Алессандра Торре - Девушка за дверью квартиры 6E
Я больше не общаюсь в видеочатах. Все свое оборудование, кроме игрушек, я выставила на eBay и выручила целых две тысячи, при том что мне оно обошлось примерно в пятьдесят штук. Но мне все равно. Я была готова даже приплатить, чтобы от всего этого избавиться.
Майк переслал мне статью из «Стейтсборо-Таймс», где рассказывалось о спасении Энни и сообщалось, что полиция, обыскав трейлер, нашла картонную коробку с газетными вырезками о восьми пропавших девочках, а также с их фотографиями и оставленными на память вещами. Был найден и лэптоп, который копировал для меня Майк. Полиция выражала надежду, что с помощью извлеченной из лэптопа информации они смогут раскрыть дела о похищенных девочках.
Я купила небольшой дом в Мемфисе, Теннесси, и кабриолет «Ауди» и заплатила за четыре года обучения в колледже. Буду изучать психологию. Полмиллиона из своих сбережений я разместила на фондовом рынке – на случай, если мне когда-нибудь понадобится куча денег, – а оставшиеся семьсот тысяч долларов отдала Энни. Половину положила в банк, чтобы она получила их, когда ей исполнится двадцать один, а вторую отдала ее родителям и Ангелу – котенку, которого мы взяли тем утром. Это небольшая плата за мою свободу. Я спасла ее, но и она спасла меня тоже. И это спасение было мне необходимо.
Глава 58: Джереми Брайант
Я сбила Джереми с ног, и он повалился на снег; дыхание, со свистом вырвавшись из его груди, перетекло в жалкий стон.
– Ну все! – прохрипел он, перекатил меня на спину и улегся сверху.
Надо мной зависло его раскрасневшееся от холода лицо – глаза весело сияют, на ресницах налипли снежинки. Он был просто потрясающий. И влюбленный в меня до беспамятства. Он весь светился любовью, она присутствовала в каждом его нежном прикосновении, в каждом сладком поцелуе и в каждом заботливом жесте. Я показала ему язык и усмехнулась, а он наклонился и прильнул к моим губам, наказывая мой язык за дерзость. Его хватка наконец-то ослабла, и я с визгом вывернулась из-под него и поползла к его племяннице Оливии. Она протянула мне руку и начала было помогать мне встать, но он тотчас поймал нас обеих и сгреб в охапку, а мы с хохотом замолотили по его сильным рукам нашими закутанными в варежки кулачками, прося о пощаде, пока он не сжалился и не отпустил нас.
Втроем мы побежали к моему дому у подножья холма, где нас ждал цыпленок под пармезаном и кино. Именно так я представляла себе идеальную жизнь.
* * *
Когда в ночь после спасения Энни я вернулась домой, у двери, сидя на оранжевом ковровом покрытии коридора, меня ждал Джереми. Было поздно. Я провела в дороге весь день. У меня слипались глаза, я едва держалась на ногах от усталости. Увидев меня, он встал. Его сильные руки потянулись ко мне и сжали меня в объятьях – которых я не хотела, не ждала до момента, пока он меня не коснулся. Я обмякла в его руках, растворяясь в силе его ласки; это проявление нежности было таким чуждым, таким забытым, что я чуть не разрыдалась – настолько оно было прекрасно. Я так долго была одна, боясь себя и за себя. Я столького была лишена. Его объятья сломали все возведенные мною стены и сняли весь груз, который я на себе несла. Поддерживая меня своими сильными руками, он приставил меня к стене и заглянул мне в лицо глазами, полными обеспокоенности и тревоги.
– Как ты? – спросил он, осматривая меня с головы до пят и проверяя, цела ли я.
– Пожалуйста, обними меня. – Слова выплеснулись сами собой под давлением приливной волны эмоций, которые распирали меня изнутри, и по моим щекам хлынули слезы.
Не говоря ни слова, он наклонился, легко подхватил меня на руки и занес домой.
* * *
Джереми помог мне раздеться, из вежливости глядя в другую сторону, пока я натягивала майку и пижамные штаны. Уложив меня в постель, он крепко обнял меня своими сильными руками, а я, свернувшись калачиком, прижалась к нему спиной. Меня никогда еще так не обнимали, и, погружаясь в сон, я успела подумать, что хочу остаться в этом положении навсегда.
Я проспала два дня, просыпаясь только затем, чтобы поесть или сходить в туалет. Джереми не отходил от меня ни на шаг, сила его присутствия заполняла мою внутреннюю пустоту. А потом, на третий день, я вернулась.
* * *
Наверное, все это время у Господа был для меня план. Когда я вонзила в шею Ральфа стилет, желание убивать ушло, и по мере того, как в его глазах угасала жизнь, умирала и моя собственная тяга к смерти. Наши зловещие души покинули свои оболочки и вместе отправились в никуда.
Я не хочу сказать, что Господь одобряет убийство. Какими бы ни были обстоятельства, какие оправдания ни сочиняй, все равно ты отнимаешь чужую жизнь. И вместе с тем я не чувствую, чтобы Господь меня осуждал. Как говорится, Бог дал, Бог взял. В ночь, когда моя мать устроила резню, он дал мне желание убивать, из-за которого во мне поселился страх, из-за которого я закрылась в четырех стенах, из-за чего, в свою очередь, занялась видеочатами и познакомилась с Ральфом. В итоге цепочка обстоятельств привела меня к Энни, и, когда все закончилось, я впервые за очень долго время ощутила себя прежней. Жизнерадостной, общительной девчонкой, которой когда-то была и в которую перевоплощалась всякий раз, когда оказывалась перед камерой. И это чертовски здорово – наконец-то вернуться.
Я не знаю, что будет у нас с Джереми. Станет ли он моим «и жили они долго и счастливо» или нет. Но я знаю, что рядом с ним я улыбаюсь, и что он любит меня – эту «я убью тебя, нахрен, твоим собственным резаком» меня.
