Артур Хейли - Сильнодействующее лекарство
И все-таки…
— Билл, — решительно сказала Селия, — выясните с максимальной оперативностью все, что известно об этих двух случаях. О результатах доложите мне немедленно.
Она взяла вырезку из французской газеты и положила к себе на стол, заметив при этом:
— Это я оставлю у себя.
— Как вам будет угодно. — Ингрэм взглянул на часы. — Я созвонюсь с «Жиронд-Шими». У них еще не закончился рабочий день, а я знаю одного из их парней…
— Действуйте! — отрезала Селия. — Без промедления!
Билл явился с докладом через час. Физиономия его сияла.
— Все спокойно! — заявил он. — Я имел продолжительный разговор с приятелем из «Жиронд-Шими». Ему известно все, что касается двух случаев, упомянутых «Франссуар»; по его словам, проводилось тщательное расследование и нет оснований для малейших сомнений. Группа ученых и медиков выезжала в Нуазонвиль; эти же люди побывали в Испании, где изучали второй случай.
— Он еще что-нибудь сказал? — спросила Селия. — Меня интересуют подробности.
— Сказал. — Билл бросил взгляд на страничку, которую держал в руках. — Между прочим, оба эти случая удивительно напоминают австралийский. Если помните, тревога тогда оказалась ложной.
— Знаю.
— Так вот, обе женщины — матери дефективных детей — во время беременности употребляли чудовищную смесь различных лекарств и плюс ко всему спиртное.
— Но монтейн они ведь тоже принимали?
— Что верно, то верно. И по словам Жака Сен-Жана, моего французского коллеги, поначалу в «Жиронд-Шими» все ужасно разволновались, ну прямо вроде вас. И кстати, он подчеркнул, что у их компании на карту поставлено не меньше, если не больше, чем у «Фелдинг-Рот».
— Что еще? — резко перебила его Селия.
— В общем, они пришли к такому заключению: монтейн не имеет ни малейшего отношения к дефективности новорожденных ни в том, ни в другом случае. Так решили ученые и врачи, а также консультанты, приглашенные извне. Они же установили, что ряд сочетаний лекарств, которыми пользовались обе женщины, может привести к опасным последствиям.
— Я хочу прочитать оба документа полностью, — сказала Селия. — Как скоро мы их можем получить?
— Они у нас есть.
— У нас? Здесь?
— Да, в этом здании, — утвердительно кивнул Билл. — Жак Сен-Жан говорит, что они у Винсента Лорда. Их выслали недели две назад; в «Жиронд-Шими» твердо следуют правилу держать партнеров в курсе всех дел. Хотите, я могу попросить Винса…
— Нет, — сказала Селия. — Я сама их возьму. Вы свободны.
— Послушайте. — В голосе Билла Ингрэма слышалась явная тревога. — Если позволите, по-моему, вам не стоит так переживать из-за…
— Я же сказала, вы свободны! — отрезала Селия. Она больше не могла сдерживать охватившего ее волнения.
— Зачем они вам понадобились? — спросил Селию Винсент Лорд.
— Потому что мне важно самой ознакомиться с этими документами, а не пользоваться информацией из вторых рук.
— Возможно, под «вторыми руками» вы подразумеваете меня, — заметил Лорд, — но я достаточно компетентен, чтобы составить соответствующее заключение о материалах такого рода. Собственно, это я и сделал.
— И каково же ваше заключение?
— Я считаю, что ни один из упомянутых случаев не имеет к монтейну ни малейшего отношения. Об этом свидетельствуют все полученные данные, а ведь они самым тщательным образом изучались компетентными, квалифицированными специалистами. Лично я считаю — и эту точку зрения разделяют теперь и в «Жиронд-Шими», — что семьи, о которых идет речь, попросту пытались вытянуть из них деньги. Подобное случается.
— Сэм знает об этих докладах? — спросила Селия.
— По-моему, это не тот повод, чтобы тревожить его.
— Отлично, — ответила Селия. — Я не намерена сейчас оспаривать ваше мнение. Тем не менее мне хотелось бы прочитать их самой.
Во время этой беседы от подчеркнутого дружелюбия Лорда в отношении Селии, особенно в последнее время не осталось и следа.
— Если вам вздумалось изображать ученого, способного делать самостоятельные выводы, — желчно заметил Лорд, — то позвольте напомнить: ваш пожелтевший диплом бакалавра химических наук давным-давно устарел.
Селию удивило нежелание директора по науке удовлетворить ее просьбу, однако она вовсе не хотела превращать этот разговор в перебранку.
— Я ни на что не претендую, Винс, — спокойно ответила она. — Я вас просто прошу. Пожалуйста, дайте мне эти доклады.
То, что за этим последовало, также удивило ее. Доклады оказались не в централизованном досье компании, как полагала Селия, а среди личных бумаг Лорда. Он с кислой миной открыл ключом ящик своего рабочего стола, извлек оттуда документы и передал их Селии.
— Благодарю вас, — спокойно сказала Селия. — Я их вам верну.
В тот вечер Селия, несмотря на усталость, долго не ложилась спать. Нужно было прочитать оба доклада и значительную часть стенограммы судебного разбирательства в Австралии. Последний документ вызвал у нее особую тревогу.
В полной стенографической записи содержалось несколько пунктов, отсутствующих в сокращенном варианте, прочитанном ею ранее.
Новостью для Селии явилось то, что австралийка, мать дефективного ребенка, уже дважды рожала. Дети были вполне здоровыми.
Тщательно были обследованы и все предполагаемые отцы дефективного ребенка. Во всех четырех случаях не удалось обнаружить никаких признаков умственных или физических отклонений ни у подозреваемых, ни у их прямых родственников.
Доклады о случаях во Франции и Испании, полученные у Винсента Лорда, в общем, соответствовали тому, что о них ранее говорил Билл Ингрэм. Подробности, которые в них содержались, также подтверждали мнение Лорда, что расследования, предпринятые компанией «Жиронд-Шими», проводились компетентными людьми с высокой степенью ответственности.
И тем не менее после ознакомления со всеми тремя документами тревога Селии не улеглась, а, наоборот, возросла. Ибо, невзирая на различные компетентные мнения и соображения, факт оставался налицо: три женщины в трех удаленных друг от друга местах родили искалеченных, дефективных детей. И все они во время беременности принимали монтейн.
Когда Селия закончила читать, у нее созрело решение: она должна поговорить с Сэмом Хауторном. Рассказать ему, невзирая на нежелание Винсента Лорда, не только о всех известных фактах, но и поделиться своими опасениями.
Это случилось на другой день, в конце работы.
Докладная записка Селии с пометкой «срочно» поступила в кабинет к Сэму Хауторну почти в полдень. Вскоре после этого Сэм распорядился назначить совещание высшего руководства компании на половину пятого.
И вот, подходя к президентскому кабинету, Селия услышала дружный мужской хохот, долетавший в коридор сквозь приоткрытую дверь. В ту минуту ей это показалось неуместным.
Когда она вошла в приемную, одна из секретарш Сэма с приветливой улыбкой сказала:
— Здравствуйте, миссис Джордан.
— Мэгги, похоже, у вас тут пирушка, — заметила Селия.
— В известном смысле так оно и есть. — Девушка вновь улыбнулась и жестом пригласила ее зайти в другую открытую дверь. — Почему бы вам не пройти в кабинет? У мистера Хауторна есть новость. Думаю, он сам захочет с вами поделиться.
Войдя в кабинет, Селия едва не задохнулась от сигарного дыма. Кроме Сэма, тут были Винсент Лорд, Сэт Фейнгодд, Билл Ингрэм и несколько вице-президентов компании, включая ветерана «Фелдинг-Рот» Глена Николсона, возглавлявшего производственный отдел. Были здесь и доктор Старбат из отдела медицинского контроля, и моложавый Джулиан Хэммонд, директор отдела по связям с общественностью. Все усердно пыхтели сигарами. У Ингрэма это получалось несколько неуверенно; раньше Селия никогда не замечала его курящим.
— Ага, а вот и Селия! — воскликнул кто-то из мужчин. — Угости-ка ее сигарой, Сэм!
— Ну нет! — ответил Сэм, прямо-таки сиявший от счастья. — Для дам у меня припасено кое-что иное. Он отправился к дальнему концу своего рабочего стола, где лежала целая горка коробочек с шоколадом «Тэртлз». Одну из них Сэм вручил Селии.
— В честь рождения моего внука, которому, — тут Сэм взглянул на часы, — уже исполнилось двадцать минут.
Серьезное настроение Селии мгновенно испарилось.
— Да ведь это же здорово! — воскликнула она радостно. — Поздравляю тебя, Сэм!
— Спасибо, Селия. Я знаю, что угощение сигарами и шоколадом — обычно привилегия отцов. Но я решил начать новую традицию и распространить ее на дедов.
— И чертовски хорошую традицию! — подхватил Глен Николсон.
— Ты хорошо придумал насчет шоколада, — добавила Селия. — «Тэртлз» — моя любимая марка.
Тут она заметила, что Билл Ингрэм курить перестал. Вид у него был слегка бледный.
