Франк Тилье - Проект «Феникс»
— Говорила ли Ева что-нибудь о перевернутых рисунках на стене пещеры с мумиями? Упоминала ли о некоем Грегори Царно? О заключенных? О леворукости?
Фекамп покачал головой:
— Насколько помню, нет. Ох, до чего же здесь холодно! А вам не нужны фотографии для вашего расследования?
Люси с грустью взглянула на истребленное семейство. Вот вам и доказательство, что человек, как все хищники, обладает врожденным инстинктом убийства. Он появился на свет, неся в себе этот печальный груз, пронес его через века и передал нынешним поколениям.
Она обернулась к спутнику:
— Нет, спасибо.
Фекамп пошел открывать дверь, а Люси, отойдя от стола с неандертальцами, замерла в нерешительности посреди лаборатории. Она не могла позволить себе бросить след, не могла уйти отсюда без ответа. Если она уйдет ни с чем, без единой зацепки, ее расследование остановится. Подумав, посетительница вернулась к мумиям, несмотря на то что принимавшему ее хозяину лаборатории явно не терпелось скорее выйти наружу.
— Вы исследуете древние времена, вы целыми днями пытаетесь реконструировать доисторические события, так объясните мне поточнее, что все-таки произошло тогда в пещере — тридцать тысяч лет назад.
Ученый, вздохнув, подошел к настырной посетительнице:
— Простите, но я…
И в это время раздался другой голос. Женский и довольно резкий.
— Я могу вам объяснить. Но сначала хотелось бы увидеть ваше служебное удостоверение.
20
Женщина стояла в проеме двери, ведущей в холодную комнату. Высокая, крепкая. В очках с квадратной оправой. На ней не было стерильного костюма — только маска и перчатки. Она не спускала глаз с Арно Фекампа, который, словно защищаясь, прикрыл живот руками.
— Когда в лабораторию приходят посетители, желательно, чтобы я как минимум знала об этом.
Фекамп стиснул зубы.
— Я думал, вы на совещании, освободитесь только поздно вечером, ну и…
— У тебя не было оснований так думать, Арно.
Тот, не зная, что ответить, простоял некоторое время неподвижно, на лбу его билась тоненькая жилка. «Обращается с ним, как с собакой!» — подумала Люси. А Арно еще раз взглянул на свою собеседницу и молча вышел. Люси, стоя напротив высокой темноволосой женщины, изо всех сил старалась сохранить уверенность в себе.
— А кто вы?
— Людивина Тассен, заведующая этой лабораторией. Но вообще-то мне следовало бы спрашивать вас, а не наоборот. Кто вы такая?
— Амели Куртуа, Парижский уголовный розыск.
Тассен опустила маску и ждала, уперев руки в бедра. Властная, малосимпатичная женщина: грубые черты лица, большие, совершенно круглые карие глаза, выступающие скулы, придающие ей сходство с крокодилом. Люси, не дожидаясь обыска, достала пистолет и мобильник, открыла в нем адресную книгу, нажимая на клавиши обтянутым перчаткой пальцем.
— Мое служебное удостоверение осталось в гостинице, но вы можете проверить, правду ли я говорю, позвонив на набережную Орфевр, тридцать шесть. Попросите соединить вас с комиссаром Франком Шарко.
Момент истины. Сердце Люси готово было выскочить из груди. Но женщина отступила:
— Ладно. Уберите, пожалуйста, оружие. Что вам нужно? Конкретно.
Люси объяснила, зачем приехала в институт, они обменялись несколькими фразами, после чего настало время перейти к главному.
— Мне хотелось бы знать, что произошло тридцать тысяч лет назад в пещере на леднике Жебрулаз, потому что, на мой взгляд, это имеет прямое отношение к моему нынешнему делу.
— Хорошо, я расскажу. Только пойдемте отсюда, пока окончательно не превратились в сосульки.
Людивина Тассен предложила Люси следовать за ней. Шаг она печатала, как солдат, вот уж действительно — начальница! Арно Фекамп сидел за рабочим столом перед каким-то здоровенным аппаратом, сутулый и немножко жалкий. Люси молча посмотрела на него и, благодаря отражению в стекле, заметила, что и он глядит на нее, проходящую мимо. Его странный взгляд встревожил ее.
Две женщины направились к кабинету заведующей лабораторией.
— Ваш лаборант показал мне свой шрам, чтобы…
Люси замолчала, вдруг смутившись. А правда, зачем Арно это сделал? Непонятно… Как будто хотел таким образом что-то ей доказать. Люси продолжила:
— Похоже, на него кто-то напал в тот вечер, когда лабораторию обокрали, и нападение было серьезным.
— Действительно, его тогда как следует отделали.
— Он сам вызвал полицию?
— Да, как только добрался от холодной комнаты до лаборатории. Мы потеряли поистине бесценный материал. Никогда в жизни нам уже не представится случай получить настолько хорошо сохранившегося кроманьонца. Когда мне сообщили о краже, это было… это было, как будто у меня отрезали руку, вы даже представить себе не можете, какая это потеря!
Заведующая лабораторией выдвинула ящик письменного стола и достала оттуда пачку фотографий.
— Я вылетела на Жебрулаз сразу же после того, как было сделано открытие, обнаружена эта пещера в леднике. Поскольку наш институт — опорный центр национального проекта, мы оказались там в числе первых.
Она бросила взгляд на снимки, которые видела, должно быть, сотни раз, и протянула их Люси. Глаза Тассен блестели — словно у пирата над сундуком с несметными сокровищами.
— Какое потрясающее открытие! Драгоценный клад для исследователя, посвятившего себя изучению жизни. Целая семья неандертальцев и кроманьонец, Homo sapiens, в таком состоянии, о каком даже и мечтать невозможно! Это было настолько невероятно, что сначала мы подумали: нет, не может быть, это какой-то фокус, это подделка! Но когда были проделаны анализы, был определен возраст находок, не осталось ни малейшего сомнения — все они настоящие. Вот посмотрите…
Люси разложила перед собой снимки, сделанные в первые часы после открытия. На общем плане были видны в одном углу пещеры все три неандертальца — лежащие на земле, с согнутыми спинами, с раскрытыми, будто в крике, ртами, в другом — кроманьонец, сидевший на камне прямо под фреской с нарисованными вверх ногами турами. Несмотря на то что ткани тел высохли, морфологические различия между персонажами бросались в глаза. Конечно, лоб у кроманьонца, как и у неандертальцев, был скошенный, зато нос — тонкий и длинный, надбровные дуги нормальные, не выступающие, то есть внешне он напоминал современного человека.
— Sapiens сосуществовал с неандертальцем в течение восьми тысяч лет, и эти восемь тысяч лет были последним периодом неандертальского человека. Те, кого вы видите здесь, можно сказать, представители вымирающей расы. По ряду элементов, путем тщательно сделанных анализов, нам удалось восстановить предсмертные часы этой семьи…
Люси слушала затаив дыхание, почти не веря своим ушам, ведь ей предстояло услышать подробности того, как было совершено преступление тридцать тысяч лет назад. Современная научная полиция вряд ли сумела бы сделать это лучше.
— Прежде всего мы произвели анализ ДНК и убедились, что перед нами действительно семья, мать, отец и сын: ДНК ребенка несла в себе генетический багаж двух существ, которые находились рядом с ним. Мужчине было около тридцати трех лет, а ведь только счастливчики доживали тогда до сорока.
— Они умирали такими молодыми?
— Зато они очень рано — между пятнадцатью и двадцатью годами — начинали размножаться. Биологическая эволюция состоит главным образом в том, что…
— Гены передаются по наследству, и выживают, если я правильно поняла, самые жизнеспособные особи. И таким особям необходимо, прежде чем умереть, оставить потомство.
— Да, вы правильно поняли. Однако в ту эпоху редкий ребенок проживал больше семи лет: слишком жестокими были условия существования, любая болезнь, любое ранение могли оказаться роковыми. Ни в какое другое время естественный отбор не предъявлял таких суровых требований. У каждого из членов неандертальской семьи мы обнаружили признаки рахита, артрита, у них не хватало зубов, но это не помешало им выжить. Они были крепкими. Анализ пыльцы, обнаруженной в их кишках, показал, что это пыльца бука. Сопоставив этот результат с результатами радиоизотопных исследований, мы установили, в какой местности семья провела большую часть жизни: в Южных Альпах, на современной границе с Италией. Мы предполагаем, что они кочевали — скорее всего, из-за сильных холодов. В то время менялся климат, и это оказывало серьезное влияние на жизнь: население Европы тогда сократилось до минимума, племена распадались. Наверняка это семейство двинулось в путь, чтобы, если хватит сил и смелости, найти себе место с более благоприятным климатом, сначала — в Северных Альпах, а потом и на равнине. У них было оружие, пища, сосуды, в которых можно было брать ее с собой в дорогу, одежда из звериных шкур. Вероятно, они прожили в этой пещере довольно долго, потому что там были найдены многочисленные следы кострищ, экскременты, кости животных. Мужчина охотился, изготовлял орудия труда. Они ждали, когда наступит хорошая погода, чтобы двинуться дальше… Но дождались вторжения чужака.
