Эрик ван Ластбадер - Завет
— О боже, — произнесла Дженни над ухом Браво.
Впереди был край обрыва, который до этого момента скрывали деревья. Времени на размышления, тем более — на маневры, уже не оставалось. В следующую секунду машина почти отвесно полетела вниз. Ударившись о землю, «лексус» отскочил и завалился на бок. Браво и Дженни повалились друг на друга.
— Дженни, — спросил он, — ты в порядке?
Она кивнула.
— А ты?
— Отделался испугом.
Браво потянулся к окну и попытался опустить стекло, но электроника не работала. Тогда он, освободив ногу, ударил по окну жесткой подошвой ботинка. Безопасное стекло пошло трещинами, но выдержало. Браво ударил еще, и еще раз. Наконец в стекле образовалось отверстие. Он аккуратно сбил острые кусочки мыском ботинка и вылез наружу, потом помог выбраться Дженни.
Следующие несколько секунд они, ничком упав рядом с машиной, без сил лежали на земле. Дыхание восстановилось быстро; самообладание вернуть было труднее. Наверху, над обрывом, темноту прорезали лучи дальних фар грузовика. Браво, застонав, перекатился на локти, и тут же увидел, как загорелся еще один огонек. Донателла выбралась из грузовика и включила переносной прожектор.
Дженни потянула его за собой, и Браво безмолвно повиновался. Они отползли в густые заросли на дне оврага. Ливень продолжался. Им это было на руку, сильно затрудняя Донателле поиски.
— Ты как? — прошептала она.
Браво кивнул.
— Нормально. А ты?
— Отосплюсь, и все будет в порядке. — Ее лицо было совсем рядом. Она улыбнулась ему своей ободряющей улыбкой. — Все, поднимаемся. Пора идти.
Они начали осторожно пробираться через кусты, пока не дошли до дороги. Двигаясь вдоль полосы кустарника по обочине шоссе, они все дальше уходили от места падения «лексуса». Но не успели они пройти и ста ярдов, как позади из-за поворота вывернул на большой скорости новенький «линкольн». Дженни сгребла Браво и потащила его в заросли.
Они слышали, как затормозила и остановилась неподалеку машина. Водитель не стал выключать двигатель. Беглецы заползли как можно дальше в гущу кустарника, прислушиваясь к звукам собственного дыхания.
Дженни прошептала:
— Не волнуйся. Она не найдет нас.
В ту же самую секунду ужасающе близко послышался шорох. Обернувшись, оба увидели склонившуюся над ними темную фигуру.
Блеснул металл; очевидно, незнакомец был вооружен. Мужской голос с выраженным английским акцентом самодовольно произнес:
— А я бы на вашем месте не стал на это рассчитывать.
Глава 8
— Я так и знал. Я так и знал, что однажды ты вляпаешься в заварушку, из которой не сумеешь выпутаться.
— Кавано! — буркнула Дженни. — Какого черта ты здесь делаешь?
— А как ты думаешь? — ответил человек. — Приглядываю за твоей никчемной задницей!
Браво посмотрел на Дженни.
— Ты его знаешь? — спросил он.
— Познакомьтесь, — мрачно сказала она. — Ронни Кавано. Ронни, это Браверманн Шоу.
— Ну и влипли же вы, идиоты, — сказал Кавано, не предложив Браво руки. — Но теперь все в порядке, дядюшка Ронни подоспел вовремя!
Подняв руки, Дженни распустила узел волос на затылке.
— Кавано — страж, как и я.
— О нет, принцесса, совсем не как ты, — холодно проговорил Кавано. — Ты понимаешь, о чем я.
— Это часом не тот придурок, что не смог защитить моего отца? — не удержавшись, вмешался Браво.
— Я не ослышался? — произнес Кавано с холодной, высокомерной усмешкой. — Не может быть, чтобы ты был настолько неосведомлен.
— Он никогда не имел отношения к твоему отцу, — сказала Дженни. — Декстер Шоу попросту не стал бы с ним связываться.
Браво посмотрел наверх, на край обрыва, оставшегося позади, за струями дождя. Все тихо. Никаких фонарей. Куда подевалась Донателла? Он встал и протянул Дженни руку, чтобы помочь подняться, но она не приняла помощь, живо вскочив на ноги.
Кавано сделал приглашающий жест, словно лорд у ворот своего роскошного поместья, который новоприбывшие гости еще не успели осмотреть.
— Идемте?
Они пробирались через колючий кустарник, под ногами хлюпало грязное месиво, а Дженни тем временем вкратце пересказывала Кавано, как за ними гнались Росси и Донателла.
— Ее я, кажется, заметил по дороге, — сказал Кавано. — Но где же Росси?
— Браво убил его, — ответила Дженни.
Кавано приподнял брови.
— Вот только что?
— Нет, утопил в пруду на городском кладбище.
— Да, это что-то новенькое. Что же, одним настырным придурком меньше, но теперь его подружка жаждет крови, верно?
Кавано нельзя было отказать в привлекательности и, несмотря на неприятную, даже жестокую улыбку и грубость речи, в некоей своеобразной изысканности обхождения. Браво так и представлял его себе в элегантном, сшитом точно по фигуре в ателье на Севил-Роу смокинге, со стаканом неразбавленного шотландского виски в руке, очаровывающего дам в фешенебельном лондонском казино.
— Отсюда можно выехать только одной дорогой. — Кавано указал в сторону ближайшего фонаря на шоссе, из-за дождя превратившегося в расплывчатое пятно. — Я припарковался справа, там, в тени.
До машины оставалось около ста ярдов, когда он остановился и протянул Дженни ключи.
— Вот что, принцесса. Сейчас вы с Шоу залезете в машину и проедете через вон тот круг света под фонарем.
— Ты с ума сошел? — сказала Дженни. — Это как раз то, чего она ждет!
Кавано ухмыльнулся.
— В точку. Она в таком бешенстве, что рванет за вами, ни секунды не размышляя.
— Это уж точно, — подал голос Браво. Он тоже не был в восторге от плана Кавано.
— И тогда, — медленно проговорил Кавано, словно втолковывая азбуку умственно отсталому ребенку, — она попадет ко мне на мушку.
Дженни покачала головой.
— Слишком опасно использовать Браво в качестве наживки.
— Любые сильные эмоции, а гнев — особенно, мешают трезво мыслить. Я обращу ярость Донателлы против нее самой. Может, у тебя есть план получше? — Ему никто не ответил, и он вытащил пистолет. — Полагаю, нет. Давайте, пора.
Машина — огромный «линкольн» — действительно стояла там, куда указывал Кавано. Дженни обошла автомобиль, открыла дверцу и сказала Браво:
— Ладно, забирайся внутрь.
— Ты сдалась слишком быстро, — сказал Браво, пристегиваясь ремнем.
— Что ты понимаешь! — раздраженно бросила она.
— Думаешь, этот план сработает?
Дженни вставила в замок ключ зажигания.
— План хороший, но не вздумай передавать Кавано мое мнение. Ненавижу это самодовольное выражение на его лице.
Браво смотрел на нее несколько секунд, что-то обдумывая, а потом произнес:
— Между вами что-то есть, а?
Она фыркнула.
— Что? Не выдумывай!
— У тебя щеки порозовели… принцесса.
Дженни обернулась к нему.
— Не будь ослом, Браво.
Она включила зажигание. «Линкольн» тронулся с места и выехал на шоссе. Они ехали теперь почти точно на север. Справа возвышалась каменная стена обрыва, слева был густой подлесок, перемежающийся открытыми участками. На земле лежали огромные кучи опавших ольховых и буковых листьев.
Они приближались к первому освещенному участку дороги.
— Видишь что-нибудь? — спросил Браво.
— Больше, чем ты, — отрезала Дженни.
Дождь немного поутих, зато дорогу заволокло туманом, размывающим очертания и превращающим свет фонарей в бесполезные тусклые пятна. Они въехали в круг света, — серебряное озерцо посреди густой пелены тумана. Машина неслась по невидимой дороге.
Они почти миновали светлый участок, когда из тумана вынырнуло железное чудище, с бешеной скоростью приближаясь к ним.
— Грузовик! — крикнул Браво. — Грузовик Донателлы!
— Кавано, черт тебя подери, где же ты? — Дженни вывернула руль вправо, отпуская газ.
Грузовик по-прежнему несся прямо на них. Браво, бросив взгляд назад, увидел, как из темноты появилась широкоплечая фигура Кавано. Широко расставив ноги, он прицелился в окно грузовика со стороны водителя и открыл огонь. Держась совершенно невозмутимо, с ледяным спокойствием он сделал три выстрела… четыре… пять. Все пули пробили ветровое стекло, каждая на расстоянии ровно шесть дюймов от соседней.
Не успел Браво подивиться неслыханному мастерству стрелка, как услышал голос Дженни:
— Боже мой, да ведь за рулем никого нет!
— Она убита, — сказал Браво. — Посмотри на стекло. Донателла мертва.
Дженни снова крутанула руль. Грузовик проехал мимо и врезался в фонарный столб. В небо взметнулся сноп искр, и фонарь вместе с распределительной коробкой завалился на землю. Она ударилась о бетон и рассыпалась, показались провода; соединительные узлы, все еще под током, продолжали искрить. В тумане это выглядело зловеще.
