Филипп Марголин - Дикое правосудие
Аманда не возражала бы против общества отца, но он жил в Калифорнии с Элси Девис, школьной учительницей, бывшей свидетельницей в деле о студенте, которого Франк защищал. Ее муж умер от рака, и она двенадцать лет жила одна, не встретив человека, который мог бы его заменить. Их робкие взаимоотношения расцвели буйным цветом, и сейчас они были в первом их совместном отпуске.
Аманда, стоя у кухонного стола, намазала тосты маслом. Потягивая молоко, думала о своей жизни. В целом она была счастлива. Карьера продвигалась удачно, у нее были деньги в банке и квартира, которая нравилась, но иногда было одиноко. Две ее школьные подруги в прошлом году вышли замуж, и Аманда стала чувствовать себя всеми забытой. Люди встречаются, у них появляются дети, которые заполняют всю их жизнь. Аманда вздохнула. Нет, она не чувствовала себя ущербной без мужчины. Не хватало общения. Ей хотелось, чтобы был кто-то рядом, с кем можно поделиться победами и поплакаться, когда плохо.
33
Эндрю Волков работал уборщиком в больнице Святого Франциска и очень старался. В этот вечер он мыл пол в хирургическом отделении. Он работал медленно, усердно, стараясь охватить каждый уголок. Волков был высокого роста, но это не бросалось в глаза, он сутулился и при ходьбе шаркал ногами. Говорил он редко и никогда не смотрел в глаза собеседнику. У него были темно-зеленые глаза, коротко подстриженные светлые волосы, широкие скулы, толстоватый нос, разрез глаз, характерный для человека славянской крови. Волков редко выражал какие-либо чувства, на его лице нельзя было прочитать какую-либо мысль, что подкрепляло впечатление, что умом он не блистал. Если ему что-либо приказывали, он немедленно повиновался. Начальство старалось давать ему точные инструкции, потому что у Волкова совершенно отсутствовало воображение и он следовал приказам буквально.
В два часа дня офисы отделения хирургии пустовали. Волков подвез свою тележку к стене и медленно выпрямился. Поставил швабру, оглядел коридор и, шаркая ногами, направился к ближайшему офису. Он открыл дверь и зажег свет. Офис был небольшим. По сути, узкая комнатенка, чуть шире кладовки. Письменный стол серого цвета занимал большую часть пространства. На нем лежали медицинские журналы, учебники и всякая всячина. У Волкова были строгие указания ничего не трогать на столах, но он должен был убирать мусор из корзин под столом.
Волков взял с тележки щетку для пыли и прошелся ею по полкам книжного шкафа, который стоял у стены. Закончив с пылью, он взглянул на участок пола, который не был занят мебелью. Он был таким маленьким, что вряд ли стоило с ним возиться, но босс велел мыть везде, где только можно, поэтому Волков вышел из офиса, высыпал мусор из корзины и взял с тележки пылесос. Он воткнул шнур в розетку и принялся пылесосить. Убедившись, что сделал все, Волков вернул пылесос на тележку.
Он вошел в офис еще раз. Закрыл за собой дверь и надел латексные перчатки, которые достал из кармана, из другого он вытащил полиэтиленовый пакет на молнии. Затем он подошел к столу и вытащил нижний ящик. Кофейная кружка была на своем постоянном месте. Он положил кружку в пакет и открыл дверь. Пакет вместе с перчатками он спрятал под стопкой полотенец. Затем взял швабру и стал медленно и прилежно мыть пол, двигаясь к следующему офису.
34
В эту безлунную ночь даже с дальним светом помощник шерифа округа Малтнома Орен Брэдбери мог видеть сквозь залитое дождем лобовое стекло только желтую разделительную полосу двухрядной деревенской дороги и редкие очертания полей.
– Знаешь, это наверняка розыгрыш, как ты думаешь? – сетовал его напарник Брэди Пэггетт. – Это место заброшено с… Черт, я даже не помню, с какого времени.
– Наверное, дети балуются.
– Это в такую ночь?
Брэдбери пожал плечами:
– Мы все равно сидели без дела.
Дальше они ехали молча, пока Пэггетт не показал на ржавый почтовый ящик на столбе, который сильно наклонился к обочине.
Вдоль дороги шел полуразрушенный деревянный забор. Штакетины не крашены с незапамятных времен. Некоторые доски наполовину оторвались и висели на гвоздях. Брэдбери заметил дырку в заборе и повернул к ней. Патрульная машина ехала по грязной дороге, подскакивая на кочках. По обе ее стороны росли высокие деревья. Через четверть мили фары осветили фермерский дом с облупившейся коричневой краской и двором, заросшим сорняками. Когда они подъехали поближе, то разглядели слабый свет в одном из окон на фасаде дома.
– Хорошо, что это все же не розыгрыш, – сказал Пэггетт.
– Что конкретно сказал тебе диспетчер? – спросил Брэдбери.
– Кто-то позвонил и сообщил, что слышит крики.
– Кто?
– Диспетчеру не удалось узнать имя.
– Тот, кто звонил, должен быть здесь. Следующий дом находится в половине мили вниз по дороге. Нет никаких шансов что-то расслышать, если ты сидишь за рулем, а гулять в такую ночь никто сюда не пойдет.
Патрульная машина свернула во двор, осветив фарами темно-синюю «вольво», стоящую сбоку у дома.
– Кто-то здесь есть, – сказал Брэдбери в тот момент, когда из дома выскочил человек в куртке с капюшоном и джинсах и рванул к «вольво». Брэдбери нажал на тормоза, и Пэггетт выпрыгнул из машины, уже вынув пистолет.
– Стой, полиция!
Беглец поскользнулся, остановился и замер, освещенный фарами полицейской машины.
– Руки вверх! – приказал Пэггетт.
Брэдбери вынул свой пистолет и вышел из машины, стараясь держаться так, чтобы она разделяла его и незнакомца в капюшоне. Орен прищурился, чтобы вода не попадала в глаза.
– Подойди к нашей машине, положи руки на капот и раздвинь ноги.
Когда человек исполнил все, что было приказано, Пэггетт протянул руку и сдернул капюшон. Копна светло-русых волос рассыпалась по плечам женщины. Полицейский обыскал ее, все время держа под прицелом. Он заметил, что грудь ее вздымается, как будто она пробежала большое расстояние.
– Есть в доме еще кто-нибудь? – спросил Пэггетт.
Женщина энергично кивнула.
– Я… я думаю, что он мертв, – с трудом выговорила она. Слова выходили толчками.
– Кто мертв? – удивился Пэггетт.
– Я не знаю. Он в подвале.
– А вы кто такая? – спросил Пэггетт.
– Доктор Джастин Касл. Я работаю хирургом в больнице Святого Франциска.
– Ладно, доктор Касл, можете опустить руки. – Пэггетт открыл заднюю дверцу полицейской машины. – Почему бы вам не укрыться от дождя и не успокоиться?
Джастин села на заднее сиденье. Брэдбери обошел машину и сел рядом с Пэггеттом на пассажирское сиденье.
– Что вы здесь делаете, доктор Касл? – спросил Пэггетт.
Волосы мокрыми прядями свисали на мокрое лицо. Она все еще прерывисто дышала.
– Мне позвонили. Он сказал, что звонит из больницы Святого Франциска и что дело касается Элла Роззистера.
– Кто такой Роззистер?
– Один из хирургов.
– А кто звонил?
– Я не уверена. Мне кажется, он сказал, что его зовут Делани или Делей. Я не припомню. Но я такого человека не знаю.
– Ладно, продолжайте.
– Этот человек сказал, что доктор Роззистер оперирует кого-то с серьезной травмой и ему нужна моя помощь. Он сказал, что ехать надо срочно. Он попросил меня приехать сюда и рассказал, как добраться.
– Это обычное для вас дело – ездить на то место, где была нанесена травма?
– Нет, просьба была необычной. Я спросила, почему они не вызвали «скорую помощь». Пообещала подъехать в больницу. Там ведь все оборудование и медперсонал. Этот Делани или Делей сказал, что он не может объяснить по телефону, но это вопрос жизни и смерти и я все пойму, когда приеду. Он сказал, что положение пациента крайне тяжелое. Затем повесил трубку.
– Где же все остальные? Где доктор Роззистер? – спросил Пэггетт.
Джастин покачала головой. Она выглядела расстроенной и растерянной.
– Я не знаю. – Доктор Касл зажмурилась и прерывисто вздохнула.
– Вы в порядке? – забеспокоился Пэггетт.
Джастин медленно кивнула, но выглядела очень плохо.
– В доме есть кто-нибудь, кроме мертвого мужчины? – спросил Брэдбери.
– Я… я не знаю. Я никого не видела. Когда я увидела его… – Джастин с трудом проглотила комок в горле, – я испугалась и убежала.
– Ты оставайся с доктором Касл, – велел Брэдбери напарнику. А сам направился к дому, держа наготове пистолет.
Пэггетт захлопнул заднюю дверцу патрульной машины. Изнутри машину нельзя было открыть. Джастин оказалась пленницей, но она ничего не говорила и сидела с закрытыми глазами, положив голову на спинку сиденья.
Дождь перешел в ливень. Пэггетт надел шляпу, чтобы хоть как-то защититься. Взглянув на часы, он удивился, почему так долго нет Брэдбери. Когда наконец Орен вышел из дома, он был бледен, глаза стеклянные.
– Ты должен сам посмотреть, Брэди. Это ужасно.
Пэггетт с напарником повидали множество жертв автокатастроф, истерзанных детей и изуродованных трупов. Там должно быть что-то невероятное, что привело Орена в такое состояние. Он направился к дому, Брэдбери шел следом. Первое, что показалось Брэди странным, – чистота. Двор зарос сорняками, стены дома были обшарпаны, но казалось, что каждый дюйм холла и гостиная были только что тщательно убраны. У входа никакой мебели не было, а в гостиной стоял дешевый кофейный столик и стул с прямой спинкой.
