Дэвид Моррелл - Пятая профессия
Сэвэдж обошел вокруг стола.
— Так, значит, Грэм соблюдал этику, не говоря нам о том, что мы страдаем от одних и тех же кошмаров?
— Ты выздоравливал шесть месяцев. И я тоже. Он тебя навещал.
— Каждую субботу, — ответил Сэвэдж. — В доме у Чесапикского залива.
— А ко мне он приезжал каждый четверг. В Виноградники Марты.
— И все это время ему было известно о том, что я считаю тебя убитым?
— Да, в то же время зная, что я считаю убитым тебя.
— Это неоправданно параноидальный агент. Он должен был нам обо всем рассказать!
— Ты считаешь, что он был в этом замешан?
— Это чертовски похоже на то, что я только что собирался сказать. Да, так оно и выглядит, — ответил Сэвэдж.
Лицо Акиры посуровело.
Рэйчел взяла их за руки и сжала.
— Не хотелось бы нервничать ни по какому поводу, друзья, но…
— Мы не собираемся вскакивать на следующий самолет в Штаты и оставлять вас на произвол судьбы, если вы беспокоились об этом, — сказал Сэвэдж. — Вы для нас стоите на первом месте.
— В таком случае… — Плечи Рэйчел опустились. Веки сами собой стали закрываться. — Мне необходимо… — Она уронила голову: — Безумно устала.
— Идите в спальню. Выспитесь.
Рэйчел зевнула.
— А как же вы?
— Не беспокойтесь. Мы с Акирой будем спать по очереди. Один из нас будет охранять вас денно и ношно. Ее голова упала на сложенные на столе руки. Сэвэдж отнес ее в спальню.
14
Когда Сэвэдж вернулся на кухню, он увидел, что Акира ушел. Стремительная проверка остальных комнат показала, что дом пуст. Нахмурившись, Сэвэдж распахнул входную дверь и обнаружил Акиру: его коричневое лицо было обращено к солнцу. Он сидел на расшатанных ступенях крыльца.
— Что-то не так? — спросил Сэвэдж.
— Надо было оглядеться.
— Ну, и?
Акира указал на виноградники.
— Кажется, все в порядке. Виноград собран. Так что все просматривается насквозь. В полях никого. Ты очень хорошо поступил, выбрав именно этот дом.
— Спасибо. — Сэвэдж сел рядом. — Если принимать во внимание твою подготовку, это высочайшая похвала.
— Простая констатация факта.
Сэвэдж улыбнулся.
— Я чертовски стараюсь выглядеть скромнягой.
Акира, несмотря на то, что его глаза оставались печальными, улыбнулся в ответ.
— У тебя прекрасный английский, — сказал Сэвэдж. — Где ты научился…
— Как-нибудь расскажу.
— Судя по всему, ты не в настроении. Омоте и ура. Верно?
Акира повернулся к нему.
— Частные мысли и общественные мысли? Ты знаком с японской логикой?
— Стараюсь помаленьку.
— Похвально. Но и обидно. Тебе никогда не преуспеть.
— Так я и думал.
— Как женщина? — спросил Акира.
— Она отлично держится. Нет, правда, впечатляет. Заслужила свой отдых. Ты знаешь, она даже не шевельнулась, когда я стал накрывать ее одеялом. Видимо, проспит до вечера.
— Итак. — Акира произнес слово как утверждение.
— Нам тоже поспать не мешает. Если хочешь, я отстою первую вахту. Ты сможешь принять ванну и…
— Ты измотан сильнее, чем я, — оборвал его Акира. — И работал дольше. Так что отдыхай первым.
— Этак мы можем спорить все утро. — Сэвэдж подобрал две гальки, встряхнул между ладонями, взял каждую в кулак и вытянул их перед собой. — Отдыхает маленький камешек.
— Ребячья игра?
— А почему нет? Не хуже, чем любой другой вариант.
Акира с удивлением выбрал левый кулак. Сэвэдж открыл его и сравнил с галькой в правом.
— Ты, похоже, скоро отправишься почивать, — сказал он.
Акира поклонился и рассмеялся.
— Хай.
— Это по-японски “да”?
— А, кроме этого, “разумеется”, “конечно”, “всенепременно”. Все зависит от интонации. — Акира внимательно посмотрел Сэвэджу в лицо. — Таких, как ты, мы называем искренними людьми. Доброжелательными. Серьезными.
— Но с жесточайшей внутренней травмой.
— Это идет вторым номером, — сказал Акира. — Первым же является возвращение нашего принципала к твоему нанимателю.
— Все подготовлено.
— Пока все, что я видел из твоей работы, было сделано безукоризненно. Но, чтобы убыстрить процесс, предлагаю над планом возвращения принципала поработать сообща.
— Это для меня большая честь. — Сэвэдж сложил ладони и поклонился.
— А затем двинем в Нью-Йорк.
Сэвэдж выпрямился.
— И выбьем из Грэма ответы на наши вопросы.
— Но есть кое-что, чего я пока с тобой не обсуждал. Это не имеет касательств к тому, что произошло с нами.
— Я знаю, — сказал Сэвэдж. — Камичи.
Акира выглядел удивленным.
— Сорок семь ронинов.
— Ты и о них знаешь?
— У них месть заняла два года, но в конце концов они добились своего.
— Камичи был единственным принципалом, которого я потерял, — голос Акиры сорвался.
— И единственным, которого потерял я. Если в этом каким-нибудь образом замешан Грэм… — Сэвэдж зло нахмурился. — Это даже не Рэйчел, не наши общие кошмары… то, что произошло с Камичи…
— Он должен быть отмщен, — Акира встал. — Если по данному вопросу мы пришли к согласию, то…
— Могли бы стать друзьями, — сказал Сэвэдж. Акира скосил глаза.
— Друзьями?
“Слишком много я захотел”, — подумал Сэвэдж.
— Временными товарищами, — сказал Акира. — Чтобы показать, что не только ты, но и я уважаю ваши традиции, в обычаях людей Запада…
Они пожали руки. Пожатие Акиры оказалось таким же сильным, как пожатие самураем рукоятки меча.
Сравнение напомнило Сэвэджу о мече, разрубившем тело Камичи и отрубившем голову Акиры.
Он только сжал свою ладонь еще сильнее.
И подумал о Грэме.
Часть вторая
«ВРЕМЯ БЕЗУМИЯ»
Гонки с препятствиями
1
Из Афинского аэропорта улетать было нельзя. Там наверняка дежурили люди Пападрополиса. Единственным международным аэропортом поблизости был Салоника, в нескольких сотнях миль к северу от Афин, да еще далее — Корфу. Без сомнения, за этими пунктами тоже установлено наблюдение. Пападрополис — как человек хронически нетерпеливый — наверняка решит, что беглецам необходим наиболее быстрый способ передвижения, даже несмотря на то, что до двух последних аэропортов придется добираться; если понадобится, довольно долго.
Из этого вытекало следующее: из Греции придется выезжать на машине, хотя это и пытка. Чтобы оказаться в безопасности, Сэвэджу, Акире и Рэйчел следовало двинуться на север, к Югославии — стране, в четыре раза превышающей Грецию по площади, — затем через горные массивы Северной Италии и, наконец, на юг через Францию к острову, контролируемому сестрой Рэйчел, лежащему возле Золотого Берега.
Конечно, лучше всего было бы использовать лодку. Даже такой богач, как Пападрополис, был не в силах поставить людей во всех портах Греции, хотя находящиеся близ Афин наверняка просматриваются разведкой, точно так же, как и вокзалы в этом районе. Поэтому Сэвэдж, Акира и Рэйчел поехали в Патрай, находящийся от них в четырех часах езды, на западном побережье Греции. Там они быстренько обсудили вариант подкупа местного рыбака с тем, чтобы он переправил их в Италию. Но можно ли будет довериться ему, ведь он скорее сдаст их властям, чем нарушит международное законодательство? Похоже, легальный переезд выглядел более заманчивым и безопасным.
— Все равно не дело, — высказался Акира. Было восемь вечера. Он стоял вместе с Сэвэджем и Рэйчел на темной аллее рядом с ярко освещенной пароходной кассой возле причала и осматривал поток машин и пешеходов. — Конечно, этот способ намного лучше, чем езда в автомобиле, но намного медленнее, чем полет.
— Который, как мы договорились, не про нас, — напомнил ему Сэвэдж.
— Касса так же ненадежна, как и аэровокзал.
— Без сомнений. Я пойду сам. Конечно, люди Пападрополиса знают о том, что я белый и предположительно американец, но здесь я смогу сойти за европейца. А вот японцу тут делать нечего. Тебя моментально засекут.
Через десять минут Сэвэдж вернулся.
— Наблюдения не заметил.
— Но это не означает, что его не было.
Сэвэдж согласно кивнул и раздал Акире и Рэйчел билеты.
— Вполне возможно, что и паром они держат под наблюдением.
— Или находятся на пароме, — сказал Акира. — Ограниченное пространство. Группа захвата.
— Это может сработать совсем в другую сторону. Потому что уже мы сможем заметить их.
Акира прикинул подобную возможность.
— Верно.
— Сколько времени нам потребуется, чтобы добраться до Италии? — спросила Рэйчел.
— Девятнадцать часов.
— Сколько?
— Паром делает две остановки на побережье, прежде чем начинает пересекать Адриатику, — пояснил Сэвэдж. — Но его медлительность мне импонирует. Пападрополис вряд ли решит, что мы выберем настолько длительный путь к спасению. Мы отплываем через пятьдесят минут. Пошли к машине.
2
Сэвэдж с Рэйчел выехали на причал и пристроились в конце длинного хвоста машин и небольших грузовичков, готовящихся пройти таможенный контроль и взобраться на паром. В Италии, разумеется, тоже предстояло пройти таможню, но греки тщательно проверяли багаж на предмет вывоза и контрабанды древностей. Несмотря на то, что таможня была не слишком строгой, по крайней мере, не такой строгой как иммиграционный контроль, все же предстояло показать паспорта.
