Томас Харрис - Молчание ягнят
Было даже забавно следить, как Кларис пробиралась в полной тьме. Сейчас она стояла, оперевшись бедрами о раковину и выставив вперед пистолет.
Было бы здорово поохотиться за ней — он никогда не охотился за вооруженными девушками. Это очень интересно. Но времени не было. Жаль.
Выстрел в лицо должен быть просто изумительным и сделать это на таком расстоянии несложно. Сейчас… Он поднял «питон», взвел курок…
Звук взводимого затвора нельзя спутать ни с чем. Кларис в ту же секунду выстрелила на щелчок, на мгновение ослепнув от яркой вспышки огня. Она ждала, что последует ответный выстрел, и резко упала на пол.
В ушах стоял нестерпимый звон, но слышать она была в состоянии.
Что это за звук? Свист? Похоже на чайник, но с перебоями. Что это? Дыхание? Мое? Нет. Тихо, без суеты.
Да, это дыхание. Это дыхание из простреленной груди. Она попала в него. Что делать? Ждать. Пусть он истекает кровью. Ждать.
Из колодца опять донесся крик и рыдания Кэтрин. Надо ждать. Отвечать нельзя. Нельзя ни говорить, ни двигаться.
Невидимый взгляд Гамба скользнул по потолку. Он попытался опустить его, но не смог, не смог даже шевельнуть головой.
Большая малазийская бабочка попала в инфракрасный луч, и кругами опускалась вниз. Сейчас мистер Гамб мог видеть только пульсирующие, судорожные взмахи ее крыльев и гигантские тени от них. Старлинг услышала сдавленный голос.
— Как.., хорошо.., быть.., такой.., прекрасной…
А потом другие звуки: хрип, бульканье. И свист прекратился. Старлинг знала, что это за звуки. Однажды она их уже слышала в больнице, когда умирал отец.
Она схватилась за край стола и поднялась. На ощупь двинулась в сторону голоса Кэтрин, нашла ступеньки, в полной темноте поднялась наверх.
Казалось, это длилось вечность.
В кухне Старлинг разыскала свечу, с ее помощью добралась до осветительного щита около лестницы, подпрыгнула от радости, когда загорелся свет. Кларис нужно было убедиться, что Гамб умер. Подождав, пока глаза привыкнут к свету, она осторожно вернулась в комнату.
В глаза бросились голые ноги, торчащие из-под стола. Не отрывая взгляда от валявшегося на полу пистолета, она отпихнула его ногой в сторону. Маньяк лежал с открытыми глазами. Он был мертв. Из простреленной правой стороны груди сочилась густая кровь и собиралась в лужу около тела.
Возвратившись к колодцу, Кларис спокойно сказала:
— Кэтрин, эта тварь сдохла. Он уже не сделает тебе ничего плохого. Я поднимусь наверх и вызову…
— Нет! Вытащите меня. Вытащите меня. Вытащите меня.
— Послушай. Он убит. Вот его пистолет. Узнаешь? Я вызову полицию и пожарников. Боюсь, что ты можешь упасть, если я попробую вытащить тебя сама. Дозвонюсь и сразу вернусь и буду с тобой. Хорошо? Отлично. Успокой собачку. Договорились?
Местное телевидение прибыло сразу после пожарных, но чуть раньше полиции Бельведера. Командир пожарных оттеснил журналистов к лестнице и вытащил несчастную девушку с помощью своего спасательного кресла, не доверяя приспособлениям несуществующего больше маньяка. Кэтрин появилась из колодца с собачкой в руках. Она не выпускала животное из рук даже в машине «скорой помощи».
Но в больницу пуделя не пустили. Командиру отряда пожарных посоветовали отдать собачку в приют для бездомных животных, но он забрал ее себе.
Глава сорок вторая
Около пятидесяти человек встречали самолет в Национальном аэропорту Вашингтона, прибывший из Огайо с опозданием.
Большинство ждали своих родственников. Люди выглядели заспанными, уставшими, из-под их пиджаков выглядывали хвосты рубашек.
Арделии Мэпп удалось разглядеть свою соседку по комнате, спускающуюся с трапа самолета. У Старлинг было бледное лицо, под глазами большие черные круги. На щеках остались следы пороха. Старлинг тоже увидела Мэпп, помахала ей рукой.
Девушки встретились, обнялись.
— Привет, подружка, — воскликнула Арделия. — Есть багаж? — Старлинг покачала головой. — Джефф ждет нас. Едем домой.
Джек Крофорд дожидался ее возле своей машины у входа в аэропорт.
— Я… — начал он, — …Ты не представляешь, что ты сделала. Ты переплюнула всех, малышка. — Он прикоснулся к щеке девушки. — Что это?
— Порох. Доктор сказал, что сойдет сам денька через два. Это лучше, чем срезать кожу.
Крофорд притянул девушку к себе, на один крошечный момент прижал к груди, а потом поцеловал в лоб и отпустил.
— Ты не представляешь, что ты сделала, — снова повторил он. — Езжай домой. Отоспись. Поговорим завтра.
Глава сорок третья
Джек Крофорд проснулся на софе в своем кабинете и услышал разносящийся по всему дому дружный храп родственников.
В самый первый миг, еще свободный от тягот и забот грядущего дня, он вспомнил не то, что Белла умерла, а ее последние слова. Она произнесла их тихо, глядя на него ясными, угасающими глазами: «Что делается у нас во дворе?» он взял чашку с зернами и прямо в халате вышел на улицу покормить птиц. Он обещал Белле делать это каждое утро. Было еще темно, когда Крофорд, оставив спящим родственникам записку, выскользнул из дома. Он всегда умел ладить с близкими Беллы, но сейчас был рад побыстрее попасть в Куантико.
Джек просматривал пришедшие ночью телексы и первые утренние сводки новостей по телевизору, когда через стеклянную дверь увидел Старлинг. Крофорд кивком головы пригласил ее в кабинет, очистил один из по обыкновению заваленных бумагами стульев, и они стали молча смотреть телевизионные новости. Наконец, появилось то, что они ждали. Запущенный, голый фасад старого дома Джейма Гамба с замазанными белой краской окнами и тяжелыми решетками на них. Старлинг едва узнавала это жуткое строение.
— Темница ужасов, — назвал его диктор, колодец, подвал, фотоаппараты, мелькающие перед камерой, злые пожарные, отодвигающие фотографов в сторону. Обезумевшие от ярких прожекторов бабочки, летящие на источники света, и бессильно машущие на полу крыльями. Кэтрин Мартин отказывается от носилок и идет к машине «скорой помощи», закутавшись в плащ полицейского. Она прижимает к груди собачку.
Сбоку на экране Старлинг. Она быстро идет к машине, как обычно, опустив голову и засунув руки глубоко в карманы пальто.
Режиссер выпуска постарался вырезать самые жуткие, наводящие ужас предметы в доме маньяка.
Дважды Крофорд услышал, как сидящая рядом Старлинг громко выпустила через нос воздух. Новости прервались рекламой.
— Доброе утро, Старлинг.
— Здравствуйте, шеф, — ответила она, будто бы день уже давно шел своим чередом.
— Прокурор округа Колумбус ночью передал мне по факсу отчет о ваших действиях. Но придется сделать более подробный письменный отчет. Итак, из дома Фредерики Биммел вы пошли к Стаей Хубка, потом к хозяйке магазина «Ричарде», миссис Бердайн, а та назвала адрес миссис Липпман. Старлинг кивнула.
— Стаей Хубка два раза бывала там, чтобы встретить Фредерику, — сказала она, — но всегда подъезжала на машине своего дружка, и потому имела смутное представление, где это. А миссис Бердайн знала точно.
— Эта дама никогда не упоминала имя мужчины, работавшего у миссис Липпман?
— Нет.
Теперь в новостях показывали репортаж из военно-морского госпиталя. Лицо сенатора Мартин в окне стоящего около больницы лимузина занимало весь экран телевизора:
— Кэтрин была вчера в полном сознании. Сейчас она спит и абсолютно спокойна. Мы все молим о ней Бога. Нет, как я уже говорила, она перенесла сильный шок, но находится в полном сознании. Просто синяки, сломан один палец на руке. Обезвожен организм. Спасибо. — Она легонько толкнула водителя в спину. — Спасибо. Вчера она говорила о собачке, но я не знаю, что с ней делать. У нас две своих.
Выпуск закончился дурацким комментарием специалиста по нервным заболеваниям, который к концу дня намеревался в разговоре с Кэтрин Мартин определить степень ее психического расстройства. Крофорд выключил телевизор и быстро сказал:
— Сенатор Мартин звонила мне ночью. Она хочет приехать к вам. Кэтрин тоже, как только врачи разрешат ей передвигаться.
— Я всегда на месте.
— И Крендлер собирается приехать сюда.
— В таком случае, я бываю на месте редко.
— Хочу дать вам один бесплатный совет: не стесняйтесь использовать расположение к вам сенатора. Пусть она не просто говорит, как любит вас, а пусть что-нибудь для вас сделает. И побыстрей. Благодарность, увы, чувство скоротечное.
Среди беспорядка на рабочем столе хозяина кабинета стоял бумажный цыпленок, которого когда-то сделал доктор Лектер. Крофорд поднял и опустил его хвост. Цыпленок несколько раз клюнул стол.
— Лектер исчез. Его ищут по всей стране. Везде он значится особо опасным преступником, — сказал Крофорд. — Некоторое время он будет в тени, потому что сейчас наверняка очень занят. Но покончив с делами, людоед опять начнет развлекаться. Мы должны в любом случае все предвидеть и быть готовыми к тому, что он может вспомнить про вас.
