Сара Шепард - Милые обманщицы. Бессердечные
Не в силах больше выносить это, Ханна ткнула дрожащим пальцем в сторону Тары.
– Ты должна рассказать мне, откуда ты узнала про Мону.
В комнате воцарилась тишина. Тара сдвинула неровные дуги бровей.
– Прошу прощения?
– «Э» сообщил тебе про нее? – допытывалась Ханна.
– Кто такой «Э»? – Тара медленно покачала головой.
Доктор Фелисия встала и, подойдя к Ханне, тронула ее за руку.
– Ты расстроена, милая. Иди в свою палату, отдохни.
Но Ханна не шевелилась. Тара отвечала ей таким же немигающим взглядом, потом закатила глаза и пожала плечами.
– Я понятия не имею, кто такая Мона. Я думала, твоей лучшей подругой-стервой была Элисон.
У Ханны перехватило дыхание. Она обмякла в кресле.
– Элисон? – встрепенулась Айрис. – Та самая девчонка, чей флаг ты носишь с собой? Почему была?
Ханна пропустила ее вопрос мимо ушей. Она не сводила взгляда с Тары.
– Откуда ты знаешь про Элисон? – прошептала она.
Нехотя Тара сунула руку в свою позорную парусиновую сумку.
– Отсюда. – Она швырнула ей через всю комнату номер People, который Ханна прежде не видела. Журнал упал у ног Ханны. – Я хотела показать тебе его перед групповой терапией, но ты ведь у нас слишком крутая, не соизволила снизойти до меня.
Ханна подняла журнал и открыла его на отмеченной странице. В глаза сразу бросился заголовок во весь разворот: «Неделя тайн и лжи». Ниже была помещена фотография Ханны, Спенсер, Арии и Эмили, выбегающих из горящего леса. Под снимком – подпись: «Милые Обманщицы». И перечислены их имена.
– О боже, – прошептала Ханна.
Потом она заметила в нижнем правом углу диаграмму в рамке. В ней приводились результаты опроса общественного мнения: ЭЛИСОН ДИЛАУРЕНТИС УБИЛИ МИЛЫЕ ОБМАНЩИЦЫ? Было опрошено сто человек на Таймс-сквер. Почти весь «пирог» – 92 % – был окрашен в фиолетовый цвет: да.
– Кстати, классное прозвище, – ухмыльнулась Тара, кладя ногу на ногу. – Милые Обманщицы. Так пикантно.
Все сгрудились вокруг Ханны, читая статью. Она никак не могла им помешать. Руби охнула. Пациентка по имени Джули цокнула языком. А Айрис… лицо Айрис выражало ужас и отвращение. Отношение к Ханне мгновенно изменилось. Отныне она будет той самой девчонкой. Психопаткой, которая, по всеобщему мнению, четыре года назад убила свою лучшую подругу.
Доктор Фелисия схватила журнал с колен Ханны.
– Где ты это взяла? – отчитала она Тару. – Здесь, как тебе известно, журналы запрещены.
Понимая, что теперь у нее большие неприятности, Тара съежилась, оробела, стушевалась.
– Айрис всегда хвалится, что достает свежие номера этого журнала, – пробормотала она, сдирая этикетку с бутылки с водой. – Я просто хотела немножко посмотреть.
Айрис вскочила на ноги, чуть не опрокинув стоявший рядом хромовый торшер, и решительным шагом подошла к Таре.
– Ах ты стерва! Этот номер лежал в моей комнате! Я его даже еще не читала! Ты рылась в моих вещах!
– Айрис. – Доктор Фелисия хлопнула в ладони, пытаясь призвать всех к порядку. В небольшое окошко сбоку заглянула одна из медсестер: очевидно, пыталась решить, следует ли прийти доктору на помощь. – Айрис, ты знаешь, что твоя палата запирается. Никто из пациентов туда войти не может.
– Журнал я нашла не в ее палате, – крикнула Тара. Она показала в сторону коридора. – Он лежал на диване у окна возле вестибюля.
– Не может быть! – взвизгнула Айрис, резко разворачиваясь к докторше лицом. Взгляд ее метался от журнала в руке врача к ошеломленному лицу Ханны. – А ты. Ты, Ханна, зачем-то выдавала себя за крутую. А на самом дела ты такая же ненормальная, как и все здесь.
– Милая Обманщица, – издевательским тоном пропела одна из девчонок.
В горле у Ханны застрял огромный ком. Теперь все взгляды снова были прикованы к ней. Ей хотелось вскочить и броситься вон из комнаты, но ягодицы будто кто-то пришил к сиденью.
– Я не обманщица, – жалким голосом произнесла она.
– Ну-ну, – фыркнула Айрис, смерив Ханну таким презрительным взглядом, словно у той вдруг покрылись прыщами лицо и руки.
– Девочки, прекратите! – Доктор Фелисия потянула Айрис за рукав. – Айрис и Тара, вы нарушили правила и обе будете наказаны. – Она сунула журнал в задний карман, затем заставила Тару подняться с кресла, схватила Айрис за руку и повела обеих прочь из комнаты. Тара обернулась и торжествующе улыбнулась Ханне.
– Айрис, – взмолилась Ханна, глядя в удаляющуюся спину подруги, – это неправда!
В дверях Айрис оглянулась и тупо посмотрела на Ханну, будто видела ее впервые.
– Прости, с шизами я не общаюсь. – И вслед за доктором Фелисией вышла в коридор. Ханна же осталась в кабинете групповой психотерапии вместе с остальными пациентками.
21
Правда глаза колет
На остановке автовокзала Ланкастера пыхтел большой автобус «Грейхаунд», следовавший до Филадельфии, о чем указывала табличка на лобовом стекле. Эмили нерешительно поднялась в салон, вдыхая запахи новой обивки и высокоэффективного чистящего средства для санузлов. Она всего несколько дней провела вместе с Люси и ее семьей, а автобус уже казался ей раздражающе современным, почти что инопланетным чудищем.
После того как Люси сообщила, что парнем ее покойной сестры был Вилден, Эмили замкнулась в себе. Люси пыталась разговорить ее, спрашивала, в чем дело, но девушка отвечала, что все нормально, она просто устала. А что она могла ей сказать? Я знакома с парнем твоей сестры. Возможно, он действительно убил Ли. На заднем дворе одного дома есть яма, куда, он ее, возможно, сбросил.
С той самой минуты, как она осознала эту убийственную новость, мозг ее жужжал и вращался, как заводной, одну за другой вытаскивая из памяти картины той ужасной поры. В день исчезновения Эли, после встречи с миссис ДиЛаурентис, Эмили с подругами разошлись в разные стороны. Эмили проходила мимо большого котлована, в котором позже обнаружили труп.
Она вспомнила, как в тот день рабочие заливали в котлован бетонную смесь. Все их машины стояли вдоль обочины у дома ДиЛаурентисов. Вереницу замыкал автомобиль, на котором Эмили на пару секунд задержала взгляд, пытаясь вспомнить, где она видела его раньше. Это был старенький черный седан, какие показывают в фильмах 60–70-х годов. Тот самый автомобиль, что с визгом затормозил у обочины частной школы Роузвуда в день, когда Эли всем пообещала отыскать частичку «Капсулы времени». Джейсон ДиЛаурентис уехал на нем после стычки с Йеном. Этот же седан тарахтел у дома ДиЛаурентисов в день, когда Эмили и остальные девчонки пытались выкрасть лоскут флага Эли. Именно этот автомобиль – Эмили не сомневалась – маячил у дома ДиЛаурентисов в тот день, когда бетонная смесь похоронила труп в котловане на долгих три года. Автомобиль, принадлежавший Даррену Вилдену.
Через несколько минут автобус тронулся с места, оставляя позади зеленые поля Ланкастера. Кроме Эмили, в салоне сидели только четыре пассажира, так что весь ряд был в ее распоряжении. Заметив у ног розетку, она наклонилась и поставила на подзарядку свой мобильный телефон. Экран засветился, ожил.
Исходя из ситуации, нужно что-то делать, рассудила Эмили. Но что? Если позвонить Спенсер, Ханне или Арии, те решат, что она с ума сошла, раз считает Эли живой, да еще и к амишам поехала по наущению «Э». Родителям она тоже позвонить не может: они думают, что она в Бостоне. И в полицию обратиться нельзя, ведь полиция – это и есть Вилден.
У нее в голове не укладывалось, что Вилден некогда был амишем. Эмили мало что знала о нем. Знала только, что в частной школе Роузвуда он слыл возмутителем спокойствия, а потом пошел служить в полицию. Наверно, будет нетрудно выяснить, когда именно Вилден покинул общину амишей и приступил к занятиям в частной школе Роузвуда. Навестив подруг в больнице после пожара, он упомянул, что в годы учебы в старших классах жил у своего дяди. По словам Люси, Вилден уговаривал ее сестру Ли уйти из общины вместе с ним. Может быть, она отказалась, он рассвирепел… и придумал, как расправиться с ней.
Вилден, будучи приятелем Джейсона, мог выведать у Эли, что она втайне лелеет мечту сбежать из дома. Он, возможно, даже предложил ей свою помощь и в ночь ее исчезновения украдкой вывез Эли из Роузвуда. Потом в котлован на заднем дворе ДиЛаурентисов сбросил труп, обставив все так, будто Эли убили. Но тело в котловане принадлежало не Эли. Там лежали останки девушки, которая разбила сердце Вилдену.
Как это ни ужасно, но картинка получалась складная. Это объясняло, почему Ли так и не нашли. Это объясняло, почему минувшей субботой в лесу объявилась Эли и почему Вилден настоял на том, чтобы полиция не проверяла, жива она или нет. Ведь если бы выяснилось, что в котловане находилось не тело Эли, пришлось бы устанавливать, чей это труп. Именно поэтому Вилден не верил в существование «Э» и в то, что Йену известен какой-то секрет относительно событий того вечера. «Э» не лгал: секрет действительности есть. Только связан он не с гибелью Эли, а с тем, кого убили вместо Эли.
