Джеймс Кобб - Ледовый Апокалипсис
– Она?
– Это девушка, аспирантка Кайла Браун. Судя по всему, в лагере осталась только она.
Радист прижал наушники к ушам и заговорил в укрепленный возле губ микрофон, называя позывные:
– KGWI, вас вызывает CGAH. Мы вас слышим. Повторяю, мы вас слышим. Оставайтесь на связи. – Радист поднял голову. – В помехах возникла очередная брешь, капитан. Мы снова ее слышим.
– Включи динамик, – приказал Йоргансон.
– Алло! Алло! – послышался из динамика одинокий женский голос, с трудом пробивающийся сквозь белый шум. – «Хейли», «Хейли», это научная станция острова Среда! Они до сих пор не вернулись! Никто не вернулся! Видимо, что-то случилось! Когда вы сможете нам помочь? Прием!
Капитан Йоргансон поднес к губам микрофон.
– Говорит капитан «Хейли», мисс Браун. Мы поняли вашу проблему и спешим вам на помощь на максимально возможной скорости.
Йоргансон снял большой палец с кнопки микрофона и проговорил, обращаясь к присутствующим:
– Проблема в том, что последние сто миль пути через паковые льды могут занять у нас несколько дней. А учитывая скорость замерзания, может случиться так, что до Среды нам вообще не удастся дойти. Поэтому надежда только на ваш вертолет, подполковник.
Смит повернулся к своему пилоту.
– Рэнди, мы можем вылететь прямо сейчас?
Рэнди Рассел задумчиво прикусила нижнюю губу, производя в уме какие-то расчеты.
– Мы сейчас находимся на таком расстоянии от острова, что хоть и с трудом, но сможем долететь до него и вернуться на корабль, – сказала она через несколько секунд. – Однако мы имеем дело с крайне низкими температурами, а также возможностью обледенения и отказа радиотехники. Полет прямо сейчас крайне нежелателен. Мне неприятно это говорить, но я считаю, что мы должны дождаться рассвета.
Смит принял эти доводы безоговорочно.
– Можно мне микрофон, капитан? – спросил он.
Йоргансон передал ему микрофон.
– Мисс Браун, говорит подполковник Джон Смит. Я – руководитель группы, направленной для расследования причин падения бомбардировщика. Мы сможем прилететь к вам на рассвете. К сожалению, ночь вам придется провести в одиночестве. Вы уж потерпите, пожалуйста. А теперь не могли бы вы сообщить какие-нибудь дополнительные сведения о том, что там у вас произошло? Прием.
– Я нахожусь на станции, и со мной все в порядке, – ответила девушка. – Беда, видимо, случилась со всеми остальными. Большая беда, иначе доктор Крестон непременно связался бы со мной по рации, а я… я сама ничего не могу сделать. Прием.
– В настоящий момент вы делаете все, что в ваших силах, мисс Браун. Обо всем остальном позаботимся мы, когда окажемся на острове. А теперь я хочу, чтобы вы ответили на несколько моих вопросов. Вы готовы? Прием.
– Спрашивайте, подполковник… Ах да, прием.
– Не замечали ли вы или другие члены вашей экспедиции признаков присутствия на острове кого-то еще? Огней, дыма, следов, еще чего-нибудь в этом роде?
Когда девушка ответила, в ее голосе прозвучало удивление.
– Кого-то еще? Да нет, конечно! Кроме нас, тут на тысячу миль в округе нет ни одной живой души!
– Вы уверены, мисс Браун? Вообще никаких признаков посторонних?
– Что он несет? – выпалил из своего угла доктор Троубридж. – Если он пытается взвалить вину на инуитов…
– Цыц! – шикнула на него Валентина Метрейс.
– Нет, – ответил девичий голос, прерываемый помехами, – мы не видели никого и ничего. Прием.
– Не замечали ли вы чего-то необычного? – продолжал задавать вопросы Смит. – Самолет? Судно? Еще что-нибудь?
– Нет. Время от времени мы видим инверсионный след самолета, совершающего трансполярный перелет, но, кроме этого, мы в течение всего лета ничего не видели. А почему вы спрашиваете? Прием.
Троубридж попытался пробраться ближе к рации.
– Я бы тоже хотел узнать это, подполковник! Что означают все эти вопросы? И вообще…
«Черт! – подумал Смит. – Он никогда не уймется!» Последние покровы секретности его миссии опадали, словно осенние листья. Из полностью тайной она превращалась просто в скрытную. Он направил указательный палец на Троубриджа, а затем ткнул большим пальцем в сторону выхода из радиорубки.
– Капитан, уберите его отсюда!
Троубридж с ошеломленным видом схватился за грудь, словно ему не хватало воздуха.
– Что? – взвизгнул директор-администратор. – Вы не имеете права!
– Он имеет, – спокойным тоном заверил ученого капитан Йоргансон. – Пожалуйста, покиньте радиорубку, доктор. Надеюсь, вас не придется выводить силой.
Троубридж привык вести дебаты, вот и сейчас он открыл рот, намереваясь протестовать и обрушить на головы оппонентов град убийственных аргументов своей правоты, но ледяные, острые, как кинжалы, взгляды окруживших его людей буквально парализовали Троубриджа.
– Это неслыханно! – пробормотал он и стал проталкиваться к выходу из радиорубки.
Смит вновь повернулся к рации.
– Мисс Браун, это опять подполковник Смит. Я хочу задать вам еще один вопрос. Вы никого не подведете, ответив на него, но мне нужен абсолютно честный и искренний ответ. Это крайне важно. Посещал ли кто-нибудь из вашей научной группы место падения самолета? Кто угодно и по какой угодно причине? Прием.
– Нет. По крайней мере, мне об этом ничего не известно. Доктор Крестон не позволил бы этого. Но почему вы спрашиваете? Что, старый бомбардировщик имеет какое-то отношение к исчезновению моих товарищей? Прием.
Смит колебался, не решаясь ответить откровенно.
– Мы пока не знаем, мисс Браун. Пожалуйста, не уходите со связи.
– Ну что, Джон, – спросила Рэнди, – мог ли стать причиной исчезновения людей груз самолета? Может ли это быть сибирская язва?
Смит оперся рукой о приборную панель и решительно мотнул головой.
– Исключено! Так не бывает. Сибирская язва не валит людей с ног без инкубационного периода и прогрессирующей симптоматики.
Внезапно он резко выпрямился и повернулся к Смыслову.
– Григорий, во имя этой девочки и остальных людей, находящихся на острове! Сейчас – самое время сказать правду! Было ли на борту бомбардировщика что-нибудь еще, помимо спор сибирской язвы?
Смыслову казалось, что синие пронзительные глаза американца буравят его насквозь.
– Джон, я клянусь вам, насколько мне известно, единственным активным биологическим агентом, имевшимся на борту «Миши-124», была сибирская язва! Если там и было что-то еще, мне об этом не сообщили.
Смыслов был рад, что имел возможность укрыться за этим щитом полуправды, поскольку, как ему казалось, он знал, что в действительности происходило на острове Среда.
Эти чертовы спецназовцы! Возможно ли, что они попались на глаза ученым? Или кто-то из ученых случайно наткнулся на их лагерь? Если командир взвода является кровожадным ковбоем, он мог принять решение о полной зачистке острова в интересах сохранения секретности. К сожалению, приходилось признать, что для выполнения подобного задания командование назначило бы именно такого ковбоя.
Они еще даже не ступили на остров, а ситуация уже выходит из-под контроля. Если научная экспедиция ликвидирована, это означает, что ликвидации подлежит и команда Смита: хмурая, красивая блондинка, которой следовало бы почаще улыбаться, и высокая прекрасная брюнетка, бдительная женщина-воин, которая так здорово играет в карты и улыбается, в основном глазами. Его команда! Люди, которые начали становиться его друзьями.
Безумие!
– Как вы оцениваете ситуацию, майор? – ничего не выражающим голосом спросил Смит.
Смыслов также не выдал бурливших в его груди чувств.
– Мы должны исходить из предположения, что на Среде высадились какие-то вражеские силы, предположительно та самая группа, которая пыталась не позволить нам добраться до острова. Эти люди, видимо, полагают, что груз спор сибирской язвы все еще находится на борту «Миши-124», и намереваются захватить его.
Смит несколько мгновений смотрел на русского оценивающим взглядом, а затем сказал:
– Что ж, это наиболее логичное предположение. – Затем он обвел глазами остальных. – Итак, что будем делать?
– Мне кажется, первым делом следует решить, как поступить с ней, – сказал капитан Йоргансон, кивнув на рацию.
Капитан был абсолютно прав. Действительно, как следовало поступить с перепуганной молодой женщиной, сидящей в полном одиночестве в кромешной темноте за тысячи миль от всего остального человечества?
Смит снова включил микрофон.
– Мисс Браун, в списке оборудования вашей экспедиции числится ружье двенадцатого калибра. Где оно сейчас? Прием.
– Медвежье ружье? Его забрала с собой поисково-спасательная группа. Прием.
– Есть ли в лагере еще какое-нибудь оружие? Прием.
– Нет, а что? Прием.
