Дэвид Хьюсон - Убийство-2
Молчание.
— Меня вообще кто-нибудь слушает? — спросила она.
Брикс достал из коробки лист бумаги и передал его Странге.
— Служба безопасности арестовала трех подозреваемых, связанных с Кодмани, — сказал Брикс.
— Рабен… — принялась за свое Лунд.
— Забудьте вы хоть на минуту об этом Рабене. При обыске служба безопасности обнаружила в доме Кодмани ключ от абонентского ящика в почтовом отделении в Вестербро. Ящик зарегистрирован на его имя. — Шеф вынул из коробки пластиковый пакет для вещественных доказательств, в котором лежали серебряные армейские жетоны с крестиками вместо личных номеров. — Думаю, содержимое говорит само за себя. Вряд ли нам следует беспокоиться о беглых солдатах.
Вошел Эрик Кёниг. Он был в синем костюме, с плащом в руке. Кёниг пожал Бриксу руку, назвал его Леннартом и даже скупо улыбнулся.
— Предъявите это Кодмани, — сказал Брикс, обращаясь к Лунд и Странге. — А там посмотрим.
Вместе с шефом службы безопасности он остался в кабинете, чтобы наблюдать за допросом через одностороннее стекло. Лунд и Странге перешли в соседнее помещение, где за столом уже сидел Кодмани в тюремной робе, с бесстрастным лицом в обрамлении ухоженной бороды.
— Вы сочувствуете движению Талибан, — заявил Странге, нацелив на него ручку.
— Афганский народ имеет право защищаться от иностранных агрессоров. Вы бы на нашем месте поступили точно так же. — Кодмани злорадно усмехнулся. — Правда, с нацистами вы долго соображали что к чему.
Брикс следил за реакцией своих сотрудников, знал, что Кёниг тоже ее отметит.
Странге сжал челюсти, борясь с гневом. Лунд сложила руки на груди и не говорила ни слова.
— По-вашему, это нормально — убивать датских солдат? — спросил Странге.
— А чего вы ожидали? Вы же воюете. И тоже нас убиваете. Убиваете женщин и детей…
Странге открыл коробку с документами, достал пакет с уликами.
— Поэтому вы коллекционируете армейские жетоны?
— Что?
— Вы слышали. Их нашли в вашем абонентском ящике на почте в Вестербро.
Кодмани посмотрел на жетоны и помотал головой.
Кёниг за стеклом вполголоса заметил:
— Этот ваш человек неплохо держится. А вот дамочка, похоже, проглотила язык.
— Дайте ей время, — отозвался Брикс.
Странге продолжал давить на Кодмани:
— Этот ящик вы арендовали месяц назад. — Он поднял над столом пакет. — Точно такие же поддельные жетоны были найдены рядом с убитыми.
Человеку в синей тюремной робе впервые стало не по себе.
— Я никогда не видел этих штук.
— Тогда как они здесь оказались? — спросил Странге.
— Не знаю…
— Для чего вам понадобился абонентский ящик? — спросила Лунд. — Свои листовки вы держали дома, переписывались по электронной почте…
Кодмани молчал.
Странге разложил на столе несколько фотографий.
— Посмотрите на то, что вы совершили. Только не пытайтесь отрицать. Я хочу знать, кому вы приказали убить этих людей.
— Я никому ничего не приказывал!
— Смотрите сюда! Не отворачивайтесь!
Это были фотографии жертв: тело Анны Драгсхольм, привязанное к столбу в парке Минделунден; Мюг Поульсен, висящий вниз головой в клубе ветеранов.
Кодмани нервно моргал, глотая слюну.
— Это Единоверец попросил меня арендовать ящик, — сказал он. — Сам я никогда им не пользовался. Только он…
— Вранье! — рявкнул Странге. — Вы занимались вербовкой, подбирали людей. Я хочу знать, кого именно.
Лунд придвинулась к столу. Казалось, что она очень недовольна, и не Кодмани был тому причиной.
— Зачем вам понадобился абонентский почтовый ящик? — повторила свой вопрос Лунд.
Но Странге уже было не остановить.
— Вы приезжаете сюда, живете на всем готовом и нас же обвиняете в несправедливости. А потом еще нанимаете головорезов, чтобы они сделали за вас грязную работу…
— На каком языке писал вам Единоверец? — спросила Лунд.
— Говорите, черт побери! — крикнул Странге.
Кодмани ссутулился на стуле, напуганный и сбитый с толку.
— Интересная у вас методика ведения допроса, Леннарт, — проговорил Эрик Кёниг. — Это дело государственной важности, мы на виду у всей страны. Если оно будет провалено, кому-то придется отвечать, но не мне.
Лунд впилась в Кодмани взглядом:
— Он писал по-датски? По-английски? По-арабски?
Странге продолжал свои обвинительные речи.
— Да заткнитесь вы хоть на минуту! — прикрикнула на него Лунд. — Что писал вам Единоверец, Кодмани? Что-нибудь про Рабена?
Когда прозвучало это имя, Брикс глянул на Кёнига и заметил, что тот нахмурился.
— Он упоминал человека по имени Йенс Петер Рабен? Из контингента «Эгир»? — спрашивала Лунд. — Это важно. Если вы хотите, чтобы мы вам поверили…
Кодмани только плотнее обхватил себя руками.
— Я больше не буду отвечать на ваши вопросы.
— Вы еще ни на один не ответили, — сказала Лунд. — Кто такой Единоверец? Что вам известно…
Кёниг положил руку Бриксу на плечо:
— По-моему, будет разумнее, если в дальнейшем допросы мы будем проводить своими силами…
Брикс вышел, открыл дверь в комнату для допросов, дождался, когда Лунд заметит его и замолчит. Коротким кивком дал ей понять, что допрос закончен.
Вместе с Кёнигом они отошли в тихое место — округлый вестибюль в лабиринте коридоров из черного мрамора, которые пронизывали здание Управления полиции.
— Кодмани и трех человек, которых вы нашли, мы будем пока держать у себя.
— Я имел в виду только допросы. Мы не можем…
— Это расследование убийства. Уверен, у вас есть чем заняться.
Кёниг надел плащ, взглянул на него.
— Помните о том, что я сказал. Дела, подобные этому, как создают карьеры, так и разрушают их. Будьте осторожны, выбирая себе помощников.
— Лунд здесь временно. Раньше она работала у нас…
— Спасибо, — прервал его объяснения Кёниг. — Я знаю, кто такая Лунд. Личность известная. — Он тщательно одернул рукава плаща и убедился, что манжеты белоснежной рубашки выглядывают из-под них ровно настолько, насколько следует. — Я не буду вмешиваться в расследование. Пока. Но ее выгнали из полиции не просто так. — Он похлопал Брикса по плечу. — Вы крупно рискуете. Надеюсь, она того стоит.
Лунд оставалась в тени, прислушиваясь к тихому разговору двух мужчин за углом. Брикс не сомневался, что она не упустила бы возможности быть в курсе их беседы, потому и отвел шефа службы безопасности подальше. Управление полиции было словно специально построено для конспирации. Один раз Лунд уже пала жертвой этой игры и, похоже, так и не научилась в нее играть.
Она вернулась в комнату для допросов, где еще сидел Странге. Он не сказал ей ни слова и старался даже не смотреть на нее, с преувеличенным интересом перелистывая свой блокнот.
Вернулся Брикс.
— Прошу прощения, — сказала Лунд. — Я не хотела помешать. Просто мне кажется…
— Я хочу поговорить с Лунд с глазу на глаз, — проговорил Брикс.
Странге поднялся из-за стола, взял свой блокнот, ручку. В дверях остановился, оглянулся на высокого человека в костюме.
— Хочу, чтобы вы знали: тут я на стороне Лунд, — сказал Странге. — Не представляю, как можно было подложить Кодмани жетоны, но… — Он понимал, что Брикс вовсе не желает это выслушивать, но остановиться не мог. — Если бы не она, мы бы не продвинулись так далеко. И раз она так хочет добраться до этого Рабена, то, может, нам стоит им заняться.
Только после этого он вышел.
В комнате воцарилось молчание. Это редко обещало хорошие новости.
— Я уже извинилась.
— Я слышал.
— Если хотите, я вернусь в Гедсер…
— Я сам скажу вам, когда возвращаться, Лунд. А пока попрошу вас держать свой характер в узде. — Он выдержал еще одну многозначительную паузу. — Особенно когда на вас смотрит глава службы безопасности.
Вернувшись за стол, который она делила со Странге, Лунд снова засела за материалы, полученные при осмотре воинской части, и донесения от службы безопасности. Странге тем временем пытался разузнать последние новости о Йенсе Петере Рабене.
— Рабен ограбил автозаправку недалеко от Херстедвестера, — сообщил Странге, поговорив по телефону. — Украл машину. Сейчас он уже может быть где угодно.
— Этого следовало ожидать от спецназовца.
— Я говорил, что он обучался в спецназе, но одним из них не был. Если бы был… — Странге ткнул пальцем в список контингента «Эгир», — тогда его имя здесь бы не упоминалось. И Ярнвиг не имел бы над ним никакой власти.
— Так, а что с его друзьями?
— Только Мюг Поульсен и адвокат, от услуг которого они недавно отказались. Самое время для одной из ваших блестящих идей.
— Можно расспросить о нем кого-нибудь из «Эгира». И о жертвах заодно.
