Деннис Лихэйн - Остров проклятых
Тедди показал охраннику свою бляху:
— Наше обмундирование еще не вернулось из прачечной.[14]
Охранник изучил бляху и молча поднял глаза на Чака. Тот, вздохнув, достал бумажник и раскрыл его перед самым носом у охранника.
— Какие у вас дела за периметром? — спросил охранник. — Пропавшая пациентка нашлась.
Любое объяснение, решил Тедди, только ослабит их позиции и даст этой вонючке почувствовать свою власть. Во время военных действий у него в роте было много таких вонючек. Большинство из них не вернулось домой, и, по мнению Тедди, вряд ли это обстоятельство кого-то особенно расстроило. Законченные придурки, до них не достучишься, их ничему не научишь. Зато такого можно задвинуть, если ты вовремя осознал, что он понимает только силу.
Тедди подошел вплотную к парню, сверля его взглядом и улыбаясь уголками рта, и добился своего: они смотрели друг на друга, глаза в глаза.
— Мы решили пройтись, — сказал Тедди.
— У вас нет полномочий.
— Еще как есть. — Тедди придвинулся так, что охраннику теперь пришлось смотреть снизу вверх. Он чувствовал на своем лице дыхание парня. — Мы федеральные приставы, а это федеральное учреждение. Считай, что нас уполномочил сам Господь Бог. Мы не должны перед тобой отчитываться. Мы не должны тебе ничего объяснять. Мы можем прострелить твой член, малыш, и ни один суд в этой стране даже не примет это дело к рассмотрению. — Он придвинулся еще на пару сантиметров. — Так что открывай долбаные ворота.
Паренек усилием воли выдержал его взгляд. Сглотнул. Попробовал придать собственному взгляду больше жесткости.
— Повторяю: открывай эти…
— О'кей.
— Не слышу?
— Да, сэр.
Тедди еще секунду-другую посверлил его убийственным зрачком, потом шумно выдохнул через ноздри.
— Вот и хорошо, сынок. Ать-два!
— Ать-два! — на автомате повторил паренек, аж подпрыгнул кадык.
Он повернул ключ в замке и распахнул ворота. Тедди прошел через них не оглядываясь.
Они свернули направо и прошли немного вдоль стены, прежде чем Чак заговорил:
— С этим «ать-два» симпатично получилось.
Тедди встретился с ним взглядом.
— Мне тоже понравилось.
— В армии ты небось никому спуску не давал.
— Батальонный сержант, под моей командой два десятка юнцов, половина из которых полегли, так и не познав женщину. Словечками вроде «симпатично» уважение у солдат не завоюешь. Тут надо рявкнуть, чтобы они усрались от страха.
— Так точно, сержант. — Чак лихо отдал ему честь. — Хоть у них и отказала энергосистема, но проникнуть в укрепленный форт — это тебе не хухры-мухры.
— Я в курсе.
— Есть идеи?
— Пока нет.
— А вдруг у них там ров с водой? Вот будет сюрприз.
— Или бочки с кипящим маслом на зубчатых стенах.
— Лучники. Если на стенах стоят лучники, Тедди…
— А мы без кольчуги.
Они переступили через поваленное дерево, под ногами было топко и скользко от мокрых листьев. Сквозь поредевшую растительность они видели форт, его мощные серые стены, а также борозды, оставленные колесами джипов, которые сновали туда-сюда все утро.
— Этот охранник был не так уж далек от истины, — заметил Чак.
— А именно?
— После того как Рейчел нашлась, наши полномочия здесь, можно сказать, закончились. Если нас застукают, босс, разумного объяснения у нас не найдется.
Вид этого бурелома отзывался в мозгу Тедди зеленым пожаром. Он испытывал усталость, в голове легкий туман. Четырехчасовой сон под наркотиком, да к тому же сопровождавшийся кошмарами, явно его не освежил. Мелкий дождик тихо барабанил по тулье, собирался на полях шляпы. Мозг гудел, хотя и слабо, но беспрерывно. Если бы сегодня пришел паром, что вряд ли, он бы, пожалуй, не слушая доводов рассудка, прыгнул на борт и был таков. В гробу он видел эту скалу, окруженную водой. Но вернуться без результатов, будь то собранные факты для сенатора Херли или свидетельство о смерти Лэддиса, значило бы провалить задание. И тогда, помимо склонности к самоубийству, его еще будет тяготить чувство вины за то, что он не сумел исправить ситуацию.
Тедди открыл блокнот.
— Эти каменные пирамидки, которые Рейчел оставила на берегу. Вот раскрытый шифр.
Он протянул Чаку блокнот. Тот поднес его к груди и закрыл ладонью от дождя.
— Значит, он здесь.
— Здесь.
— Пациент номер 67?
— Он самый.
Тедди остановился рядом с обнажившейся породой посреди раскисшего склона.
— Чак, ты можешь вернуться. Тебе незачем впутываться в это дело.
Чак посмотрел на него и захлопнул блокнот, коснувшись руки своего напарника.
— Мы федеральные приставы, Тедди. А что делают приставы?
Тедди улыбнулся:
— Мы входим в двери.
— Первыми, — уточнил Чак. — Мы входим в двери первыми. Мы не дожидаемся, пока отъевшиеся городские копы обеспечат нам тылы. Мы рывком открываем гребаную дверь.
— Точно.
— Стало быть, вопрос снят.
Чак вернул ему блокнот, и они двинулись дальше в сторону форта.
Им хватило беглого взгляда на него вблизи, когда их от форта отделяли лишь полоса деревьев и небольшая поляна, чтобы Чак сформулировал то, о чем они подумали одновременно:
— Это жопа.
Целые секции ограждения из переплетенных металлических колец, вырванные из земли, разметало по земле, остальные же повисли в разной стадии ненужности.
Зато по всему периметру расхаживали вооруженные охранники. Некоторые периодически объезжали территорию на джипах. Команда санитаров собирала во дворе обломки, еще одна группа занялась мощным деревом, упавшим прямо на стену. Рва они не обнаружили, зато попасть в форт можно было только через маленькую дверь, обитую красным кованым железом. Охранники на бастионах стояли с винтовками наперевес. Маленькие оконца форта зарешечены. Ни одного пациента, в оковах или без, не наблюдалось. Только охранники и примерно столько же санитаров.
Вот двое охранников на крыше отошли в сторону, уступая место дюжим ребятам в белой форме, те подошли к скату и крикнули товарищам внизу, чтобы те очистили пространство. Затем они сдвинули макушку дерева ближе к краю и принялись ее раскачивать, а когда раскачали, все разом стали толкать, макушка подалась еще на пару футов, и вот дерево с треском обрушилось вниз под общие крики. Дюжие ребята снова подошли к скату, чтобы воочию убедиться, что дело сделано, а дальше, само собой, последовали звонкие шлепки вскинутых ладоней и похлопывания по плечу.
— Там где-то должен быть трубопровод для сброса воды или отходов в море, — сказал Чак. — Вдруг через него можно проникнуть внутрь?
Тедди покачал головой:
— Зачем усложнять? Войдем как положено.
— А-а. Наподобие того как Рейчел выскользнула из корпуса В? Я понял. Примем немного порошка, который сделает нас невидимыми. Отличная мысль.
Видя озабоченное лицо напарника, Тедди тронул воротник своего дождевика.
— Мы одеты не как приставы, Чак. Догоняешь?
Чак снова окинул взглядом санитаров, работающих по периметру, заметил, как еще один вышел через железную дверь с дымящейся, невзирая на морось, кружкой кофе, и сказал:
— Аминь, дружище.
Они шли по дороге к форту, дымя сигаретами и болтая о пустяках. Выйдя на поляну, они столкнулись с охранником. Его винтовка лениво смотрела дулом в землю.
— Нас сюда послали, — сказал Тедди. — Вроде как дерево упало на крышу.
Охранник бросил взгляд назад через плечо.
— Фигня. С этим уже управились.
— Здорово, — отреагировал Чак, и они было повернули назад.
— Эй, парень, — окликнул его охранник. — Там работы невпроворот.
Они развернулись.
— На стене уже человек тридцать вкалывают, — сказал Тедди.
— Внутри тоже бардак что надо. Стены, конечно, устояли, но что такое ураган, не мне вам объяснять.
— Само собой, — подтвердил Тедди.
— Буквенный код не напомнишь? — обратился Чак к привалившемуся к стене охраннику.
Тот сделал движение большим пальцем, железная дверь открылась, и они, пройдя внутрь, оказались в вестибюле.
— Не хочу показаться неблагодарным, — сказал Чак, — но все получилось слишком уж легко.
— Не стоит много рассуждать. Бывает еще везение.
Дверь за ними закрылась.
— Везение? — Голос Чака слегка дрожал. — Теперь это так называется?
— Теперь это так называется.
Первое, что ударило в нос Тедди, — это запах. Запах промышленной дезинфекции, призванной забить смердящий букет из рвоты, фекалий, пота и, главным образом, мочи.
Затем откуда-то издалека, с верхних этажей, долетел шум: топот ног, крики, отлетавшие гулким эхом от толстых стен и повисавшие в сыром воздухе, внезапные взвизги, пронзающие уши и постепенно сходящие на нет, назойливый неумолчный гуд, производимый несколькими одновременно звучащими голосами.
