Лабиринт - Дмитрий Болотин
– Я вижу, ты очень старался. Молодец! – улыбнулась она и спокойно прошла к остальным членам группы.
Неужели ей вообще не тяжело было идти? С виду хрупкая такая. Может, потому и не устала, потому что лёгкая? Кажется, что её сарказм заставил меня покраснеть – щёки налились теплом. Давненько я не чувствовал себя неловко из-за того, что занимался тем, в чём был некомпетентен. В последнее время во всём, чем я занимался, я имел большой опыт и чувствовал себя за такими занятиями в своей тарелке. Но сейчас, когда Лера легко и быстрым шагом преодолела этот путь, смотря на то, как я устал, мои ощущения были сродни тем, которые я испытывал, когда в детстве пришёл на футбольную площадку, где играли более взрослые ребята и которые с неохотой взяли меня в команду исключительно из-за своего воспитания, нежели от того, что действительно хотели, чтобы я путался у них под ногами.
Ладно, пора присоединиться к группе и поддерживать беседу. С этой мыслю я вдруг понял, насколько легко и непринуждённо я вёл диалог с Лерой. В отличие от тех многих людей, с которыми мне приходилось встречаться в последнее время, мне действительно было интересно то, о чём она рассказывала, и мне даже показалось, что ей понравилось то, что ей рассказывал про себя я. Хорошо встречать таких людей: мне показалась она простой в общении, и не нужно было подбирать слова, которые могли бы её заинтересовать в поддержании разговора. Надеюсь, что когда мы отсюда вернёмся, наши пути с ней не разойдутся.
В мыслях я перенёсся на каменистое плато где-то в Исландии, из которого вырывается струя кипящей воды, на которую мы смотрим вместе с ней, держась за руки, и затем представил то, как мы стоим над жерлом дымящегося вулкана. Не знаю, откуда я взял эти ассоциации, возможно, из тех фотографий, что видел в интернете, но они определённо грели мне душу. Интересно, может ли у нас с ней что-то получиться?
– Андрей, мы ждали вас минут через тридцать – вы быстро! – сказал Лёша. – Мы только палатки успели поставить и сейчас обед готовить начнём. Сейчас бутерброды с чаем поедим, чтобы голод немного перебить. Ты с чем будешь? Да, и, кстати, смотри, какое тут озеро!
Озеро действительно было красивое, хотя озером это сложно было назвать. Скорее, очень большая почти идеально круглая лужа диаметром метров пятнадцать, с прозрачной водой, сквозь которую можно было с лёгкостью рассмотреть камни, лежащие на дне. Выглядело необычно, Лера была права.
– А с чем бутерброды?
– Да всякие: с бужениной, с солёным лососем, с сыром…
– Давай с рыбой парочку. Есть действительно уже охота! – я взял у него два завёрнутых в фольгу бутерброда. – А салфетки антисептические есть? – после моего вопроса возникло неловкое молчание, и я уже пожалел, что спросил это.
– Тут не центр Питера, Андрей, микробы в такую погоду все дохнут, да и откуда им взяться! Возьми в той чёрной сумке полотенце и ополосни руки в озере, если ты так переживаешь! – сказала Лера. – Если совсем невмоготу, то можешь протереть руки водкой – я тебе полью.
– Почему ты считаешь, что я всё время переживаю? Я за последние десять лет, наверное, второй или третий раз в поход пошёл. И то, до этого просто за город ездили, а не так далеко. Помою в озере.
Неужели я произвёл на неё впечатление неженки?
– А кто в какой палатке будет жить? – спросил Саша.
– Нас семеро на три трёхместных палатки, так что в любой комбинации можем разместиться. Без разницы! – ответил Пётр.
Мы встретились взглядами с Лерой. Неужели она тоже подумала о том, чтобы быть со мной в одной палатке? Сердце заколотилось быстрее от промелькнувшей мысли о том, что мы были бы быть с ней в палатке вдвоём. Разумеется, я не предполагал того, что между нами могло бы что-то быть, но обстановка была бы весьма интимная. Если предложить такой вариант, то это будет настолько странно и нелепо, что лучше держать язык за зубами – пусть другие решат.
– Думаю, что Валерия, как единственная девушка, будет ночевать отдельно, мы с Сергеем Александровичем и Петром вместе, и вы втроём вместе, – предложил Владислав Викторович, обращаясь ко мне, Лёше и Саше.
– Логично! – ответил Саша.
– Вообще, мне непринципиально ночевать одной в палатке. Вы с Сергеем Александровичем можете быть в палатке вдвоём, а мы с Петром будем в другой, – сказала Лера, породив во мне вполне отчётливое чувство ревности.
– Можно и так, – согласился Пётр. – Вдвоём просторней, чем втроём.
– Вот и решили. Тогда вещи и спальные мешки можно уже загрузить в палатки, – предложил Владислав Викторович. – Лера, ты можешь пока салат начать резать? Мы с Александром Сергеевичем суп будем готовить. Сегодня будет куриный, а завтра уху на обед сварим. Серёжа, а ты разлей пока немного водки, прохладно здесь, согреемся немного!
Я помог разместить вещи по палаткам и установить стол со стульями, после чего присоединился к Лере, помогая ей резать овощи. Все, с кем мы встретились здесь, настолько лихо готовили в полевых условиях, что я продолжал чувствовать себя немного неловко от своей некомпетентности. Готовил я вполне сносно, но на костре ни разу ничего не готовил. Ну что ж – хороший опыт, может, в жизни пригодится.
Пока мы с Лерой обсуждали места, в которых успели побывать до нашей встречи, Саша с Владиславом Викторовичем и Сергеем Александровичем, сидя рядом с костром и накидывая нарезанные овощи и мясо в котёл, обсуждали рабочие вопросы по возобновлению работы завода. Думаю, что в иной ситуации я бы с удовольствием послушал то, о чём они говорят – для общего развития – но сейчас всё моё внимание было сосредоточено на девушке, сидящей передо мной и нарезающей помидоры. Какие же у неё красивые руки!
После обеда мы обошли соседние горы, которые мало чем отличались от той, на которой мы разбили лагерь, и порядком устали, а придя к палаткам, уже в лёгких сумерках, приготовили на углях шашлык из свинины и лосося. Хоть я и нечасто ем мясо, но от пары кусочков свиного шашлыка отказаться не смог. После заката место, на котором мы были, заметно преобразилось: вокруг не было ни единого фонаря, и перед нами открывались тёмные, почти чёрные массивы гор под ещё светлым небом. Лишь где-то вдалеке можно было увидеть в двух местах лёгкую засветку, которая была обусловлена освещением, как сказала Лера, в Кировске с юго-запада и посёлка Ревда с востока.
