Детлеф Блюм - Тайна придворного шута
В саду под навесом расставили и накрыли столы. Погода все еще стояла очень жаркая, солнце палило нещадно. Такое лето выдавалось едва ли раз в столетие. Даже сегодня, в один из последних дней августа, термометр показывал тридцать четыре градуса в тени. Симон проверял, все ли подготовлено в баре, организованном во дворе, и как раз в этот момент к микрофону, установленному на ступенях террасы, подошел доктор Мальц. Он попросил у Симона разрешения произнести приветственную речь, однако умолчал, о чем намерен говорить. В динамиках раздалось легкое покашливание.
— Глубокоуважаемые дамы и господа! Позвольте мне ненадолго привлечь ваше внимание.
Гул голосов стих, и установилась полнейшая тишина. Симон не спеша направился к террасе, на ступенях которой стоял его друг.
— Сначала позвольте сердечно приветствовать вас от имени хозяина нашего праздника, Симона Шустера, и поблагодарить за то, что вы почтили нас своим присутствием. Вопреки всем традициям сегодня к вам обращается не хозяин этого дома, а совершенно посторонний человек, то есть я. И на то есть особые причины. Я процитирую афоризм Мари фон Эбнер-Эшенбах, чтобы пояснить свою мысль. Афоризм гласит: «Один из редчайших подарков, которые нам может преподнести жизнь, — это возможность совершить уместное благодеяние». Сегодня, дамы и господа, у вас есть такая возможность, мы дарим вам ее.
Несколько минут доктор Мальц рассказывал о проводимых в Дрездене днях культуры и целях этого мероприятия. Он, разумеется, не забыл упомянуть, что главным спонсором дней культуры является ипотечный банк «Берлин-Дрезден» и что сам он, доктор Хартвиг Мальц, — один из основателей группы по возрождению церкви Фрауенкирхе в Дрездене.
Потом он поведал гостям об идее Симона организовать в следующем году в рамках дней культуры литературный фестиваль и высказал мнение, что это не противоречит многолетним традициям клуба. В заключение доктор Мальц объявил, что по окончании его выступления каждый из присутствующих сможет на деле убедиться в правильности приведенной им цитаты и пожертвовать в фонд фестиваля некоторую сумму денег. С этой целью несколько членов клуба обойдут всех гостей с ведерками, в которых обычно охлаждают шампанское.
— Задумайтесь над тем, что каждый взнос — это реальная помощь для дела восстановления Фрауенкирхе. И позвольте напомнить вам: «Да не оскудеет рука дающего». Заранее благодарю вас за великодушие.
Когда доктор Мальц закончил свое выступление, раздались одобрительные аплодисменты, и Симон увидел, что гости потянулись к своим кошелькам. Откуда-то всплыл Макс и шепнул Симону на ухо, что сейчас они в момент насобирают денег на строительство павильона. Лицо Шустера так вытянулось от удивления, что Макс рассмеялся. Многие гости даже обернулись на этот смех.
Вернер Хальбе, референт министерства культуры Саксонии по вопросам литературы, стоял несколько в стороне от гостей, рядом с Франциской Райнике и одним берлинским писателем. Из всех присутствующих он знал только этих двоих и был рад, что хоть с кем-то можно поговорить. Симон заметил маленькую компанию, стоявшую отдельно ото всех, и направился к ним.
— Вы продвинулись в своих поисках?
За последнюю неделю Симон не только переслал Вернеру списки телефонных номеров и адресов литературных организаций Берлина, но даже отправил программы работы и данные о руководителях.
— О да. Спасибо огромное за информацию. Я только вчера приехал в Берлин, но уже успел договориться о встречах на следующую неделю по интересующим меня вопросам. Как вам пришло в голову организовать сбор пожертвований? Это ваша идея?
— К сожалению, нет, — рассмеялся Симон. — Все придумали доктор Мальц и доктор Шнайдер. До сих пор мы не организовывали ничего подобного во время летнего праздника. Но смотрите, идея принята на ура.
К ним с ведерком приблизился один из членов клуба. Симон вынул из бумажника несколько банкнот и положил в ведерко, которое было уже наполовину заполнено купюрами.
— Вот так будет хорошо.
Симон дал понять молодому человеку, сыну проживавшего по соседству адвоката, что тот может перейти к другим гостям, а взнос Симон сделал за всех, кто стоял с ним рядом.
Хальбе запротестовал.
— Прошу вас принять эту мелочь, — улыбнулся Симон. — У вас будет возможность еще много сделать для фестиваля. А Франциска и Генрих, конечно, поедут туда и будут участвовать в литературных чтениях.
Генрих одарил Симона благодарным взглядом. Он не всегда мог вовремя заплатить за квартиру, а в кошельке у него редко лежало больше пятидесяти марок.
— Господин Шустер! — Хальбе посмотрел на своих собеседников извиняющимся взглядом. — Могу я поговорить с вами с глазу на глаз?
— Конечно.
— Наши стаканы пусты, — заметила Франциска, и они с Генрихом отошли к бару.
— Для начала хотел бы передать вам сердечный привет от господина статс-секретаря, — произнес Хальбе и запнулся. — Мы не отказываемся, как и прежде, от поддержки литературного фестиваля, но… понимаете ли…
— Я догадываюсь, о чем вы, — вздохнул Симон. — Убийство, которое произошло у меня в доме, тревожит вас?
— Ну… Не совсем так…
Симон снова прервал его заикание:
— Само собой, нет. Но я уже все обсудил с доктором Шнайдером. Конечно, его банк совсем не заинтересован, чтобы из-за какой-то глупой случайности наш замысел пострадал. Да еще пресса. Поэтому мы пришли к соглашению: я официально выхожу из проекта. Но что значит официально? О том, что мы затеваем, почти никто не знает. Поэтому мое имя просто не будет нигде фигурировать.
Вернер Хальбе с облегчением вздохнул.
— Да, все эти события достойны сожаления. В конце концов, идея провести литературный фестиваль родилась именно у вас.
— Оставьте это. Меня больше беспокоит результат, а не то, как покрасоваться со своей идеей на публике.
— Но так или иначе, вы будете отвечать за подготовку литературной программы.
— Лишь отчасти. Я попросил своего коммерческого директора побеседовать с некоторыми пишущими авторами и издателями. Результаты переговоров будут направлены доктору Шнайдеру, который займется составлением договоров и решением организационных вопросов.
— Если вы позволите, я проинформирую об этом господина фон Зассена.
— Разумеется. И передайте ему привет от меня.
Симон хотел было идти к гостям.
— Еще только один момент. Могу я пригласить вас к себе, когда вы будете у нас в Дрездене? В ответ на ваше сегодняшнее гостеприимство. У вас уже есть какие-то планы насчет поездки?
— Пока нет. Но я благодарю за приглашение и обязательно дам вам знать, когда соберусь в Дрезден.
В этот момент Симон заметил, что Клаудиа подает ему какие-то знаки.
— Кажется, моей дочери что-то нужно от меня. Мы непременно увидимся чуть позже.
Как только Симон оказался на террасе, Хартвиг Мальц снова подошел к микрофону и, заговорщически подмигнув своему другу, произнес:
— Дамы и господа! Дорогие гости! Попрошу еще минуту тишины.
Разговоры вокруг стихли. Всем было интересно узнать, сколько денег собрано.
— Спасибо, спасибо. Еще несколько столетий назад Еврипид сказал: «Вряд ли на земле есть хоть один счастливый человек». Сегодня я не могу присоединиться к этому утверждению. И думаю, вы согласитесь со мной. Прежде чем я оглашу результаты нашей акции, позвольте от вашего имени поблагодарить клуб Фонтане и лично моего друга Симона Шустера за прекрасно организованный праздник, теплую обстановку, великолепный стол. Гром аплодисментов.
— Не стану вас томить. Сегодня здесь собралось чуть более ста пятидесяти человек. А сейчас — я благодарю всех вас! Вы положили в копилку тридцать одну тысячу девятьсот восемьдесят марок!
Крики «Браво!», гром аплодисментов.
— Простите привычку старого статистика считать все, что только можно, но это по двести тринадцать марок на каждого из присутствующих. Еще раз сердечное спасибо.
Гости начали живо обсуждать результаты. То там, то тут можно было услышать, что на хорошее дело денег не жалко. На столах зажгли свечи, огоньками переливалась стойка бара. Вечер был в самом разгаре. После десяти часов в саду оставалось еще больше половины гостей. Воздух стал свежим, и все наслаждались наступившей прохладой, не забывая дегустировать напитки по полной программе. Доктор Мальц вел «очень серьезную беседу» с Максом и еще несколькими одетыми в строгие черные костюмы господами. Вернер Хальбе освоился среди гостей, его первоначальная робость прошла. К тому же он выпил изрядное количество коктейлей и теперь с воодушевлением рассказывал нескольким гостям, представлявшим строительный бизнес, о своем почти состоявшемся назначении на пост руководителя «Литературного дома» Дрездена. Фамильярно улыбаясь, он вещал, как «статс-секретарь министерства культуры и, вполне вероятно, будущий премьер-министр земли Саксония» дал понять, что должность руководителя «Литературного дома» создана специально для него. Хальбе упивался своим грядущим взлетом и совсем не замечал, что его собеседники, имеющие большой опыт общения с такого рода «царевыми слугами», воспринимают его как очередного выскочку и нахлебника, живущего за счет налогов, которые они перечисляют в казну.
