Питер Бенчли - Бездна
– Вы встречались.
– Конечно, – сказал Сандерс, – привет.
Кевин промолчал, но Сандерсу показалось, что он увидел, как тот мигнул в его направлении. Он налил сам себе кофе и подсел к кухонному столу. Трис спросил Кевина:
– Был ли у него кто-то, кто умел пользоваться снаряжением?
Кевин пожал плечами.
– был ли у него воздушный лифт?
– В бумагах ничего нет об этом.
– О чем это вы? – спросил Сандерс.
– Вы помните Бэзила Таппера – человека из ювелирной лавки, который приходил к вам? Сегодня утром на его адрес прибыли восточным рейсом из аэропорта Кеннеди два ящика аппаратуры для подводного плавания.
– Откуда вы знаете?
– Друг в таможне. Там были баллоны, регуляторы, костюмы – все в шести экземплярах.
– Таможня задавала вопросы?
– Ничего незаконного не найдено. Он заплатил пошлину, наличными. Кроме того, он ввез так много всякой ерунды для своего ювелирного дела, что теперь большинство парней из таможни стали его закадычными друзьями. Он мог сказать, что открывает магазин для подводного плавания.
Трис склонил голову, прислушиваясь, и тут только Сандерс обратил внимание на низкий, приглушенный, пыхтящий звук, доносящийся откуда-то из-за пределов кухни.
– Компрессору не хватает смазки. – Трис встал и сказал Кевину: – Позвони Адаму Коффину от моего имени. Затем он обратился к Сандерсу: – Вам лучше разбудить свою жену. Если Клоше тренирует своих ныряльщиков, мы просто теряем время для практики. Вы должны подготовиться к рабочей тренировке.
– Она встала, – сказал Сандерс.
Они вышли из дома. Кевин остался, а Сандерс последовал за Трисом к маленькому навесу за домом. Внутри навеса кашлял и шипел бензиновый воздушный компрессор – кончался запас горючего. Два баллона были соединены рукавами с компрессором. Трис проверил показания приборов на каждом баллоне.
– Двадцать две сотни, – сказал он. – Хотел отключить их при двадцати пяти. – Он остановил компрессор, наполнил его бензином из помятого бидона и снова запустил. – Собираюсь на днях достать электрическую систему. Бензин – средство опасное.
– Испаряется?
– Конечно. Вот почему вы видите здесь шланг.
Он указал на металлическую выхлопную трубку, которая тянулась от компрессора по грязному полу и выходила наружу сквозь дыру в стене навеса.
– Когда я впервые достал эту штуковину, я оставил ее снаружи и просто накрыл его чем-то прислоненным к навесу. Ветер гулял вокруг компрессора, но я не обращал на это никакого внимания, до тех пор пока однажды ветер не запустил выхлопные газы в обратном направлении – прямо в воздухозаборник. Это было памятное погружение – почти обеспечило мне путешествие в один конец в некое мрачное место...
– Как вы это обнаружили?
– Начал терять сознание от пятнадцати саженей. Я быстро вычислил, что именно происходит, так что отшвырнул баллон и позволил ему вырваться на поверхность. Я выдержал это, но едва выжил.
Гейл появилась у навеса с куском хлеба в руке.
– Доброе утро, – сказала она.
– Это примерно все, что я бы съел на вашем месте, – сказал Трис. – У вас сегодня будет пропасть работы, и, наверное, вы не захотите, чтобы вас вырвало в маску.
Они вышли из дока Триса почти сразу после одиннадцати. В кокпите “Корсара” лежали три мотка желтого резинового шланга. Один конец каждого шланга был ввинчен в компрессор, другой конец прикреплялся к маске на лицо. Шесть баллонов висели на крюках вдоль верхнего борта. Алюминиевая трубка, прикрепленная к планширу правого борта, была связана с катушкой розовой резиновой трубки и тоже соединена с компрессором. На полке перед рулевым колесом Трис положил свой обрез. Собака восседала на крыше кабины на носу, слегка покачиваясь при каждом накате волны, но не падая. Дэвид и Гейл стояли по обе стороны от Триса у рулевой консоли.
– Вы действительно думаете, что они придут за нами? – спросил Сандерс, указывая на обрез.
– Никогда не узнаешь заранее. – Он поглядел на Гейл. – Когда-нибудь пользовались ружьем?
– Нет.
– Тогда Адам заступит на первую смену дежурства на борту. Так будет лучше. Он знает, как выключить компрессор, и у него никогда не появляются сомнения.
– Выключить?
– Да. Это единственный способ дать нам знать, если что-то происходит наверху. Мы получим послание очень быстро, когда почувствуем, что дышать нечем. До тех пор, пока вы не будете сдерживать дыхание на пути вверх, никаких проблем не будет. Конечно, – Трис улыбнулся, – если здесь, наверху, будет твориться действительно нечто неприятное, лучше нам оставаться внизу и вдыхать песок.
Трис сбавил ход и начал пробираться между рифами. Бриз с берега был достаточно силен, пена кипела вокруг рифов, поэтому на сей раз у него не возникало трудностей при определении узких проходов между скалами.
Когда они стали приближаться к пляжу “Апельсиновой рощи”, то смогли наблюдать за Коффином, который стоял в омывающей его волне, костлявый человек в ветхой одежде.
В воде не было пловцов, так что, оказавшись среди рифов, Трис на полном ходу поспешил к берегу. Когда лодка оказалась не более чем в десяти ярдах от линии прибоя, он переключил скорость, и лодка плавно остановилась. Коффин нырнул под волну и подплыл к лодке. Трис выставил руку через борт и одним рывком перетащил Коффина в кокпит.
– Я рад, что ты так официально оделся для путешествия в “Апельсиновую рощу”.
Коффин сплюнул морскую воду и прочистил нос.
– Паразиты. Сказали, чтобы я не пользовался их лифтом, сказали, что это их личная собственность. Я велел им позвонить моему частному поверенному. – Он засмеялся. – Спускался с самым лакомым кусочком плоти, какой когда-нибудь видел на свете. Я жутко влюбился, почти обвенчался.
Трис резко повернул лодку в море. По пути к рифу он рассказал Коффину об угрозе Клоше и об аппаратуре для подводного плавания, которая прошла через таможню сегодня утром. Когда он объявил Коффину, что хочет поставить его дежурным на палубу, тот запротестовал, но Трису удалось убедить его, восхваляя его мастерство обращения с огнестрельным оружием и сложным оборудованием.
Они встали на якорь за второй линией рифов.
– Как только мы все настроим, – сказал Трис Сандерсу, – пойдем вниз. Я прихвачу свое воздушное орудие. Дэвид, стойте слева от меня. Вы когда-нибудь видели, как работает воздушный лифт?
– Нет.
– Вдоль него проходит трубка, которая заставляет сжатый воздух подниматься вверх. Создается что-то вроде вакуума, и песок засасывается. Это устройство может брыкаться, поэтому стойте спокойно и не приставляйте руки слишком близко ко входу, а то оно может втянуть ваши пальцы внутрь и как следует их размолотить. Чистый песок со дна поднимается гораздо быстрее, чем вы можете себе представить. Когда мы обнаружим ампулы, вы должны хватать их, как только заметите. Я должен быть чертовски внимателен и не допустить, чтобы они всосались вместе с песком, иначе они разобьются в стволе. А вы, – сказал он, обращаясь к Гейл, – стойте обязательно слева от него. Вы не увидите буквально ничего, если будете стоять дальше чем в двух футах, так что не отходите. Вот, – он передал ей большой холщовый мешок. – Дэвид будет передавать вам ампулы, а вы кладите их в мешок. Когда мешок заполнится, вы просигнальте ему, он – мне, и вы доставите мешок наверх. Не поднимайтесь, не сообщив мне: нужно время, чтобы вынуть аппарат из песка. Если я окажусь слишком далеко от вас, песок засыплет ампулы прежде, чем вы успеете их собрать. Если что-нибудь пойдет не так, Адам выключит компрессор. Сразу же станет трудно дышать, но, возможно, вы успеете сделать еще один вдох. Тогда плывите наверх как можно ближе к носу и хватайтесь за лодку. Оттуда вас трудно заметить, и, если кто-то на борту захочет сделать вам что-то плохое, вы, по крайней мере, успеете вдохнуть пару раз, прежде чем прыгать вниз снова. Понятно?
– Понятно, – сказал Сандерс.
– Я... – Гейл явно медлила с ответом.
– Скажите же, – настаивал Трис. – Скажите сейчас же и откровенно. Мне бы не хотелось, чтобы вы потом преподнесли мне какие-нибудь сюрпризы.
– Мне это не нравится, – она указала на маски Деско и мотки желтого шланга. – Это пугает меня.
– Почему?
– Не знаю. Думаю, это клаустрофобия. Не выношу мысли о том, что я к чему-то... привязана, что ли. Если кто-то опрокинет компрессор, думаю, у меня случится удар.
– Ну ладно, будет тебе, – сказал Сандерс.
– Это правда, – настаивала она, – я не смогу справиться с собой.
– Нет проблем, – сказал Трис. – Лучше чувствовать себя в покое и уюте, чем неуравновешенной и подавленной. Пользуйтесь баллонами, у нас их до черта.
– Спасибо.
– Если у кого-то есть еще что сказать, говорите сейчас. Как только я включу это чудище, вы не сможете прислушаться даже к собственным мыслям.
– Нам следует надеть костюмы? – спросил Сандерс.
