Никки Френч - В поисках Чарли (в сокращении)

Кристиан по-прежнему был стройным и подтянутым, только волосы поредели и подернулись сединой, а вокруг глаз появились мелкие морщины. Я пыталась вспомнить давно забытые черты его лица и сопоставить с тем, как он выглядел сегодня. Судя по тому, что Кристиан внимательно рассматривал меня, он делал то же самое. И прошлое постепенно вернулось к нам. Мы гуляли по набережной, освещенной лучами закатного солнца, и не заметили, как на землю опустились сумерки. Кристиан рассказывал о птицах, паривших над морем, и мне было стыдно, что я, жительница острова, слышу их названия впервые. Он игриво подтрунивал надо мной. Кристиан проводил меня до дома, я пригласила его выпить стаканчик вина, он поиграл с Джексоном на компьютере и, разумеется, проиграл. Потом появилась Чарли, которая недовольно сверкнула глазами и прошла в комнату, не снимая грязных ботинок. Кристиан держался с детьми без показного панибратства. Он позвонил мне в тот же вечер и попросил разрешения прийти к нам завтра на ужин. Он пообещал купить пудинг, вино и что-нибудь вкусное для детей, если я скажу, что они любят…

Итак, оставив ему краткое сообщение, я направила машину к центру города. После завтрака я отвезла Джексона к его другу Райану и пообещала скоро заехать за ним. Скоро — понятие растяжимое, но я слышала, как Бонни, мать Райана, говорила что-то о рождественских покупках, и надо было торопиться. До их дома я доехала за несколько минут и постучала в дверь.

— Простите меня, пожалуйста, — сказала я Бонни. — Вы собирались куда-то идти, а я нарушила ваши планы.

— Ничего страшного, — с улыбкой ответила Бонни.

Ее великодушие смутило меня еще больше. Мы жили на острове почти два года, а я так и не удосужилась обзавестись друзьями, хотя Бонни была лучшей кандидатурой на роль подруги. Она находилась в том же положении, что и я, — одна растила маленького сына и при этом никогда не жаловалась. Она всегда была приветливой и жизнерадостной, эта крупная женщина с короткой стрижкой и красными щеками. Если бы Бонни захотела работать клоуном в цирке, то даже грим не пришлось бы накладывать.

— Вы же хотели купить рождественские подарки?

— Да, хотела. У меня есть правило: все рождественские покупки надо делать в один день, и сегодня именно такой день.

— Но из-за меня у вас осталось только полдня, — сказала я.

— Три четверти дня, уж если быть точной. Мы с Райаном поедем в город и вернемся не раньше шести, навьюченные как лошади.

— Мне остается только поздравить вас обоих с Рождеством, — сказала я, — и с Новым годом.

— Вот и отлично, — кивнула Бонни. — Вы улетаете на отдых? Отличный способ отметить сорокалетие. Жаль, что мы не увидим вас на праздники. Давайте как-нибудь соберемся в будущем году.

Я пошла за Джексоном — он сидел у компьютера. Они с Райаном играли в стрелялки. Джексон неохотно оторвался от игры, а его приятель, кажется, даже не заметил, что мы уходим.

Не успев сесть на заднее сиденье, Джексон немедленно достал портативную компьютерную игру. Высунув от напряжения кончик языка, он сосредоточился на игре. Мысленно я еще раз пробежала по списку самых важных вещей: паспорта, билеты, кредитные карточки. Если мне удастся ничего не забыть и приехать в аэропорт вовремя, все остальное не имеет значения.

Я решила не петлять по маленьким улочкам и поехала домой по основной дороге. Сначала я выехала на главную улицу, повернула налево и проехала прямо до берега, где повернула направо к пустой стоянке для трейлеров, к лодочной мастерской, во дворе которой зимовали вверх килем легкие суденышки.

Наш дом стоял в общем ряду островных коттеджей. Это были старые, покосившиеся строения, но наш выглядел хуже всех. Он был обшит напиленными из старых бочек досками и напоминал старую, залатанную лодку, вытащенную на берег и перевернутую вверх дном. Такой сырой дом с неуютными, тесными комнатушками было невозможно продать, но мы с Рори почему-то сразу в него влюбились. Из окон спальни можно было увидеть лишь полоску берега, море и небо.

Подходя к двери, мы с Джексоном услышали, что за ней отчаянно скребется и скулит собака.

— Сладж, прекрати немедленно! — прокричала я.

Не успела я открыть дверь, как под ноги нам кинулся черный шерстяной комок. Время после нашего переезда и до того, как ушел Рори, слилось для меня в один общий кошмар из неоплаченных счетов, недоделанного ремонта и новых счетов. Единственное, что осталось положительного после Рори, — это ласковая псина, которую он купил, уступив просьбам детей. За день до побега Рори принес домой щенка лабрадора. Собаку — это была девочка — назвали Сладж.

Вместо Рори с нами осталась жить верная Сладж… Джексон в сотый раз спросил, почему мы не можем взять собаку с собой в самолет, а я в сотый раз ответила, что собака слишком большая. Джексон предложил оформить Сладж собачий паспорт, но я сказала, что на это требуется много времени и денег, хотя на самом деле я просто не знала, как это делается.

Вчера вечером у нас с Чарли был жаркий спор по телефону. Я сказала, что было бы неплохо, если бы последнюю ночь перед отъездом она провела дома. Чарли как ни в чем не бывало спросила почему. Я ответила, что мне надо помочь собраться и кое-что сделать по дому. Этот аргумент никогда не срабатывал. Когда она неожиданно сменила гнев на милость и сказала, что придет утром пораньше, покормит Сладж, постирает белье, уберется в комнате и упакует вещи, я не нашлась что ответить. Она сказала, что разнесет газеты по дороге домой, и добавила, что времени еще много. Действительно, тогда еще оставалось много времени…

Утром я не стала кормить собаку, и голодная Сладж поступила так, как всегда в подобной ситуации — нашла еду в другом месте. На сей раз это была коробка с овсяными хлопьями, которые вперемешку с картонными обрывками валялись теперь по всей кухне. Хорошо, что Сладж не тронула почту, просунутую в щель под дверью, — в основном поздравительные открытки.

Я подобрала почту, достала пылесос и быстро привела кухню в первозданный вид. Джексон насыпал корма собаке, хотя та совсем не была голодна.

Меня не возмутило даже то, что мокрое белье так и лежало в стиральной машине. Уж если Чарли не покормила собаку, то о белье вообще можно было не говорить.

Было совершенно очевидно, что Чарли не убиралась в своей комнате и тем более не собирала вещи. Поднявшись на второй этаж, я заглянула в ее комнату. Кровать была смята, одежда валялась на полу, рядом лежал пустой футляр для скрипки, коврик из искусственного меха, карандаши, сломанная линейка, ножницы, пара шлепанцев, несколько лазерных дисков и пустых коробок из-под них, несколько журналов для подростков, пижамная курточка и три банных полотенца. Судя по всему, Чарли брала новое полотенце каждый раз, когда принимала ванну или душ. Получив в распоряжение целую комнату, она никого в нее не допускала, я тоже редко туда заглядывала. Мы договорились, что Чарли будет полной хозяйкой в своей спальне, но в порядке компенсации станет помогать в уборке дома. Не могу сказать, что Чарли всегда делала это вовремя, но я со своей стороны старалась этого не замечать.

Чарли всегда была со мной откровенна, делилась своими страхами и проблемами. Потом Чарли подросла, и все изменилось, но я по-прежнему была в курсе ее самых важных секретов. Иногда мне казалось, что она отстраняется от меня, но я понимала, что с этим придется смириться, ведь дочь взрослеет.

Я решила, что ничего не буду трогать в комнате и не стану собирать ее вещи. Который теперь час? Я посмотрела на руку. Часов на запястье не оказалось. Куда же они подевались? Наверное, остались на полу около кровати. Неожиданно из настольных часов Чарли выскочила смешная овечка и проблеяла время: одиннадцать часов. Пока спешить некуда. Я вышла из комнаты, прихватив с собой шлепанцы. Чарли обязательно их забудет, а тратить деньги на новые было жалко. Я засунула шлепанцы в свой чемодан.

Спускаясь по лестнице, я столкнулась с Джексоном: он держал в руках видеокамеру. Рори купил эту камеру год назад, но мы ни разу даже не достали ее из коробки. Я хотела взять видеокамеру с собой во Флориду и уже ее упаковала, но Джексон словно по запаху чувствовал, где лежит электроника, так же как Чарли безошибочно находила спрятанный шоколад.

— Что ты делаешь? — спросила я.

— Снимаю, — ответил Джексон. — Это так интересно!

— Мы возьмем камеру с собой, — сказала я. — Я специально зарядила аккумуляторы.

— Не волнуйся, я заряжу еще раз, — ответил Джексон.

Я прекрасно знала, что если Джексон завладеет техникой, то оторвать его от нее можно только хирургическим путем. Но сейчас мне было не до него, моя голова была занята другим. Уже одиннадцать часов. Чарли могла бы понежиться в постели в первый день каникул, но ей нужно разнести газеты и подготовиться к отъезду. Я взяла трубку и позвонила ей на мобильный. Вместо ответа включилась голосовая почта, но это ничего не значило, так как на острове было несколько мертвых зон, куда не проходили звонки. Кроме того, Чарли могла выключить телефон. Ничего, позвоню ей еще раз попозже. А пока выпью кофе, заодно просмотрю письма и открою бандероль.