Илья Бушмин - Анабиоз
– Это не зона, а следственный, блин, изолятор.
– А мне все едино. Я в жизни каждую копейку честным трудом зарабатывал. Своими руками и своим горбом.
– Володя! – одернула его мать. Голос прорезался вовремя. Отец отмахнулся и замолчал. Он просто курил и угрюмо смотрел в окно. Поморщился и потянулся к сердцу. Покосился на меня и поспешно опустил руку, так и не дотронувшись до груди.
Я отодвинул вилку. Аппетит пропал окончательно.
– Куда он поехал? Куда именно? Он рассказывал?
– Оренбург.
– Где это?
– Где-то! – отец махнул рукой. – На юге. На Урале. Две тысячи километров отсюда. Через всю страну. Полтора дня на поезде. Далеко это, вот где.
Пару часов назад я еще был в СИЗО. А теперь реальность навалилась на меня, и это было слишком неожиданно. Я не мог сообразить ничего. Голова гудела, а мысли роились.
– Что за командировка? – сообразил я наконец, что спросить. – Где он, вообще, работал?
– Фирма одна. «Гермес» называется. Сергея менеджером взяли, а уже через месяц он вроде как доверенным лицом у директора стал. Ну а чего удивляться. Сергей с красным дипломом, башковитый…
«…Не то, что ты», – я догадался, что именно эти слова вертелись у отца на языке.
– И директор послал его в командировку? Что Сергей должен был там делать?
– Да не знаю я! – зло отмахнулся отец. – Что-то смотреть, с кем-то встречаться.
Я не удержался, чтобы не уколоть в ответ. Хотя момент был выбран паршивый.
– Любимый сын уезжает в первую в жизни командировку черт знает куда, а ты не знаешь, что за командировка?
Глаза отца вспыхнули, но он не проронил ни звука. Мать растерянно смотрела то на меня, то на него.
– Сер… Сер… – пыталась она. – Сережа… Он ведь два ме… ме… месяца не жил с на… на… нами.
Я все понял.
– Они с Женей съехались?
– Квартиру сняли, – заставил себя открыть рот отец. – Ему зарплату хорошую платили. Сергей решил, что пора вставать на ноги.
И снова я почувствовал невысказанный никем, но наверняка промелькнувший в голове у каждого укор. В 23 года с красным дипломом твой младший брат встал на ноги. Не то, что ты. Паршивая овца. Порченный вариант. Брак.
– Вы в полиции были?
– Толку-то. Сначала к одним послали, потом к другим. В отдел по розыску пропавших. Мы им фотографию Сергея отнесли. Даже несколько. Номер телефона, описание, заявление написали… А они говорят, мало времени прошло. Загулял, мол, скоро вернется. Через неделю, говорят, приходите.
Отец сплюнул в окно и с силой затушил сигарету, вонзив ее в днище пепельницы. Я увидел, что его рука дрожит.
– У вас имя или номер мента, с которым вы говорили, есть? – нахмурился я. – Дайте. Я сам с ним поговорю.
Отец скривился.
– Кто тебя слушать будет. Ты только что из кутузки. Поскандалить решил? Или по кутузке соскучиться успел? – Он посмотрел на меня. Его глаза были влажными, и я вдруг сообразил, что за этой напускной грубостью он просто не позволяет себе проявить слабину. – Сколько ты всего творил. И всегда выходил сухим из воды. А Сергей… Это несправедливо.
Он стиснул зубы, чтобы не ляпнуть что-нибудь еще, и быстро покинул комнату.
Злости не было. Я просто смотрел в никуда и переваривал только что услышанное. Потому что мой отец, по сути, сказал мне ни что иное, как «Лучше бы пропал ты».
3
– Явара! Братан!
Тимур бросился обниматься. Поморщился, учуяв исходивший от меня смрад.
– Явара, ты когда мылся последний раз? Погоди, ты прямо из СИЗО, что ли?
– Спасибо, кстати, что встретил.
Тимур растерялся.
– Так я думал, это, тебя брат с предками, ну, я бы и сам, конечно, но я решил, что…
– Остынь, мозг перегреется, – буркнул я. Закрыл дверь. Тимур жил один в однушке своей покойной бабушки, поэтому церемонии можно было не соблюдать. – Пиво есть?
– Обижаешь. Тебе принести?
– Сам.
Я открыл бутылку. Пройдя в комнату, обнаружил Тимура за компьютером – тот увлеченно с кем-то переписывался, стуча клавишами со скоростью пули. При виде меня он поспешно свернулся.
– Рассказывай, как она.
– Ты про моего брата ничего не знаешь?
– Серега? А что с ним?
– Ясно, – вздохнул я и опустился на продавленный старый диванчик у стены.
Кто такой Тимур? Мой приятель. Даже, наверное, друг. Типичный ботаник, в школе он сидел со мной за одной партой. Между нами возник симбиоз, устраивавший обоих. Он помогает мне грызть гранит науки, решая за меня задачи, в которых я не понимал ничего – начиная от способов решения и заканчивая самим смыслом этих задач – и помогая писать сочинения, контрольные и все остальное. А я делаю так, что его никто не трогает. Даже старшеклассники.
Мне было 13, когда я сломал нос бугаю из 11-го класса, решившему показать на примере Тимура, кто в школе хозяин. В тот же день двое друзей бугая решили проучить меня, подкараулив за углом школы. Спасибо яваре, с которой я не расставался уже тогда. Одному я размозжил скулу, второму сломал ключицу.
После этого Тимур мог не беспокоиться будущих выпускников.
Мы продолжали общаться и после школы. А пару лет назад начали совместный бизнес. Я тогда занялся скупкой краденого, а Тимур открыл для себя социальные сети. Объединив наши навыки и интересы, мы получили собственное ноу-хау. Закрытое сообщество для сбыта краденого.
На нашу страничку в социальной сети мы пускали лишь тех, кого знали лично. Людей с нашего района, не засвеченных и не заподозренных в связях с полицией. Здесь за копейки можно было купить все – от курток до сотовых телефонов и планшетов. Все гопники района несли нам свой товар, который мы складировали в сарае Тима. Риска не было никакого. Весь сок был в том, что сарай являлся незаконной самовольной постройкой и юридически не имел никакого отношения к покойной бабушке Тимура. А значит, и к самому Тимуру. На бумагах этого сарая вообще не существовало. Даже если опера выломают двери и изымут все, претензий к Тимуру быть не могло.
Полгода назад местный любитель травки по кличке Магнитола толкнул нам несколько чемоданчиков с автоинструментами. Интернет сообщил, что один такой чемоданчик стоит почти 10 тысяч рублей. Дело было верным. Через пару дней я понес один из чемоданчиков на встречу с покупателем.
Покупателем оказался опер из отдела имущественных преступлений.
Тимур сразу же прикрыл наш интернет-аукцион. А заодно – на всякий случай – избавился и от самого компьютера, зная, что даже полное его форматирование не помешает восстановлению данных, если за дело возьмутся специалисты.
Тимуру повезло. Во-первых, полиция, кажется, так ничего и не прознала про нашу интернет-страничку. И Тимур их не интересовал. Во-вторых, я не собирался его сдавать. Я не собирался сдавать даже себя. Легенда была стандартной. Чемоданчик я купил по дешевке у какого-то забулдыги в подземном переходе, чье лицо я не могу вспомнить. Ничего выдающегося, но этого и не требовалось.
Мне повезло меньше, чем Тимуру. У меня итак был условный срок за последнюю драку. Учитывая это, меня сразу отправили в СИЗО.
Дружище Тимур же, пока я «отдыхал» в камере, сделал невозможное. По сути, это именно он вытащил меня. Только благодаря Тимуру я сегодня вышел из камеры.
Он провел собственное расследование. Полиции стоило бы взять его к себе на службу, потому что органы правопорядка потеряли в его лице классного спеца. Тимур нашел Магнитолу и узнал, где тот достал чемоданчики. Оказалось, украл у торговца с местного авторынка. Самым интересным было то, что торговец с авторынка приторговывал не только запчастями и инструментами, но и травкой. Магнитола был его клиентом. И он обокрал собственного барыгу.
Торговать наркотиками – очень плохо. Быть крысой – тоже отвратительно.
Тимур сдал торговца в отдел наркотиков. Анонимно позвонил и сообщил не только его имя и адрес, но и способ сбыта.
Самое интересное, что, когда полиция задержала торговца прямо на авторынке, в его палатке обнаружили два ящика с инструментами, которые считались крадеными. Постарался Тимур, подтянув для этого дела знакомых парней, за которыми висел должок.
Обо всем этом я узнал из записки, которую Тимур передал мне в СИЗО. А потом на очередном допросе я резко «вспомнил» лицо и даже имя того, у кого купил эти инструменты. Магнитолу.
Теперь по всему выходило, что плохой наркоман обокрал плохого наркоторговца. А плохой наркоторговец оказался плохим в квадрате, потому что часть краденого вернул, но сообщать об этом полиции не стал.
Я больше никого не интересовал. Для закона я стал хорошим. Пусть на время, но меня это устраивало.
Я выложил Тимуру все, что услышал от родителей. Обычно я терпеть не могу повторяться, но сейчас я мог думать только о брате.
– Я подвел его, – сказал я. – По собственной тупости попал в СИЗО. И Серега пропал. Он никогда не пропадал. С ним всегда все было хорошо. Потому что я был рядом.
