Уоррен Мерфи - Ярость небес
– Внутри люди. Я чувствую их, – поднял голову Римо.
– Да. И многие еще дышат, – кивнул Чиун.
Римо кивнул в ответ, напряженно вслушиваясь. Чье-то хриплое, затрудненное дыхание раздавалось совсем рядом.
Продвигаться дальше приходилось на ощупь: сквозь завесу серой пыли ничего нельзя было различить, но с этим у Римо проблем не было. Несколько точных движений позволили установить, что они уперлись в развороченные конструкции шпиля; чуть левее торчали развалины бетонной стены, и за ними ощущалось слабое движение. Римо двинулся вдоль стены, ища пролом или слабое место. Нащупав его, он нанес по расшатавшимся блокам два молниеносных удара.
Шагнув в образовавшуюся широкую брешь, Римо протянул вперед руки. Человеческое тело он нащупал сразу – оно было теплым; но едва Римо дотронулся до него, оно дернулось и неподвижно застыло.
Не успел! – эта мысль звенящей болью отдалась в мозгу, но в следующую же секунду сменилась холодным, сжимающим сердце гневом.
Римо двинулся дальше, тщательно ощупывая развалины.
Он совершенно ничего не видел, но зрение ему заменяла кожа, давно уже ставшая одним из его наиболее чувствительных органов. Именно поэтому он редко носил одежду с длинными рукавами. Он сам не знал, как это происходит, но едва рядом оказывался какой-либо живой организм, Римо чувствовал, как на его предплечьях поднимаются волоски. Сейчас они поднялись в одно мгновение – рядом были люди. Много людей.
Носок его мокасина наткнулся на что-то мягкое. Нагнувшись, он протянул руку, но, к своему удивлению, нащупал какой-то острый предмет... И тут же в ушах его раздался крик нестерпимой боли. Почувствовав пальцами раскромсанную плоть, он понял, что держится за кость чьей-то сломанной конечности. Проклятия комом застряли в горле. Отвалив в сторону глыбу бетона, он нащупал теплую шею и легонько нажал – прерывистое дыхание неизвестного стало ровным, он потерял сознание. Едва заметным движением Римо вдвинул на место обломок кости и, подняв тело на руки, понес его в направлении заграждений.
Положив искалеченную, но живую девочку-подростка на землю, он огляделся; люди в белых халатах уже бежали к ним, перепрыгивая через труды мусора.
Секунду спустя из серой завесы вынырнул серый от пыли Чиун, неся на руках старика, находящегося в глубоком беспамятстве.
– Боюсь, он не выживет, – покачал головой Чиун.
– Пошли. Там еще полно людей, которые смогут выжить.
– Даже мы не сможем спасти всех, Римо. Нужно сделать что-то с этой пылью – она не пускает туда спасателей.
– Указания будут?
– Делай как я, – с этими словами Чиун направился к пожарной машине, экипаж которой, вооружившись брандспойтом, яростно хлестал воздух струями воды. Толку от этого было немного – струя была предназначена для борьбы не с податливой серой пылью, а с открытым огнем.
Подойдя к пожарникам, Чиун взял рвущуюся из их рук кишку так, словно она была обычным садовым шлангом. Прижав пальцем выходное отверстие, он поднял хобот вверх – над развалинами раскинулся водяной веер, сверкавший всеми цветами радуги. Чиун водил им из стороны в сторону. Пыль быстро оседала.
– Видал? – подмигнул он Римо.
– Неплохо придумано, – одобрил Римо, разворачивая другой шланг.
– Не верю своим глазам! – Один из ошарашенных пожарных обрел наконец дар речи. – Этой струёй можно сбить с ног мужчину на расстоянии в двадцать футов. А этот дедушка играет с ней, как с соломинкой...
– И этот вон тощий – тоже, – поддакнул его напарник. – Гляди!
– Эй! – помахал Римо первый укротитель огня. – То, что вы вытворяете – этого же быть не может!
– Вы лучше давайте прямо туда, как только пыль осядет, – Римо указал на еще курившиеся пылью развалины.
– Да это ясно. Может, поделишься, как это у тебя получается? Я в пожарных семнадцать лет, но такого не видывал.
– Рис, – объяснил Римо. – Много риса ем. Оттого и сила.
Пожарные обменялись недоуменными взглядами.
Через несколько минут по мостовой неслись потоки бурой от пыли воды; воздух снова стал чистым. Через полицейские ограждения к развалинам ринулись спасательные отряды и бригады врачей.
– Император Смит будет недоволен, – озабоченно покачал головой Чиун. – Мы опять выставили себя на всеобщее обозрение.
– А что было делать? И... как бы ты чувствовал себя, если бы не сделал этого?
– Согласен.
* * *Дальнейшая работа оказалась довольно однообразной: за несколько ходок к развалинам, придавленным обломками шпиля, Римо и Чиун вынесли к заграждениям пару десятков человек; лишь немногие из них были еще живы. Там, где не могли пробиться спасательные отряды, Чиун и Римо без труда проходили сквозь стальную арматуру и бетон.
Прошло уже несколько часов, но конца все еще не было видно. С каждым метром живых под развалинами становилось все меньше. Спасатели молча поднимали и уносили извлеченные из-под обломков тела.
Уже наступила ночь, когда Римо и Чиун вошли на двадцатый этаж “Магнус-билдинг”, оказавшийся теперь его последним этажом. Разметав завалы из искореженной мебели, Римо открыл входную дверь, за которой было... звездное небо.
Потолок двадцатого этажа был сметен, по комнатам с разрушенными перегородками гулял ветер. Соленый, с океана, он имел привкус пыли и еще чего-то соленого, непохожего на морскую соль. Привкус крови.
Поднимавшиеся вокруг шпили небоскребов Манхэттена выглядели как ни в чем не бывало, но про двадцатый этаж “Магнус-билдинг” этого было сказать нельзя. Всюду, насколько хватал глаз, – бетонная крошка, поломанная мебель, развороченные перекрытия.
– Ну, приступим.
Обернувшись, он сразу увидел торчавшую из-под обломков письменного стола кисть руки. Разгреб обломки... и понял, что кисть кончается лишь предплечьем. Само тело обнаружить не удалось. В соседних комнатах нашли еще дюжину трупов.
Выживших на двадцатом этаже не было. Подавленные, Римо и Чиун спускались вниз. Покрытые с ног до головы белой пылью, они были похожи на старых пыльных привидений.
– Знаешь, чего бы я сейчас хотел? – сквозь зубы процедил Римо.
– Что бы ты хотел, о сын мой?
– Чтобы те, кто все это устроил, оказались сейчас вот тут, – Римо указал на пятачок перед входом, заваленный бетонной крошкой и мусором. – Я бы с ними по-своему разобрался.
– Вон те не подойдут?
Римо взглянул туда, куда указывал палец Чиуна.
– Эти, пожалуй, сгодятся, – согласился он, наблюдая, как кучка мародеров, проскользнув через заслоны полиции, снует от трупа к трупу, выворачивая карманы мертвецов. Римо подошел как раз в тот момент, когда подросток в драном сером свитере начал стаскивать с ног мертвеца ботинки.
Римо схватил его за шиворот.
– Клади обратно! – прорычал он.
– Катись ты! – барахтаясь, заверещал парень. – Ему они больше не понадобятся.
– Одна сторона выслушана, – прокомментировал Римо. – Вот мнение другой стороны.
Сказав это, он наступил парню на подъем правой ноги, не выпуская из рук ворот серого свитера.
– А-у-у-у! – завопил парень, схватившись за расплющенную ступню.
– Ты все понял?
– Ни хрена я не по-онял... Тебе-то это на фига?
– Тугодум? – предположил стоявший рядом Чиун.
– Как видно, – согласился Римо, снова наступив парню на ногу – на другую, – и удовлетворенно потер руки, когда парень повалился, как кукла, пронзительно воя и сжимая грязными пальцами уже обе ступни.
– Теперь все понял?
– Понял, понял, чувак... Ты, видать, не в настрое сегодня...
– Это верно, – подтвердил Римо, озираясь вокруг. Неподалеку от него двое бродяг неопределенного возраста снимали с мертвой женщины жемчужное ожерелье.
Тот факт, что тело женщины было лишено головы, как видно, нисколько их не беспокоил.
Неторопливо подойдя к ним, Римо схватил ближнего к нему мародера за шею.
– Эй! Ты чего это?.. – захрипел тот.
– Хочу напомнить тебе кое-какие названия, – проговорил Римо сквозь зубы.
– Какие еще там, к черту...
– То, что ты снял, – бижутерия. А то, что ты делаешь, – надругательство, приятель.
Головы гробокопателей Римо приложил друг к другу так быстро, что они превратились в красно-серое желе. Отшвырнув трупы, он сделал шаг вперед и, обернувшись, увидел, как остальные мародеры с завидной сноровкой обирают трупы только что усопших сотоварищей.
– Поверить не могу, – Римо в недоумении затряс головой. – Они что, не видели, что я с теми только что сделал?
– Очевидно, ты не сумел произвести на них сильное впечатление.
– Что же мне делать, спрашивается? Сжечь их по одному живьем и развеять по воздуху?
– Мысль неплохая, только вот спичек ни у меня, ни у тебя нет. Твоя ошибка в том, что ты не постарался безраздельно завладеть их вниманием.
– Жалко, я Золотую цепочку оставил дома, – хмыкнул Римо. – Тут их внимание было бы гарантировано.
– Гляди, – показал Чиун.
Чуть поодаль кучка мародеров, переговариваясь, тащила куда-то труп женщины – краем уха Римо уловил фразу о том, что “баба еще тепленькая, сгодится”. Он шагнул было в их сторону, но его опередил Чиун.
