Линкольн Чайлд - Смертельный рай
Ковен кивнул.
— А тебе подобная работа не кажется несколько странной? — спросил Лэш, вежливо уводя разговор в сторону.
Ковен пожал плечами.
— Теперь уже нет. Сейчас все перемешалось. После этих перетрясок и реорганизаций все, так сказать, спят со всеми. Никогда не знаешь, с кем придется работать — с Наркоконтролем, ЦРУ, АНБ, местной полицией или скаутами.
«Но только не с частной корпорацией», — подумал Лэш.
Использование ФБР в качестве наемной рабочей силы было для него в новинку.
— Странно лишь то, что приказ я получил непосредственно от шефа, — сказал Ковен. — Минуя обычные каналы.
Лэш кивнул, вспомнив слова директора вспомогательной службы: «Мы делимся информацией с избранными правительственными агентствами». Сотрудничество явно было двусторонним.
В течение всего дня он почти не виделся с Мочли и Тарой Стэплтон. Он приехал поздно, потратив большую часть утра на разгадку замысловатой головоломки из бюрократических препон, банковских выписок, отчетов кредитного агентства и прочих бумаг, чтобы выяснить проблему с ипотекой и активировать заблокированные кредитные карты. Мочли заглянул к нему в кабинет перед самым обедом, с большой папкой под мышкой. По его словам, Хандерлинг забрал в кассе свой билет на поезд на завтрашний вечер. Судя по телефонному разговору, который тот вел сегодня утром из своего кабинета, после работы он собирался встретиться с какой-то женщиной. Было решено установить за ним слежку, и Лэш должен был принять участие в ней. Накануне вечером Мочли мягко, но решительно отверг предложение Лэша немедленно сообщить в полицию. «Он не представляет непосредственной опасности, — сказал директор вспомогательной службы. — Нужно собрать больше доказательств. Не беспокойтесь, он под надежным контролем. — Мочли положил на стол Лэша папку с документами Хандерлинга — заявлением о приеме в „Эдем“, характеристиками, выданными руководителями фирмы и рекомендациями с предыдущих мест работы. — Нужно проверить, вписывается ли он в ваш психологический портрет. Если да, то составьте для нас краткий анализ его личности. Это может очень пригодиться».
Весь день Лэш изучал досье Хандерлинга. Человек этот был весьма хитер: Лэш заметил следы того, что тот умело лгал во время психологического обследования. На все потенциально опасные вопросы он отвечал нейтрально. Показатель достоверности всех тестов был в необходимой степени высоким — причем одинаково высоким, из чего можно было предположить, что Хандерлинг опознал вопросы с целью обнаружения лжи и отвечал на все одним и тем же образом.
Подобный интеллект и тщательное планирование были типичны для организованного убийцы. В сущности, Хандерлинг не мог быть никем иным, если ему удавалось изображать из себя образцового сотрудника «Эдема». Лэш пришел к выводу, что отсутствие видимого плана преступлений можно объяснить необычностью выбранных жертв. Вне всякого сомнения, эти шесть суперпар были в «Эдеме» почти объектом культа. Впрочем, у человека, полного разочарования или гнева — такого, у которого были, например, тяжелое детство или неудачи в отношениях с женщинами, — они могли вызывать зависть и даже неуправляемую ярость.
Хандерлинг не знал Торпов и Уилнеров лично, но был знаком с их историей благодаря своей работе в «Эдеме». И это был весьма интересный факт, означающий появление новой, до сих пор неизвестной разновидности серийного убийцы — побочного продукта информационной эры, преступника, обшаривающего базы данных в поисках идеальных жертв. Это могло бы стать материалом для выдающейся статьи в «Американском журнале нейропсихиатрии», статьи, которая привела бы в восхищение старого приятеля Лэша, Роджера Гудкайнда.
Спереди послышался писк рации.
— Семьсот девятый, на месте.
Ковен взял микрофон, держа его так, чтобы не было видно снаружи.
— Принято. — Он повернулся к Лэшу. — Нам мало что сказали. Какова обстановка?
— Этот Хандерлинг должен после работы встретиться с какой-то женщиной. Больше нам почти ничего не известно.
— На чем он поедет?
— Не знаю. Может, пешком, может, на метро или автобусе. И… — Лэш неожиданно замолчал. — Вот он. Как раз выходит из дверей.
Ковен включил рацию.
— Говорит семьсот седьмой. Всем постам, подозреваемый выходит из здания. Белый, рост около шести футов, в желтой безрукавке. Приготовиться.
Хандерлинг остановился, обвел взглядом Мэдисон-авеню и раскрыл над головой большой зонт. Лэш удержался от желания взглянуть ему в лицо. Прошло несколько лет с тех пор, как он в последний раз следил за кем-то, и теперь он чувствовал неприятное сердцебиение.
— Вот наш человек, — сказал Ковен, кивая в сторону газетного киоска на углу.
— Тот с красным зонтиком и мобильным телефоном?
— Да. Не поверишь, насколько мобильники облегчают наблюдение. В наше время человек, идущий по улице с телефоном в руке, — обычное дело. А в аппаратах «Некстел» есть встроенная функция рации, так что можно поддерживать связь со всей группой.
— Есть другие пешие наблюдатели?
— У входа в метро и вон на той автобусной остановке.
— Говорит семьсот девятый, — послышался голос по радио. — Подозреваемый перемещается. Похоже, собирается поймать машину.
Лэш бросил взгляд через боковое стекло. Хандерлинг размашистой походкой направился в сторону проезжей части. Он вытянул руку, и у тротуара послушно остановилось такси.
Ковен схватил микрофон.
— Говорит семьсот седьмой. Вижу его. Семьсот второй, семьсот пятый, поехали.
— Принято, — ответил хор голосов.
Водитель коричневого седана двинулся следом за такси на расстоянии в несколько машин.
— Подозреваемый направляется на восток по Пятьдесят седьмой, — сказал Ковен, все еще держа микрофон в руке.
— Сколько у нас автомобилей? — спросил Лэш.
— Еще два. Едем за ним, меняемся через квартал.
Такси ехало медленно, сражаясь с дождем и уличным движением. Одним колесом оно въехало в глубокую выбоину, облив тротуар фонтаном грязи. На Лексингтон-авеню оно свернуло снова, неуклюже обогнав микроавтобус.
— Он сворачивает на юг по Лекс-авеню, — сказал Ковен. — Скорость двадцать пять миль в час. Прекращаю преследование, кто продолжит?
— Говорит семьсот пятый, — отозвался другой агент. — Вижу его.
Посмотрев в заднее стекло, Лэш увидел зеленый джип, едущий по соседней полосе. Сквозь струи дождя он заметил Мочли, сидящего рядом с водителем.
Шофер Ковена прибавил газу, ловко обогнав такси, и поехал дальше по Лексингтон-авеню. Лэш знал, что это стандартная процедура: наблюдение следует вести с использованием как можно большего количества машин, чтобы подозреваемый не догадался, что за ним следят. Проехав несколько перекрестков, они вернутся обратно и займут место в конце очереди.
— Семьсот пятый, принято. — Ковен обернулся. — Ну, так как твоя частная практика, Лэш?
— Уже не удается отвертеться от штрафов за слишком быструю езду.
Ковен улыбнулся и велел водителю свернуть на Третью авеню.
— Не скучаешь по Бюро?
— По зарплате точно не скучаю.
— Само собой.
Пискнула рация.
— Говорит семьсот пятый. Подозреваемый сворачивает на восток по Сорок четвертой. Такси останавливается. Я проеду мимо, кто берет его на себя?
— Это семьсот второй. Стоим на ближайшем углу. Видим его.
Водитель Ковена прибавил скорость, продираясь сначала через один, а затем другой перекресток.
— Говорит семьсот второй, — послышался голос по рации. — Подозреваемый вышел из машины. Входит в бар «Стрингере».
— Это семьсот седьмой, — ответил Ковен. — Вас понял. Наблюдай за входом. Семьсот четырнадцатый, ты нам нужен в баре «Стрингере». Сорок четвертая между Лекс-авеню и Третьей.
— Принято.
Несколько минут спустя их седан остановился на Сорок четвертой улице, в запрещенном для парковки месте. Лэш посмотрел через стекло. Судя по цветастому навесу над входом и толпе молодежи снаружи, «Стрингере» был местом, где молодые профессионалы охотились на юных девиц.
— Идут, — сказал Ковен.
Лэш увидел пару, которая шла по улице, держась за руки, под одним зонтиком.
— Это наши?
Ковен кивнул.
Парочка скрылась внутри бара. Несколько секунд спустя зазвонил мобильный телефон Ковена.
— Семьсот седьмой слушает.
Лэш отчетливо слышал доносящийся из динамика телефона голос.
— Мы у стойки. Подозреваемый сидит за столиком сзади. С ним белая женщина крепкого телосложения, рост пять с половиной футов, в белом свитере и черных джинсах.
— Принято. Поддерживайте связь.
Ковен убрал телефон и, посмотрев назад, увидел пустой стаканчик из-под кофе Лэша.
— Еще? — спросил он. — Я плачу.
За полчаса Лэш узнал все свежие сплетни ФБР: Лотарио крутит шашни с женой шефа, из Вашингтона пришли новые идиотские указания, на высших уровнях иерархии сидят одни неудачники, а новички из последнего набора совершенно зеленые. Время от времени поступали сообщения от агентов, наблюдающих за Хандерлингом в баре.
