И если ты хоть на минуту оставишь свое недоверие при себе, я закончу рассказ о том, что на самом деле произошло. Когда люди, занимающиеся кредитными карточками, позвонили в Лэнгли, из Лэнгли позвонили в американское посольство в Лондоне…

— Но откуда тебе все это известно? Ты просто все придумываешь!

— Я не придумываю. Так все всегда и делается.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что я сам занимался чем-то подобным.

— Убивал людей? — Она пришла в ужас.

Данфи покачал головой:

— Нет! Находил их.

— Но зачем?

— Не знаю. Существует множество самых разных причин! Да и какая разница? Потому что суть состоит в том, что примерно минут через десять после звонка в посольство пара ребят…

— Каких ребят?

— Тех, которых мы оставили рядом с твоей квартирой. Садятся в машину…

— В «ягуар».

— Совершенно верно. Они садятся в «ягуар» и едут в Кэмден-Лок. Где находят магазин. А найдя его, они просматривают все чеки за день до тех пор, пока не находят чек на шестьдесят фунтов, оплаченный по моей карте. И когда они его находят, то спрашивают продавца, не помнит ли он, кто платил. — Данфи сделал паузу. — И он, конечно, помнит. Что неудивительно. Ты очень запоминающаяся.

Клементина мрачно взглянула на него.

— Это был Джеффри. Друг Саймона.

— Значит, он кто-то из твоих знакомых?

Она пожала плечами:

— Да просто шапочное знакомство. Однажды вместе ехали на такси, и он сказал мне, что у него есть такие куртки. — На мгновение Клементина замолчала, потом снова повернулась к Данфи. — Но почему они преследуют тебя? Должно быть, ты что-то им сделал.

Данфи воздел руки к небесам.

— Ну что я мог им сделать? Я просто задал им массу вопросов… и, судя по всему, явно не тех вопросов или, возможно, тех вопросов, но… в общем, я не знаю, что тебе сказать. Мне самому очень многое непонятно.

— Кто-то пытается тебя убить, и ты не знаешь, за что?

Данфи почувствовал, что теряет терпение.

— Но я пытаюсь узнать, не так ли? Я хочу сказать… что я пытался анализировать факты! Теперь ты должна понять мое любопытство.

Клементина отпрянула, услышав резкие интонации в его голосе. Наконец она спросила уже совершенно без всякой интонации:

— Куда мы едем?

Данфи бросил взгляд в окно на зимний пейзаж.

— Не знаю, — ответил он. — Но этот поезд начинает меня нервировать.

Аэропорт в Саутхенд-он-Си был местом малоизвестным, и потому Данфи мог быть вполне уверен, что там их искать никто не будет. У Управления уйдет по крайней мере несколько часов, чтобы разобраться в произошедшем и придумать основательную причину для того, чтобы Ми-5 поместила Данфи в свои списки разыскиваемых. К тому времени они с Клементиной уже будут лететь к Сент-Элье рейсом авиакомпании «Бритиш мидлэнд».

Сент-Элье — столица Джерси, крупнейшего из Англо-Нормандских островов. Зависимая территория Британии, расположенная на расстоянии всего лишь двенадцати миль от побережья Франции, острова́, являющиеся каким-то феодальным анахронизмом, двуязычное местечко, весьма удобное для укрытия от налогов, и с бо́льшим количеством зарегистрированных корпораций, нежели населения. Прославленный своим мягким климатом, Джерси являлся любимым местом размещения вкладов Англо-Ирландской открытой компании с ограниченной ответственностью по оказанию бизнес-услуг и ее руководителя К. Торнли.

Именно по этой причине Данфи решил не останавливаться в обычном пристанище, где он был известен руководству под своим псевдонимом, но снять номер в более шикарном «Лонгевиль мэнор».

Сооружение в эдвардианском стиле из гранита и черепицы, увитое плющом, располагалось в частном лесу на расстоянии нескольких миль от столицы. Когда их такси въехало на объездную дорожку вокруг отеля, Клементина сразу отметила, насколько зловеще оно выглядит в густом зимнем тумане.

Попав внутрь отеля, они обнаружили, что сырость Ла-Манша изгнана отсюда старинными гобеленами, уютным мерцанием свечей в канделябрах и потрескиванием огня в камине.

— Вам помочь с багажом, мистер… — Служащий пытался разобрать его имя в регистрационной карточке.

— Данфи. Джек Данфи. Нет, в помощи не нуждаемся, в чертовом аэропорту его потеряли, когда прилетели из Штатов.

Портье поморщился:

— О Господи… уверен, его обязательно найдут. Багаж всегда в конце концов находят. — И он широко улыбнулся.

Джек в ответ хохотнул:

— Мне начинает казаться, что эта неприятность может стать причиной для крупных покупок. — Клементина покачивалась взад-вперед на каблуках, широко улыбаясь, словно служащий отеля собирался их фотографировать. — У вас здесь есть магазины? — спросил Данфи. — Или только банки?

Портье широко улыбнулся:

— Нет, сэр, боюсь, у нас также есть и магазины. — Мужчины обменялись грустными усмешками, и портье вручил Данфи пластиковый ключ от номера. — Дальше по коридору, сэр.

Номер был большой, с березовыми бревнами, потрескивающими в камине. На стенах в темных деревянных рамах висели картины, изображающие сцены охоты, а рядом с кроватью стояла огромная ваза со свежими цветами.

— Ты здесь раньше бывал? — спросила Клементина, падая на бархатный диван и глядя на потолок.

— Нет, здесь не бывал, — ответил Данфи, разливая напитки из мини-бара. — Но на Джерси, конечно, бывал.

— О, здесь мило.

— Угу. — Он смешал коктейль в бокале и протянул ей. Затем сам сел на пол рядом с диваном и сделал глоток. — Только мы не можем оставаться здесь долго. — Она нахмурилась. — Здесь не очень безопасно. Нас будут искать.

— На Джерси?

— Везде?

— Почему бы в таком случае сразу не пойти в полицию?

Данфи тяжело вздохнул.

— Потому что в полиции считают, что я имею какое-то отношение к тому… что случилось с Шидлофом. И может быть, так и было… косвенно. Я его прослушивал.

— Что ты делал?

— Записывал его телефонные звонки. А потом его убили.

Какое-то мгновение Клементина молчала, а потом спросила:

— А зачем ты слушал?..

— Я не слушал. Я организовывал запись его звонков.

— Зачем?

— Я не знаю, — ответил Данфи. — Мне не объясняли.

— Тебе не объясняли?

— Это моя работа. Я делал то, что мне говорили.

Она помолчала, а затем заговорила снова:

— Мне все-таки кажется, что полиция…

Данфи отмахнулся.

— Нет. Если мы пойдем в полицию, сразу вмешается посольство, и не успеешь оглянуться, как англичанам заявят, что это «вопрос национальной безопасности». Последствия будут самые печальные.

— Но почему?

— Потому что, стоит им сделать подобное заявление, не успею я оглянуться, как меня, завернутого в ковер, уже будут везти в самолете обратно в Штаты. — Он сделал глоток виски, смакуя приятное жжение алкоголя. — О себе я по крайней мере смогу сказать определенно. Но я ведь не знаю, что они сделают с тобой. Ты как-то очень неудобно затесалась в историю, к которой не имеешь ни малейшего отношения.

— Я что?

— Затесалась в историю. Что может иметь как хорошие, так и плохие последствия в зависимости от…

— От чего?

— От самой истории.

Наступила долгая пауза. Наконец Клементина спросила:

— Что же нам делать?

Данфи повернулся к ней.

— Нужно достать тебе паспорт…

— У меня есть паспорт. Дома. Я могу сказать, что потеряла его и…

Он покачал головой:

— Нет. Нам нужен паспорт на другое имя.

— На какое? — спросила она.

— Не знаю. На любое.

Идея Данфи явно понравилась Клементине, и она задумалась.

— Может быть, Верушка?

Джек растерялся.

— Думаю, что да, но… что такое эта Верушка?

Клементина пожала плечами.

— Просто имя, которое мне нравится.

— Ладно… Пусть будет Верушка.

— И мне ведь нужна еще и фамилия.

— Никаких проблем. Фамилий миллионы. Виндсонг уже занята, но как насчет Станкович? Или Зипвиц?

— Нет, мне не нравится.

— Почему? Верушка Зипвиц! Разве плохо звучит?

Клементина улыбнулась:

— Белл вполне подойдет. Одно «е» и два «л».

— Понял.

— Это фамилия моей бабушки.

— Никаких проблем. Верушка Белл. Мне нравится.

Она хлопнула его по плечу.

— Нет, в самом деле, — сказал он. — Превосходное имя.

— Ну хорошо, теперь у меня есть имя. А как ты сделаешь паспорт?