Джон Тренейл - Врата Совершенного Знания

У него неистово билось сердце, в горле пересохло. Мэйхуа кокетливо улыбнулась, и Мэт почувствовал, что она уже не так взволнована и напряжена.

— Я думала, здесь мы сделаем барьер, чтобы чуть-чуть возвышался над танцплощадкой, а музыканты будут там. Как ты думаешь?

Прежде Мэт не замечал, чтобы Мэйхуа нуждалась в чужих советах.

— Не нравится? А я хочу, чтобы тебе понравилось, — сказала она, погладив его руку.

— Я польщен.

— Почему? — Мэйхуа, казалось, растерялась.

— Потому что раньше мое мнение не слишком тебя интересовало.

— О, Мэт, но мне вовсе не твое мнение нужно, — лукаво ответила неотразимая китаянка. — Я хочу услышать точку зрения мистера Юнга, сына самого богатого предпринимателя Юго-Восточной Азии, наследника империи «Дьюкэнон Юнг» — главного биржевого магната, который производит электронное оборудование и владеет десятком банков.

Мэт расхохотался:

— Ну это чересчур. И звучит так, будто ты хочешь услышать мнение моего отца, а не мое.

— Ошибаешься. — Мэйхуа стала серьезной. — Пожалуйста, не говори так.

— Но согласись, это все как-то неожиданно. Род Хэйнс познакомил нас, я сказал, что мне понравился твой последний фильм, и вот — не проходит и двух недель, как… — Мэт улыбнулся, надеясь, что она все поняла и сама закончит его мысль.

Но Мэйхуа лишь губки надула:

— Ты думаешь, я спешу? Да?

Теперь Мэту было не до смеха.

— Вовсе нет, — виновато произнес он. — Прости.

Мэйхуа долго смотрела на него своими блестящими глазами. Затем медленно подошла совсем близко, так что тела их почти соприкоснулись, и прошептала:

— Я не хочу, чтобы мой джентльмен-англичанин думал так. Пожалуйста, не считай, что я тебя тороплю, пожалуйста…

Они поцеловались, и Мэйхуа сразу оттолкнула его. Мэт пытался было удержать ее, но, поняв, что еще не время, отпустил.

Мэт, чувствуя себя совершенно счастливым, довез ее до дома. И ничто не могло рассеять его радости, во всяком случае, не слегка нечистое дыхание девушки: он знал, что таким оно и должно быть.

— А, Цяньвэй, добрый вечер. Мы опоздали. Просим прощения.

Цю поспешно положил палочки в футляр и попытался запихнуть его в сумку. Но, увидев, что пришедший уже протягивает ему руку, растерялся, упустил время и в конце концов сунул футляр в карман брюк. Перед ним стояли двое мужчин — таиландец и китаец.

— Добрый вечер, мистер Крейслер. — Тут Цю вспомнил, где находится, и быстро поправился: — Сомнук… Сэм.

— Это мистер Гарри Сиу.

Цю ждал Сомнука Крейслера, который, следуя моде, переделал на западный манер свое имя на «Сэм». Таиландец был помощником управляющего бангкокского филиала Китайского зарубежного инвестиционного банка, где работал последние две недели. Но Сиу он прежде не видел. Цю одним взглядом окинул вновь прибывшего: высокий мускулистый китаец, лет тридцати, одетый для прогулки и с цветастым бумажным зонтиком.

— Рад познакомиться, — сказал Цю, протягивая руку.

— Взаимно. — Соплеменник Цю переложил зонтик из одной руки в другую и поздоровался. Его пожатие, холодное, официальное, длилось мгновение, но на ладони Цю остались следы пота. Китаец, казалось, нервничал.

Так же, как и Крейслер. Таиландский банкир, приземистый толстячок, лишился своей обычной приветливости. Как правило, Сэм словно олицетворял собой всех тех улыбающихся взрослых детей, которых Цю встречал, находясь в Таиланде, но сегодня по каким-то причинам Сэм был выбит из колеи.

— А… Гарри — мой сосед, Цяньвэй.

— Ах вот как?

— Да. Он узнал, что я собираюсь встретиться с вами сегодня вечером. Это ведь ваш последний день в Бангкоке. Жаль, правда?

— Очень жаль.

— Ну, так он и сказал мне: послушай, почему бы не угостить твоего друга Цю Цяньвэя змеиной кровью? И я сказал: почему бы нет? И вот мы здесь.

— Змеиной кровью?

— Именно. Прекрасный напиток для повышения мужской потенции. — Крейслер скабрезно подмигнул, пытаясь таким образом казаться более жизнерадостным и благополучным. Но попытка успехом не увенчалась: пыльные ботинки, желтоватая кожа, проглядывающая между пуговицами светлой рубашки, — весь его облик говорил не об этом.

Цю заставил себя улыбнуться.

— С радостью повинуюсь, господин Крейслер… Сэм.

— Вот и прекрасно. Едем.

Они побрели по Рама-IV-роуд. Крейслер остановил такси, но тут же отпустил, обнаружив, что в салоне не работает кондиционер. Во второй раз им повезло.

— Улица Яаоварадж, — сказал Крейслер водителю, забираясь внутрь. — К Императорскому театру.

Последовало традиционное препирательство по поводу цены, но наконец сделка была заключена, и машина поехала к китайской части города. Уже почти стемнело, и улицы столицы переливались всеми цветами радуги: гирлянды белых лампочек, напоминавшие драгоценные ожерелья, украшавшие чеди, красные неоновые вывески массажных кабинетов и всевозможные другие цветные рекламы. Двигались они медленно. Юркие велорикши, лавируя, пробирались сквозь пробки со скоростью, какая не снилась любой машине. Примитивный кондиционер в такси работал впустую, тщетно борясь с вонью выхлопных газов, запахом тухлой воды, жаркого с перцем и пряностями и плодов дуриана, способных соперничать по зловонию с высохшей блевотиной и заплесневелым сыром. Дух Бангкока коварно просачивался сквозь каждую щелочку в машине и вел свою разрушительную работу.

Они пересекли Клонг-Фадунг, повернули налево на Сонг-Савад-роуд и тут же застряли, оказавшись в пробке, у которой не было ни начала, ни конца.

— Надеюсь, что это не затянется слишком надолго, — сказал Крейслер.

— В котором часу вы завтра вылетаете, Цяньвэй?

— Никаких полетов: экспресс от Бангкока до Баттерворса, а оттуда в Сингапур на «Волшебной стреле».

— Вам нравятся поезда? — озадаченно поинтересовался Гарри Сиу.

— О нет. — Цю заморгал, удивленный тем, что ему приходится объяснять столь очевидные вещи своему земляку. — Так дешевле.

Крейслер загоготал.

— Какой он у нас забавный парень, а? Банк посылает его в Таиланд, оплачивает авиабилет первого класса, селит в отеле «Ориентал». А он что делает? Он едет поездом. Каково?

Цю, наблюдая за Сиу, понял, что тот производит в уме подсчеты, и улыбнулся, когда его новый знакомый уважительно приподнял брови.

Наконец они приехали. Сиу выбрался из такси, размахивая зонтиком.

— Змеиная кровь — поразительная вещь. — Он говорил на просторечье, словно крестьянин, заглянувший на денек в город. — Вам понравится.

Цю всматривался сквозь сумрак в лицо Сиу и не понимал причины своих сомнений. Инстинкт подсказывал ему, что надо немедленно удрать, броситься в ближайший переулок, взять другое такси и вернуться в отель «Ориентал».

Сиу зашагал к небольшому каналу, который пересекал дорогу в дальнем конце. Он свернул налево, в переулок, освещенный редкими фонарями «летучая мышь», подвешенными у входа в винные лавчонки. Здесь Сиу помедлил, как будто не знал, куда идти дальше, завертел головой по сторонам и, выставив вперед подбородок, указал пальцем:

— Туда.

Впереди, метрах в двадцати, Цю увидел прилавок под навесом, натянутым во всю ширину улицы. Кроме керосиновых фонарей здесь было также с полдюжины разнообразных китайский фонариков со свечами внутри. Прилавок — стол, наполовину прикрытый клетчатой скатертью, — был пуст, но хозяева явно ожидали много гостей, так как расставили неправильным полукругом десятки стульев, перегородив переулок.

Сиу подошел, выбрал три стула в первом ряду и занял их, положив поперек сидений свой бумажный зонтик.

— Годится?

— Вполне, — ответил Цю.

Мистер Крейслер вытирал лицо носовым платком и казался невероятно возбужденным и разгоряченным, взгляд его так и шнырял по сторонам. Крейслеру не слишком нравилось то, что он видел, однако, к чему придраться, не знал.

— Вы банкир, мистер Сиу? — спросил Цю, опустившись на стул.

— Нет. Импорт-экспорт, вот мой конек. Сэм говорил, что вы служите в Китайском зарубежном инвестиционном банке. Управляющим сингапурского филиала, верно?

— Помощником управляющего, в отделе зарубежных инвестиций.

— Что же привело вас в Таиланд?

— Изучаю местную обстановку.

— Иными словами, наслаждаетесь жизнью на дармовщинку! Неплохо.

Внезапно они услышали позади какой-то шум. У Цю раздулись ноздри, когда он различил японскую речь с характерными свистящими звуками. Буйная мужская компания, слегка навеселе. Либо автобусный тур, либо одно из кошмарных сборищ сексуальных меньшинств.

Японцы хлынули в переулок, как передовой отряд самураев, раскидывая стулья и толкаясь… Они совсем не походили на тех послушных, помешанных на своих фотоаппаратах цивилизованных японских туристов.