Джеффри Арчер - Узник крови (в сокращении)
Дэнни взглянул на Пейна — тот сидел, уронив голову на руки.
Сверху к ним по ступенькам сбежал билетер.
— Вашему знакомому плохо? — участливо спросил он.
— Боюсь, что да, — ответил Дэнни с безучастным видом. — Давайте отведем его в туалет.
Дэнни подхватил Пейна под руку и помог встать на ноги, билетер проводил их наверх по ступенькам и вывел с балкона.
В туалете Пейн склонился над раковиной, вцепившись в ее края, а Дэнни ослабил агенту по недвижимости узел галстука и помог снять пиджак. Вытащил из кармана его пиджака мобильный телефон и через записную книжку вышел на имя «Лоуренс». Пейн, заходясь от рыданий, повалился на колени, а Дэнни посмотрел на часы. Прекрасно. Дэвенпорт как раз готовится к пробной съемке. Дэнни начал выстукивать сообщение. «Министр выбрала не наш участок. Прости. Я подумал, ты захочешь узнать». Он улыбнулся и нажал клавишу «Отправить». Потом опять вошел в адресную книгу и остановился на имени «Спенсер»…
Спенсер Крейг обозрел себя в зеркале во весь рост. Специально для этой встречи он купил рубашку и шелковый галстук. Он также заказал машину на половину двенадцатого ко входу в свое крыло. Не мог же он опоздать к лорду-канцлеру.
— Сперва он угостит вас стаканчиком сухого хереса, — рассказал ему старший коллега. — Затем поговорит несколько минут об упадке английского крикета и вдруг сообщит под строжайшим секретом, что будет рекомендовать ее величеству включить вас в очередной список на присвоение звания королевского адвоката.
Машина затормозила перед воротами в палату лордов, полицейский сверился со списком и пропустил ее взмахом руки. Водитель остановился у входа в канцелярию лорда-канцлера. Крейга провели наверх по лестнице к тяжелым дубовым дверям.
Сопровождающий постучал, из-за двери раздалось:
— Входите.
Крейг почувствовал, как на ладонях выступают капельки пота. Он вошел в великолепный кабинет с видом на Темзу.
— Садитесь, мистер Крейг, — сказал лорд-канцлер и открыл лежавшую перед ним в центре стола красную папку. Крейга и не думали угощать стаканчиком сухого хереса. — Я решил, что в сложившихся обстоятельствах лучше поговорить с вами частным порядком, чем предоставить вам обо всем узнать из газет.
Речь явно шла не об упадке английского крикета.
— К нам поступило прошение, — продолжал лорд-канцлер, — о королевском помиловании Дэниэла Артура Картрайта. Три лорда-судьи изучили доказательства по делу и уведомили меня, что советуют порекомендовать ее величеству дать разрешение на полный пересмотр дела. Поскольку на первом процессе вы выступали свидетелем обвинения, мне представляется нужным предупредить вас о том, что их светлости намерены вызвать вас для допроса относительно ваших показаний на первом процессе.
Крейг вскочил, оборвав лорда-канцлера:
— Но мне казалось, требуется представить новые доказательства на рассмотрение их светлостей, прежде чем они вообще займутся апелляцией.
— Новые доказательства имеются. Поступило заявление от бывшего соседа Картрайта по камере, — лорд-канцлер заглянул в папку, — некоего мистера Элберта Крэнна. Он утверждает, что мистер Тоби Мортимер в его присутствии подтвердил, что был свидетелем убийства мистера Бернарда Уилсона.
— Это всего лишь сплетня, запущенная осужденным преступником. Ее не примет ни один суд Королевства.
— Я бы согласился с вашим суждением, когда б не свежее доказательство — дневник, в котором другой сосед Картрайта записывал все, что видел и слышал в тюрьме, в том числе разговоры, в которых участвовал сам.
— Стало быть, единственный источник всех обвинений — дневник, что вел в тюрьме осужденный преступник?
— Никто ни в чем вас не обвиняет, мистер Крейг, — возразил лорд-канцлер, — и вам, разумеется, предоставят полную возможность высказать свой взгляд на дело.
— Кто же этот преступник с дневником? — задал вопрос Крейг.
Лорд-канцлер поднял на него глаза и произнес:
— Сэр Николас Монкриф.
Глава 11
Дэнни сидел в «Дорчестере» за своим любимым столиком в нише и читал «Таймс». Появился запыхавшийся Гэри Холл.
— Простите за опоздание, — сказал он, переводя дух, — но только я собрался уйти, как меня вызвал старший партнер. После заявления министра у нас началась форменная перестрелка. Все только и делают, что обвиняют друг друга.
— Ну, вас-то, Гэри, никто, похоже, не обвиняет, — заметил Дэнни.
— Так ведь никто и не знает, что я имел к этому отношение. Поэтому меня и повысили.
— Повысили? — переспросил Дэнни. — Поздравляю.
— Спасибо, но повысили меня только потому, что выставили Джеральда Пейна. Утром старший партнер первым делом вызвал его в кабинет и велел за час собрать личные вещи и проваливать.
— Разве никто не сообразил, что мы первые натолкнули Пейна на эту мысль?
— Нет. Как только выяснилось, что у вас нет денег на все предприятие, Пейн тут же присвоил идею. Более того, все считают, что вы сами потеряли деньги и можете вчинить компании иск.
Дэнни с трудом подавил улыбку.
— У меня для вас еще одно задание, — сказал он. — Мне нужно избавиться от недвижимости на Редклиф-сквер…
— Привет, Ник, — раздался голос.
У столика возник незнакомый Дэнни высокий дородный шатен с копной волнистых волос. На нем была шотландская юбка.
— Привет, — ответил Ник, встал и тепло пожал незнакомцу руку, сделав вид, что узнал его. — Познакомься с моим деловым партнером Гэри Холлом.
Мужчина наклонился, обменялся с Холлом рукопожатиями и произнес с сильным шотландским акцентом:
— Рад познакомиться, Гэри. Я Сэнди, Сэнди Доусон.
— Мы с Сэнди давно знаем друг друга, — сказал Дэнни, надеясь выяснить, как давно.
— Еще бы, — сказал Доусон, — но не виделись с тех пор, как закончили школу.
— Мы вместе учились в Лоретто, — подхватил Дэнни, улыбнувшись Холлу. — Что ты поделывал все эти годы, Сэнди? — спросил он, отчаянно нащупывая какую-нибудь наводку.
— Да я все по той же мясной части, — ответил Доусон. — А как ты, Ник?
— Ничем особо не занимаюсь, после того как… — протянул Дэнни, рассчитывая выяснить, известно ли Доусону, что Ник сидел в тюрьме.
— Ну, понятно, — сказал Сэнди. — Жуткое дело, и так несправедливо. Рад видеть, что ты вышел из этой истории целым и невредимым. Прости, что я вам помешал, но не мог же я пройти мимо и не поздороваться.
— И правильно сделал. Здорово было с тобой повидаться.
— А мне с тобой, — произнес Доусон и повернулся, чтобы уйти.
Дэнни сел и стал выкладывать из портфеля бумаги.
— Да, кстати, — обернулся Доусон, — ты слышал, что Рюмка Хамфрис-то уже на том свете?
— Нет, не слышал. Ты меня огорчил.
— Сердечный приступ на поле для гольфа, во время партии с директором школы. С тех пор как не стало Рюмки, наша команда по регби уже не та.
— Да, бедный старина Рюмка. Замечательный был тренер.
— На его похороны явился весь Массельбург.
— И он того стоил, — сказал Дэнни.
Доусон откланялся и ушел.
Дэнни передал Гэри Холлу документы по дому Лоуренса Дэвенпорта на Редклиф-сквер. Холл спросил:
— Сколько вы рассчитываете выручить за дом?
— Порядка трех миллионов. Имеется закладная на миллион с небольшим, и сам я ссудил миллион, так что любая цена свыше двух миллионов с двумя-тремя десятыми уже даст мне прибыль.
— Мне первым делом нужно будет озаботиться обследованием.
— Жаль, Пейн не озаботился обследованием участка в Стратфорде.
— Он утверждает обратное, — сказал Холл. — Держу пари, что агент, проводивший обследование, никогда не слышал про этот горец японский. Но, по правде сказать, никто в компании про него не слыхал. — Он перевернул последнюю страницу. — Послушайте, я не ошибся, это тот самый?
— Да, — ответил Дэнни. — Актер Лоуренс Дэвенпорт.
Крейг заказал четыре пиццы — и ни одной официантки, чтобы подавать вино участникам предстоящей встречи «мушкетеров», не было.
После разговора с лордом-канцлером он посвятил все свободное время сбору сведений о сэре Николасе Монкрифе. Он быстро выяснил, то тот вышел на свободу через пару недель после смерти Картрайта. Но одного Крейг так и не мог понять — зачем человеку отдавать все силы, как отдает Монкриф, тому, чтобы выследить и попытаться сломать жизнь троих совершенно незнакомых ему людей. Разве что…
Его подозрения значительно усилились, когда он положил рядом фотографии Монкрифа и Картрайта.
В парадную дверь постучали. Крейг пошел открыть и увидел на пороге жалкую фигуру Джеральда Пейна, прижимавшего к груди бутылку дешевого вина.
Крейг провел его в гостиную.
— Где ты отсиживаешься? — спросил он.
