Уве Шомбург - Код Вавилона
— Что, в конечном счете, мы все тут сегодня исследуем? — Он посмотрел на нее с вызовом. — Открой глаза, не будь мелочной, Зоя. Think big.
Эндрю Фолсом беспокойно ерзал на своем стуле.
— Неужто ты думаешь, Зоя, что я не знал, над чем Эндрю работает как одержимый? Неужто ты думаешь, что он мог делать это без моего одобрения? И надо ли тебе рассказывать, что творилось в лабораториях мира, когда этот профессор из Фрайбургского университета в Германии года три назад выступил с сообщением, что он обнаружил на хромосоме-4 ген старения?
Фолсом кашлянул, но председатель не обратил внимания на своего генерального директора.
— Мы с Эндрю ищем то же самое. Я — через растения, он — через людей. А ради этого позволено все.
Глава 15
Дрезден
Ночь с понедельника на вторник
Пиццерию подыскала Джесмин Пирссон.
— Класс! — вырвалось у Уэйна Снайдера, когда они вышли в небольшой дворик на задах пивного зала. — Хорошая наводка. Надо запомнить эту пиццерию. Почему мы раньше сюда не заглядывали?
Столы под развесистыми липами были аккуратно накрыты белыми скатертями с крахмальными салфетками. Терракотовые кадки с цветами напомнили Крису о Тоскане. Невысокие стоячие светильники с мягким желтоватым светом создавали романтическую атмосферу.
Они сели за последний свободный столик и заказали красное вино и пиццу. Джесмин Пирссон долго сидела молча, улыбаясь, пока мужчины вспоминали смешные случаи из времен их юности. Отчужденность долгих лет уступала место новому чувству близости.
— Завидую тебе. Собственная фирма, сам себе хозяин, хоть какая-то независимость — мечта… ну да, пожалуй, — задумчиво сказал Снайдер, чокаясь с Крисом.
— Как к этому приходят? — с любопытством спросила Джесмин.
Крис вкратце повторил то, что уже рассказывал Снайдеру днем.
— Вот так, внезапно, и делаешь это. Хотя не все так просто. — Крис приоткрыл неприятные стороны дела, рассказал о своих клиентах, о погоне за заказами, чтобы уже закруглиться с этим. И даже про свое мюнхенское выступление, после которого лишился нескольких заказчиков. — Ошибки и завышенная самооценка наказываются тут же. Мой парусник — по крайней мере, в настоящий момент — опять отодвигается в неопределенную даль.
— Что за парусник? — Джесмин Пирссон с интересом прислушалась.
Он посмотрел в ее голубые глаза, и ему захотелось остаться с ней наедине. Это было то самое чувство, которое он испытал до сих пор лишь однажды — при знакомстве со своей женой. Блокбастер, который, как он считал, ему уже больше никогда не увидеть.
— А ты все еще продолжаешь о нем мечтать? — Снайдер засмеялся, засовывая в рот кусочек пиццы.
— Еще как! Я по-прежнему иду по следу капитана Джеймса Кука. Да. Человек, ушедший гораздо дальше, чем кто-либо до него. Великие открытия, Таити, остров Пасхи.
— Ах, вон оно что! — Джесмин Пирссон весело рассмеялась, откинула волосы назад и призывно сверкнула на Криса глазами. — Наконец-то вижу человека, который мечтает не о Нобелевской премии, а о чем-то другом.
— Ты мечтаешь о Нобелевской премии? — спросил Крис, повернувшись к Уэйну.
— Об этом, пожалуй, мечтает любой ученый, — Снайдер вдруг посерьезнел.
— Тебе не мешает знать, что ученые способны насмерть враждовать между собой, — заявила Джесмин Пирссон доверительным тоном. — До такой степени они завидуют друг другу.
— Ну, в этом ты преувеличиваешь, — возразил Снайдер.
— Разве что чуть-чуть.
Зазвонил мобильник Снайдера. Он глянул на дисплей и сбросил звонок.
— Что-то мне не верится. Ведь вы работаете в той области, где еще так много предстоит открыть, — сказал Крис.
— Не забывай, мы работаем, чтобы зарабатывать деньги. И мы там все сидим под колпаком, из-под которого ничто не должно просочиться наружу. Никакая секретная служба не имеет такой защиты, как мы.
— А как же все эти отчеты об испытаниях и экспериментах?
— Их чаще всего пишут ученые, работающие в университетах и институтах, они ведут свои работы на официальные деньги и обязаны публиковать результаты.
Мобильник Снайдера опять зазвонил. На сей раз он ответил.
— Я сейчас приду, — только и сказал он.
Джесмин Пирссон мельком глянула на него и повернулась к Крису:
— Так что там у нас с капитаном Куком?
— С моим Индевором мне сейчас как раз предстоит совершить первое из трех его больших путешествий. Огненная земля, Таити, Новая Зеландия, Terra Australis Incognita, у римлян уже описанная картографом Помпонием Мелой. Легендарная Южная земля. — В голосе Криса звучала эйфория и тоска.
— Я и раньше тебе говорил, что Кук плохо кончил, — Уэйн Снайдер ухмыльнулся.
— А именно? — спросила Джесмин Пирссон.
— В последнем путешествии его убили и расчленили жители Гавайских островов. Они вернули от него кусок вонючего бедра, весом восемь фунтов, а позднее еще скальп с ушами. А кости оставили себе и сварили, потому что верили в божественную силу в костях великого вождя.
Джесмин Пирссон с отвращением скривилась.
— Тебе меня не испугать. Так же, как и раньше, — пробормотал Крис. Ритуал был тот же, что и в их юные годы. Уже тогда Снайдер предупреждал Криса об ужасном конце великого открывателя, когда друг слишком уж погружался в грезы.
— Я знаю, — Уэйн Снайдер засмеялся.
— Но для этого нужны деньги. А с этим дело пока стопорится. — Крис зевнул от усталости. Он был на ногах уже больше тридцати часов, после того как в воскресенье утром проснулся в женевском отеле. До сих пор напряжение держало его в бодром состоянии, но сейчас красное вино грозило свалить его с ног.
— Я уже тогда сказал тебе, что Индевор — это было судно для перевозки угля, с мелким килем, похожее на гроб. Длиной тридцать метров, вонючее, закоптелое и, как все тогдашние суда, тотально завшивленное.
— Мой Индевор будет современным, быстрым и элегантным. Парусник со всеми современными прибамбасами.
— А правами на вождение парусника ты уже обзавелся? — Снайдер сделал последний глоток вина и встал: — Крис, мне нужно идти. Дома горит. Было прекрасно. В другой раз запасемся временем получше. Я позвоню, когда будут результаты. — Уэйн Снайдер с улыбкой повернулся к своей сотруднице: — Джесмин, будь осторожна. Дело в том, что его мечта получила первый импульс в подростковом возрасте, когда он впервые прочитал про Кука. Там был описан ритуальный таитянский секс, который наблюдал Кук. Это и есть основа его мечты, — Снайдер засмеялся блеющим смехом, прощально поднял руку и заспешил прочь.
— Что случилось? — Крис смотрел вслед уходящему другу юности.
— Его жена, — сказала Джесмин Пирссон между двумя глотками красного вина. — Оба звонка были началом ссоры.
— Она могла бы пойти с нами.
— А четверо цыпляток? Ты знаешь, что это такое?
— Не-ет.
— Вот то-то же, — Джесмин помедлила немного, потом подняла глаза: — Что-то в их браке не так. Он представлял себе это по-другому. Он не создан для того, чтобы менять подгузники, купать, кормить с ложечки, складывать кубики и учить первоклассников читать. Несколько дней назад они узнали, что их пятнадцатилетний сын торгует наркотиками. И все лежит тяжелым бременем на его жене.
— Тут мне нечего сказать.
— Его это нервирует, он нетерпелив, агрессивен. День ото дня все хуже. Как раз в последние месяцы. Разумеется, он мечтает о прорыве в науке, о великом открытии. Он предпочел бы день и ночь работать в лаборатории.
— Вид у него изнуренный.
— Логично. Его терзает совесть. С другой стороны, он хочет заниматься наукой. Из-за этого они постоянно ругаются. Я за него беспокоюсь.
* * *Она повернула ключ и открыла дверь.
— Тебе это правда не в обузу?
— Нет! — Она глянула на него через плечо. В ее взгляде была смешливость и уверенность в себе.
Крис вошел в квартиру вслед за ней. Когда в пиццерии он спросил ее, не знает ли она поблизости какой-нибудь отель или пансион, она ответила, что он может переночевать и у нее.
— На диване! — смеясь добавила она.
Квартира состояла из трех комнат, была недавно отремонтирована и находилась недалеко от института. Обстановка оставляла место для света и воздуха, в гостиной на стенах висели современные офорты.
— Спать тебе придется в кладовой. — Она показала ему место для ночлега в третьей комнате: старый диван стоял там среди нагромождения коробок и полок. — Я надеюсь, беспорядок тебе не очень помешает. А если все же помешает, то придется потерпеть. Я только недавно въехала и еще не все разобрала.
Она оставила его одного, и он поставил свои вещи. У двери стояли две дорожные сумки. Из одной торчал зеленый плюшевый дракон. Крис нагнулся и отодвинул края сумки. В глаза ему бросились два круглых пластиковых футляра, один из них он достал. На упаковке были изображены воинственный монстр с угловатой головой, металлическая маска, желтые глаза и руки-клешни. Надпись гласила: Бионикл.
