Евгений Сивков - Советник
Хлопнула дверь, Савельев обернулся на звук. Абсолютно свежий, бодрый, в костюме и при галстуке, в комнату входил Зенон!
– Так, дружище, я всегда знал, что здоровье у тебя отменное. Эти гаврики ещё часик-другой пробудут в отключке, а ты уже готов к труду на оборону! Ладно, я пошёл с полицейскими разбираться, а их пусть Маша в чувство приведёт. Слабаки!
Китаец нервно заржал во сне.
– Сам-то хоть срам прикрой, нечего девушку смущать!
Стас швырнул в колдуна подушкой, но тот ловко увернулся и выскользнул из комнаты.
Через полчаса все члены интернационального триумвирата сидели на кухне и пили чай. Совместными усилиями Стас и его друзья пытались реконструировать события прошедшей ночи, но получалось у них это слабо.
Мистер Ху вспомнил, что он вёл беседу с его уважаемым предком, товарищем Ли Лисанем, одним из основателей китайской компартии. Они, кажется, обсуждали тактику ведения партизанской войны на оккупированных японскими войсками территориях.
Пибоди рассказал, что ему явился дух свирепого викинга Харальда Хардрады. Британец пытался отговорить воинственного короля от безумной идеи прогуляться по мосту Стэнфорд-Бридж. Чем разговор закончился, Джек вспомнить не мог, но утверждал, что дискуссия велась на старо-норвежском языке, которого он, разумеется, никогда не изучал.
Стас тоже ничего толком вспомнить не мог. В его сознании мелькали обрывки каких-то фраз, поговорок, которыми любил пересыпать свою речь его покойный дед. Перед глазами стояла странная картина: мистер Ху, раскачивающийся на люстре и распевающий монотонные заклинания; Джек Пибоди, сидящий на корточках и тупо глядящий в горлышко полупустой бутылки…
На столе перед приятелями лежал листок бумаги, осторожно извлеченный из челюстей мистера Ху.
Слегка шокированная Маша подливала в чашки чай, искоса поглядывая на потрёпанных джентльменов.
Радостный и оживлённый Зенон присоединился к компании чуть позже.
– Позвольте поинтересоваться, уважаемый. Повод для визита полиции мы дали? – спросил Пибоди.
Китаец нервно вздрогнул.
– Мне неприятности ни к чему! Меня могут выслать из страны!
– Расслабьтесь, друзья. Эти полицейские – мои клиенты. Я их периодически консультирую… по сатанической части. Они отработали чей-то вызов, ничего не обнаружили, и отправились обратно, к себе в участок, – успокоил своих гостей колдун. – А теперь по делу. Я пока в полицию ехал, чтоб слегка разобраться в том, кто из соседей на меня стучит, успел набить на компьютере информационную сводку для вас. Маша уже распечатала – можете посмотреть.
Стас взял листок и начал читать вслух:
«Разделение мира на «Рокфеллеров», «Ротшильдов» и «Ватикан» во многом представляется искусственным и внешним, такая информация не является истинной…»
– Теперь мне понятно, что за буквы написаны на листочке мистера Ху, – пробормотал Савельев.
– Значит, в средствах массовой информации нам специально мозги пудрят, – скривился Пибоди. – Впрочем, этому не стоит удивляться хотя бы потому, что тема, ставшая предметом открытого обсуждения в СМИ, пусть даже не в газетах и на телевидении, а в Интернете, может запросто оказаться обыкновенной провокацией.
Стас отхлебнул чай и попросил Джека больше его не перебивать.
Китаец, достал свой блокнот и приготовился записывать. Пибоди его остановил.
– Да прекратите вы упражняться в стенографии! Вам дадут такую же распечатку как лицу, прикосновенному к энергии сверхзания!
Мистер Ху отложил блокнот и начал растерянно хлопать себя по спине.
– Там что-то шевелится! Скользкое! – истерически взвизгнул потомок Ли Лисаня.
Китаец начал лихорадочно расстегивать рубашку, которую он надел перед тем, как сесть за стол. Он сунул руку под мышку, извлёк оттуда серую жабу и брезгливо швырнул несчастное земноводное на стол.
– Я же говорил – слабаки! – хмыкнул колдун. – Маша, прибери животинку. Опять ты потеряла нашу Марфушку. Смотри, проведу инвентаризацию, будет недостача – из жалования вычту.
Девушка посадила жабу на ладошку и, ласково ей что-то нашептывая, вышла из комнаты.
Стас продолжил читать:
«Итак, подведём итоги: за первыми, вторыми и третьими, безусловно, стоит четвёртая сила, присутствие которой властно, но в то же время совершенно анонимно, завуалировано, неявно. В этом случае и первые, и вторые выступают в роли «бухгалтеров», а Ватикан – всего лишь актор «культурной программы». Совершенно очевидно, что противостояние морских и континентальных держав в рамках традиционного геополитического противостояния не только не снято, но и усугубляется, а все три силы, по сути, являются разными проявления морской, «иудеохристианской» цивилизации, которая уже превращается в «постиудеохристианскую».
– А что это за четвёртая сила такая? – прерывая чтение, спросил Стас.
– Для того чтобы получить более подробную информацию, нам придётся ещё разок провести обряд подключения к источнику энергетического сверхзнания, – строго сказал Зенон. – Если вы, конечно, не прочь повторно поколбаситься! Разве вам не понравилось? Или кто-то жалеет попорченные костюмчики? Правда, для нового подключения нужно дождаться наступления следующего тысячелетия.
Колдун разразился приступом гнусного жеребячьего ржания.
– Ладно, разберёмся как-нибудь, – сказал Стас и решительно вышел из-за стола. Прихватив листок, он направился к выходу.
«Надо узнать, как там форум проходит, пока мы тут у Зенона зависаем, – думал Савельев, усаживаясь в машину. – Надеюсь, Виолетта прикроет моё опоздание, девочка вроде умная, сообразит, что к чему. Но всё-таки не стоит злоупотреблять старательностью своей секретарши. Четвёртая сила – бред какой-то! И стоило ради этой ерунды так напиваться! А с Зеноном надо реже встречаться, так и до белой горячки недалеко. Кстати, второй день поход в спортзал откладываю. Это не дело. Ладно, сегодня оторвусь».
Проанализировав в очередной раз положение дел в мировой экономике, участники экономического форума определили элементы «новой экономической реальности», которая сложилась в мире, поговорили о процессе восстановления после глобального кризиса, сделали массу ненужных выводов о важных вещах и с чувством выполненного долга начали разъезжаться. После официальной церемонии закрытия к Стасу подошёл попрощаться мистер Ху. Он всё ещё пребывал в состоянии лёгкого шока после «сеанса связи» у Зенона, но держался вежливо, хотя и немного настороженно.
– Был рад знакомству, господин Савельев, – китаец протянул ему свою визитку. – Надеюсь, ещё увидимся, цзай цзянь.
– И вам пока! Всего доброго, мистер Ху.
Стасу с Виолеттой пора было отправляться домой в Москву.
Глава 23. Офицеры и джентльмены
«… и тогда британская секретная интеллигенция доложила премьер-министру о том, что немцы собираются атаковать по всему фронту…» Стас Савельев хорошо запомнил эту идиотскую фразу, услышанную когда-то при просмотре познавательной передачи на телеканале History. Тогда он не сразу сообразил, что кретин переводчик при изучении чужого языка успел забыть так толком и не освоенный родной, а поэтому так бездарно обошёлся с выражением Secret Intelligence Service. Потом Стас уже перестал удивляться тому, что на псевдоучёном канале могут работать людишки, способные «Washington, D.C.» перевести как «Вашингтон, Дипломатический корпус», и человечишки, способные спокойно выпустить подобную муру в эфир. Ничего не поделаешь. Деградация образования в России идёт параллельным курсом с дебилизацией населения.
Стас иногда в шутку именовал своего приятеля Джека Пибоди британским секретным интеллигентом. А сейчас срочно нужно было вспомнить пару «интеллигентских штучек», которые ему помог в своё время освоить Джек. Улететь в Москву сразу после окончания форума у Савельева не получилось. Буквально на выходе его поймал Майк Сноупс и с придыханием сообщил, что Биг Босс из PW желает лично встретиться со своим российским партнёром. Покосившись на Виолетту, он добавил, что присутствие посторонних лиц на этой встрече крайне нежелательно. Секретарша сопровождала Стаса в этой поездке и добросовестно выполняла свои функции помощника, но Сноупс недвусмысленно дал понять, что никто из сотрудников администрации российского президента не должен быть в курсе содержания этого разговора. «Нам необходимо окончательно урегулировать те маленькие недоразумения, которые омрачают наше в целом плодотворное сотрудничество», – так обозначил основную цель встречи американец.
– Знаешь, Зенон, что меня больше всего настораживает, так это слово «окончательно», – делился вечером своими тревогами с другом Савельев. – Маленькие недоразумения между нами приобрели такие масштабы, что предложение об урегулировании, скорее всего, обернётся требованием безоговорочной капитуляции.
– Я не знаю толком, какие дела ты крутишь с этими господами, Стас. И знать вообще не желаю. Но чувствую: затевают они что-то нехорошее. Аура у тебя какая-то мутная.
