Ричард Дейч - Карта монаха
— Сочувствую.
— Да ладно. Это даже лучше, что она рвала и метала. Я привык. Вот когда она молчит, это гораздо хуже. Значит, я ее по-настоящему вывел из себя. Да и что она может сказать? Я ей объяснил ситуацию, про похищение твоего только что найденного отца…
Майкл с тревогой посмотрел на Буша; не зная, что сказать, он беспокоился, не выдал ли Поль правду. Не забыл ли, что это секрет.
— Мне прекрасно известно, что было бы, если бы я с тобой не поехал: ты бы влип черт знает во что, после чего тебе потребовалась бы моя помощь. И мне пришлось бы срочно покупать билет, сидеть в эконом-классе, и никаких тебе плазменных телевизоров и кожаных кресел, — Буш указал на соответствующие предметы обстановки, — и потом спасать тебя, недотепу этакого, из неприятностей. Так что я подумал…
Он наклонился вперед, упершись локтями в колени, и посмотрел прямо в глаза Майклу. Его показное веселье растворилось, уступив место серьезности.
— Если мы спасем твоего отца, то только вместе.
Майкл кивнул и улыбнулся.
По проходу к ним шла Сьюзен.
— Не говоря уже о том, — Буш покосился на Сьюзен, — что кто, кроме меня, помирит тебя с мисс Завожусь С Полоборота?
— И что вы хотели этим сказать? — Сьюзен смерила Буша испепеляющим взглядом.
Буш поднялся с кресла, встав в свой полный рост, так что его соломенные волосы касались потолка, и улыбнулся:
— Ничего.
Он двинулся в хвостовую часть самолета, где в бортовой кухне обнаружил великолепный и разнообразный запас еды — от стейков и спагетти до конфет и тортов — и напитки на любой вкус. Оставив все это без внимания, он открыл бар, налил себе из шикарной на вид бутылки шотландский виски, марки, о которой он никогда прежде не слышал, и взял с серебряного подноса четыре сэндвича. Повернувшись, чтобы идти на место, он нос к носу столкнулся со Сьюзен.
— Будьте как дома, — заметила она, ехидно глядя на его продуктовые запасы.
— Спасибо, — ответил он с самой сияющей из всех своих улыбок.
— Послушайте, нам лететь девять часов. Я надеялась на лучшее начало, — заметила она, подбоченясь.
— Извините, — ответствовал Буш. — Когда я сказал «мисс Завожусь С Полоборота», я не имел в виду ничего плохого.
Она предприняла неловкую попытку протиснуться мимо него, и тут…
— Примите мои соболезнования, — произнес Буш.
Она поглядела на него вопросительно.
— В связи с потерей вашего мужа. — Буш склонил голову; чувствовалось, что его слова исходили из самого сердца.
Сьюзен была застигнута врасплох. Весь ее гнев улетучился.
— Спасибо, — ответила она, наливая себе красного вина.
— Просто чтобы вы знали, вон тот человек… — Буш кивком указал на переднюю часть самолета, где находился в это время Майкл, — которого вы упрекали в бесчувственности… Он тоже потерял самого близкого человека.
Выражение лица Сьюзен смягчилось.
— Около года назад. Она угасла у него на глазах. — Наконец Буш нашел в себе силы опять посмотреть на нее.
Прикусив губу, он помедлил немного и направился в переднюю часть салона, оставив Сьюзен наедине с ее мыслями.
— Тебе точно ничего не надо из буфета? — спросил он, подойдя к Майклу.
Бросив взгляд на гору бутербродов в руках друга, Майкл рассмеялся.
— Нет, я пока не хочу. О чем вы там беседовали со Снежной королевой?
— Так, о пустяках, — отвечал Буш, откидываясь в кожаном кресле, довольный, что наконец-то сделали такое, в котором он, человек весьма крупный, может расположиться с полным комфортом.
Он сунул бокал со скотчем в подставку на подлокотнике и с наслаждением вдохнул аромат сэндвичей.
— Готов поклясться, ее любимая погода — когда холодно и дождь, — усмехнулся Майкл.
Буш повернул голову и через плечо посмотрел на Сьюзен.
— Кто знает. Иногда громче всех возмущаются самые напуганные. Прячутся за маской ожесточенности и гнева.
— Что-то мы внезапно расчувствовались, — заметил Майкл, вздернув брови.
— Да так, просто жизненный опыт. — Буш посмотрел в глаза Майклу, удостоверяясь, что тот понял мысль.
Потом он полностью откинул спинку кресла и заснул, прежде чем Майкл успел спросить, кто сейчас заменяет его в его собственном баре.
Сьюзен присела в кресло рядом с Майклом.
— Может, вам что-нибудь принести?
— Спасибо, мне ничего не надо, — отвечал Майкл, рассматривая в иллюминатор простирающийся внизу океан.
— Посадка примерно через восемь часов.
— Который сейчас час? — осведомился Майкл.
— Не знаю.
Майкл бросил взгляд на часики у нее на запястье. «Патек Филипп», с крошечными бриллиантами по периметру поцарапанного циферблата.
— Они не идут, — подтвердила она, заметив, что он и сам это понял.
— Понятно, — произнес Майкл. — И вы их носите, потому что…
— Потому что они приносят удачу. Их подарил мне Питер перед нашей свадьбой. С тех пор я не проиграла ни одного процесса. — Сьюзен взглянула на часы.
Майкл видел, что она пытается сдержать нахлынувшие чувства.
— Даже после того, как они встали. — Внезапно она опять оживилась. — По расписанию мы должны приземлиться примерно в шесть.
— Спасибо.
— Послушайте, я хочу вам кое-что сказать, — тихо, словно признаваясь в чем-то на исповеди, произнесла Сьюзен. — Простите мне мое замечание.
Майкл наклонил голову.
— Вы о чем?
— О том, что вы не понимаете, каково это — потерять близкого человека. Я не знала.
Майкл покосился на спящего Буша. Теперь понятно, о чем он разговаривал со Сьюзен там, у буфета.
— Вы долго были женаты?
Майкл отвернулся. Он не хотел отвечать, потому что редко говорил о Мэри с кем-либо, кроме Бушей и Женевьевы. Но, поняв, что в ближайшие восемь часов все равно некуда будет деться от Сьюзен, он через силу возобновил разговор.
— Мы были женаты семь лет.
Сьюзен уважительно кивнула.
— Она была моим лучшим другом. — Майкл и сам не знал, почему вдруг разговорился, в особенности с женщиной, которая за последние пять часов дважды отвешивала ему оплеуху. — Жизнь у нас только-только начала налаживаться. У нее был рак; я, как мог, старался найти способ вылечить ее. Но иногда никакие усилия не помогают.
— Я, конечно, не знаю подробностей, но вы не должны обвинять себя.
Майкл покачал головой.
— Я себя не виню. Она истаяла на глазах, так быстро. Врачи ничего не могли поделать. Просто иногда задумываешься, почему одни живут долго, а другие уходят во цвете лет.
— Да, — тихо произнесла Сьюзен.
— Думаю, вы понимаете, о чем я.
Сьюзен кивнула.
— После смерти Питера я поняла, что нельзя относиться к жизни как к рутине.
— Надо жить мгновением, — подхватил Майкл, больше обращаясь к себе самому, чем к Сьюзен.
Они оба как будто разговаривали каждый сам с собой. Майкл продолжил:
— Когда смотришь на того, кого любишь, надо действительно смотреть; нельзя допускать, чтобы мысли при этом бродили в другом месте. Ничего нельзя откладывать на потом.
— Это «потом» может не наступить.
Выйдя из задумчивости, Майкл посмотрел Сьюзен в глаза.
— Мы не будем жить вечно. — И отвел взгляд.
Он не мог бы дать названия чувству, которое испытал в этот момент, но что бы это ни было, Майклу сделалось тревожно, и он попытался запрятать эмоции поглубже, уйти от разговора, пробуждающего в нем боль. Он выпрямился, тон его голоса изменился.
— Когда мы прибудем в Москву, нам понадобится машина, чтобы добраться до Красной площади к десяти.
От внезапной перемены в поведении Майкла Сьюзен опешила.
— Я организовала встречу в аэропорту с машиной. Она будет в нашем полном распоряжении столько, сколько понадобится.
— А эти люд и, которые нас встретят, — откуда вы их знаете? — таким тоном, точно допрашивал ее, осведомился Майкл.
— С ними договорился Мартин. — Сьюзен, в свою очередь, не замедлила сменить тон на агрессивный.
Она напряглась. Разговор явно покатился по наклонной плоскости.
— Им можно доверять?
— А вам можно? — словно на перекрестном допросе, парировала Сьюзен.
Майкл посмотрел на нее.
— Почему бы вам не посидеть в гостинице? Я буду звонить, держать вас в курсе.
— Я не для того лечу в Москву, чтобы сидеть в гостиничном номере. Если уж на то пошло, я не намерена выпускать вас из поля зрения.
— Очень интересно!
— За все роскошества плачу я. Что, по-вашему, из этого следует?
Тут Майкл разозлился окончательно.
— Если вы полагаете, что я стану работать на таких условиях, то лучше разверните самолет прямо сейчас. Во время нашего разговора, перед тем как мы выехали, я сказал вам, что, если вы можете внести в общую копилку деньги и располагаете связями, что ж, хорошо, это поможет устранить некоторые препятствия. Насколько я помню, вы согласились и сказали, что не будете вмешиваться. Теперь же, похоже, решили завести старое знакомое: «Кто платит, тот заказывает музыку».
