Хдеб насущный - Эван Хантер
«Ну, в любом случае, я посмотрю, что у него там есть.»
«Насколько я понимаю», — сказал Хоуз, — «Паркер может сам разбираться со своими чёртовыми делами.»
«Да, наверное», — сказал Карелла и пожал плечами.
Хоуз посмотрел на часы. «Не возражаешь, если я уйду немного раньше?» — спросил он. «У меня сегодня свидание.»
«Никаких проблем», — сказал Карелла. Он тоже посмотрел на часы.
«Мейер и Браун должны скоро прийти.»
«Тогда до завтра», — сказал Хоуз.
«Хорошо.»
Хоуз подтянул галстук, надел пиджак и вышел из комнаты отдела.
Карелла взглянул на свои записи, заправил лист бумаги в печатную машинку и начал печатать:
Количество маленьких:
Стоимость каждой по 1,25 $
Цена перепродажи по 2,50 $
деревянных зверушек 250 000 $
Заказ № 1
100 000
125 000 $
(которые Гримм затем реинвестировал)
200 000
500 000 $
Заказ № 2
(которые сгорели в
250 000 $
(которые Гримм должен заплатить огне) за груз, прибывающий 28 августа)
500 000 $
400 000
Заказ № 3 (которых у Гримма не будет,
1 000 000 $
(прибывают 28 августа) если страховщики не заплатят) Всегда полезно посмотреть на вещи в виде таблиц и диаграмм.
В прошлом году Гримм получил небольшую сумму денег (125 000 долларов — не такая уж и маленькая сумма в понимании Кареллы, и Карелла задавался вопросом, как именно Гримм её раздобыл) и вложил эти деньги в маленьких деревянных зверушек, которых перепродал здесь за 250 000 долларов. Затем он снова вложил деньги во второй деревянный зверинец, на который у него были твёрдые заказы на общую сумму 500 000 долларов. На эти деньги он планировал оплатить третью партию миниатюрных зверушек двадцать восьмого числа месяца, в свою очередь перепродать их и стать миллионером. Это был хороший бизнес, если бы получилось всё провернуть. Но везде есть свои нюансы, и, судя по всему, кто-то был полон решимости сделать так, чтобы у Гримма не получилось.
Миллион долларов, подумал Карелла. За покупку и продажу маленьких деревянных зверушек. Вернувшись вечером домой, он скажет своему девятилетнему сыну Марку, что в криминальном бизнесе нет никакого навара, ни со стороны копов, ни, тем более, со стороны мошенников.
Главное, скажет он, это маленькие деревянные зверушки. Вот где будущее, сынок. Маленькие деревянные зверушки. А Эйприл, сестра-близнец Марка, слушала бы, не отрывая глаз, гадая, не шутит ли Карелла, и размышляя, почему ей не посоветовали заняться подобной профессиональной деятельностью. Возможно ли, что её отец — мужская шовинистическая свинья? (Или, как она произносила это выражение, услышав его по телевизору, «мужская свинья шоу-бизнеса»). Тедди, мать его детей, его жена, слушала бы, не отрывая глаз от его губ, с тайным, молчаливым, забавным выражением на лице. А потом, возможно, она ответит руками, используя язык глухонемых, который понимала вся семья, и скажет детям, что их отец шутит, будущее не за маленькими деревянными зверушками, а за прессованным мусором, который, как она читала, можно сделать практически неразрушимым после обработки радиоактивными изотопами, а затем распилить, строгать, лепить, забивать и использовать для самых разных вещей. Единственная проблема заключалась в том, как избавиться от неразрушимых вещей, сделанных из этих специально обработанных отходов. Мусор, сказала бы она им.
Деревянные животные, настаивал бы он.
Улыбаясь, он подошёл к папкам.
У Коттона Хоуза, холостяка, не было детей (насколько он знал), с которыми можно было бы посоветоваться о будущей карьере. Его собственный отец, с гордостью назвавший его в честь пуританского священника Коттона Мэзера (1663–1728, американский проповедник, религиозный моралист, писатель, памфлетист, эссеист, публицист, биолог и медик — примечание переводчика), однажды сказал Хоузу, что единственный бог, которому стоит служить, — это сам Бог. Хоуз долго размышлял над этим. Он размышлял об этом на протяжении всего подросткового возраста, когда казалось, что единственный бог, которому стоит служить, скрывается где-то под юбками каждой школьницы, маняще попадающей в его поле зрения. Он размышлял об этом во время службы на флоте, когда единственным богом, которому стоило служить, казалось, было выживание — не всегда уверенная перспектива на борту патрульного торпедного катера. И он размышлял об этом, когда поступил на службу в полицию, где богом было правосудие (как он думал сначала), где позже богом стало возмездие (пока он не узнал обратное) и где бог после его перевода в 87-й участок казался воплощённым в лице Стива Кареллы (который, как он узнал позже, был всего лишь простым смертным, как и он сам). Он больше не был мальчиком, слушающим советы отца, доброго и порядочного человека (хотя и немного фанатика, когда дело касалось религии), о том, как ему жить. На самом деле ему не требовалось лучшего совета, чем тот пример, который подавал его отец, просто будучи тем, кем он был. Хоуз старался быть хорошим и порядочным человеком. Он не знал, так это или нет, но он старался быть именно таким.
Он вернулся от Кристин Максвелл, с которой познакомился много лет назад, расследуя дело о многочисленных убийствах в книжном магазине, только в три часа ночи. Он включил автоответчик и узнал, что Стив Карелла звонил, пока его не было дома, и оставил сообщение, чтобы ему перезвонили независимо от времени. Он немедленно набрал номер дома Кареллы в Риверхеде.
«Алло?», — сказал Карелла. В его голосе слышались нотки сна.
«Стив, это Коттон. Извини, что разбудил тебя, но в твоём сообщении говорится…»
«Да, всё в порядке», — сказал Карелла. Он приходил в себя. Он сделал небольшую паузу, а затем сказал: «Роджер Гримм позвонил в отдел чуть позже полуночи. Мейер принял звонок.»
«Что случилось?», — спросил Хоуз.
«Пока его не было дома, кто-то сжёг его дом дотла. Завтра я поеду посмотреть на склад. Как ты смотришь на то, чтобы съездить в Логан и посмотреть, что сделано с его домом?»
«Конечно, Стив. В котором часу я должен быть там?»
«Десять часов — это не слишком рано?»
«Нет, нет, отлично», — сказал Хоуз и, взглянув на часы, вздохнул.
2На следующее утро по дороге в пригород Логана Хоузу пришло в голову, что Роджер Гримм мог поджечь свой собственный дом, чтобы забрать деньги по страховке, и получить готовую наличность, для оплаты хотя бы части груза деревянных болванчиков, который он ожидал из Германии.
Он прибыл в Логан в 10:15, и один взгляд на дом, даже в его уничтоженном состоянии, убедил его в том, что мошенничество со страховкой вполне возможно. Расположенный на половине акра земли в районе роскошных особняков, дом до пожара должен был стоить не менее четверти миллиона долларов.
В своём нынешнем состоянии он стоил ноль. Кто бы ни устроил пожар, это была отличная работа. Несмотря на то, что пожарные приехали в считанные минуты, к моменту их прибытия дом был почти полностью уничтожен, и они были больше озабочены спасением остальных жителей района, чем
