Джек Ритчи - Сколько вам лет?
— Извините, вас не затруднило бы принести другую? — обратился я к официантке, подняв ложку.
Она гневно подошла к столику и буквально вырвала у меня ложку:
— У вас что, паралич, что ли?
Скоро она вернулась и с прежним гневом направилась к моему столику.
Внезапная мысль резко изменила выражение на её лице. Даже походка изменилась, и когда она, наконец, дошла, ложка мягко, я бы даже сказал нежно, опустилась на скатерть.
— Прошу прощения, если я показалась недостаточно любезной, — сказала она с нервным смешком.
Я принял её извинение и ответил:
— Ну, что вы…
— Вы можете ронять ложки сколько вашей душе угодно: я с удовольствием принесу новые.
— Спасибо.
Я занялся своим кофе.
— Вы действительно не рассердились? — настойчиво спросила официантка.
— Ну что вы, что вы! Ничуть.
Она взяла газету, что лежала на соседнем пустом столике.
— Прошу вас! Можете почитать за кофе. Бесплатный подарок от нашего ресторана…
Когда официантка отошла от меня, я заметил, что кассирша смотрит на неё округлившимися глазами.
— Что с тобой, Мейбл?
Мейбл с опаской оглянулась:
— Никогда не знаешь, с кем имеешь дело. В нынешние времена лучше быть вежливым.
Я читал, прихлёбывая кофе. Одна заметка меня особенно заинтересовала. Некий мужчина накалил на плите горсть монет и бросил их детям, обходившим дома в канун Праздника всех святых. Суд приговорил его к жалкому штрафу в двадцать долларов.
Я записал его имя и адрес.
Доктор Бриллер закончил осмотр.
— Можете одеваться, мистер Тернер.
Я взял рубашку.
— Не появилось ли со времени моего последнего визита какое-нибудь чудодейственное лекарство?
Он добродушно рассмеялся.
— Кажется, ещё нет…
Он посмотрел на меня, что-то вспоминая:
— Кстати, вы решили, как проведёте оставшееся вам время?
Решение было принято, но я предпочёл ответить:
— Ещё нет.
Казалось, он встревожился.
— Лучше было бы что-нибудь решить… Вам остаётся всего три месяца. Обязательно сообщите мне, как только надумаете.
Пока я одевался, Бриллер присел в кресло и развернул оставленную на столе газету.
— Занятный убийца, не правда ли?
Он перевернул страницу.
— Но больше всего, пожалуй, меня удивляет реакция публики. Вы читали письма, которые публикуют сейчас газеты?
— Нет.
— Его убийства пользуются почти всеобщим одобрением. Некоторые читатели готовы предоставить убийце необходимые фамилии и адреса.
Надо бы выписать эту газету, подумал я.
— Кроме того, — продолжал Бриллер, — волна вежливости, как цунами, затопила город.
Я застегнул пиджак.
— Мне прийти через две недели?
Он отложил газету.
— Да. И постарайтесь смириться со своей судьбой. Все мы когда-нибудь умрём.
Да, но день собственной смерти был ему неизвестен и располагался где-то за пределами обозримого будущего.
Доктор Бриллер принимал меня вечером: было около десяти, когда я вышел из автобуса и направился в сторону дома.
Не дойдя до угла, я услышал выстрел. Повернул на Милдинг-Лейн и увидел на пустом тротуаре невысокого мужчину с пистолетом, склонившегося над мёртвым телом.
Я подошёл ближе.
— Бог мой, да ведь это полицейский! — воскликнул я.
Мужчина поднял голову.
— Мой поступок может показаться чрезмерным, но он разговаривал со мной совершенно неприемлемым образом…
— Понятно, — сказал я.
— Я оставил машину поблизости. А фараон поджидал, когда я вернусь к ней. Оказалось, что я забыл взять водительские права. Я бы, конечно, не пошёл на эту крайнюю меру, если бы он ограничился обычным внушением. Ибо я виновен и полностью это признаю. Но он допустил оскорбительные выпады, в недопустимом тоне выразился о моих умственных способностях и внешнем виде, высказал нелепое предположение, не украл ли я этот автомобиль, а под конец, верите ли, позволил себе усомниться в том, законнорождённый ли я…
От волнения я прикрыл глаза.
«Как он смел! Поверьте мне, моя мать была просто ангел. Ангел!»
Я вспомнил, как тоже нарушил когда-то правила уличного движения, правда, при переходе дороги. Я бы согласился на выговор и даже на штраф, но полицейский счёл за лучшее произнести проповедь, сдобренную ругательствами и насмешками — и всё это на глазах у любопытствующих пешеходов. Да, это было унизительно.
Мужчина посмотрел на пистолет в своей руке.
— Я купил его сегодня: думал воспользоваться им после беседы с нашим водопроводчиком. Вот уж кто действительно хам.
— Водопроводчики неисправимы, — подтвердил я.
Мужчина вздохнул:
— Теперь, вероятно, мне следует сдаться полиции.
Он посмотрел на меня, потом кашлянул.
— Или лучше написать пару слов? Знаете, я читал в газете…
Я предложил ему листок из записной книжки.
Он написал несколько строк, подписался своими инициалами и заткнул бумажку между пуговицами на форме полицейского. Мужчина вернул мне записную книжку:
— Надо бы и мне обзавестись такой.
Он распахнул дверцу машины.
— Не позволите ли подбросить вас к дому?
— Благодарю вас. Сегодня изумительный вечер: я бы предпочёл прогуляться.
Какой милый и симпатичный человек! Когда он отъезжал, я не мог удержаться от доброй улыбки.
Жаль только, что в наше время таких мало.
