Майкл Коннелли - Город костей
У него ушло почти десять минут на то, чтобы пройти тридцать ярдов. Потом земля начала выравниваться, высокие деревья поредели, свет стал ярче. Босх осмотрелся, ища собаку, но ее нигде не было. Окликнул доктора, хотя уже не видел ни его, ни улицы.
— Доктор Гийо? Слышите меня?
— Да, слышу.
— Посвистите собаке.
Раздался тройной свист, отчетливый, но очень тихий, поскольку деревья с подлеском задерживали звук так же, как и свет. Босх попытался повторить его и после нескольких попыток решил, что воспроизвел свист правильно. Но собака не появлялась.
Босх пошел дальше по ровной земле, считая, что если бы кто-то собирался зарыть или бросить труп, то выбрал бы для этого не крутой холм. Он вошел в рощицу акаций и сразу же наткнулся на место, где земля была недавно взрыхлена, словно в ней кто-то беспорядочно рылся. Хотел отодвинуть ногой часть комьев и веточек, но понял, что это не веточки.
Босх опустился на колени и в свете фонарика стал разглядывать коричневые кости, разбросанные на площади около квадратного фута. Подумал, что видит разъединенные пальцы руки. Маленькой. Детской.
Босх поднялся. Интерес к Джулии отвлек его от дела. Он не взял с собой ничего для сбора костей. Если просто взять их и нести вниз по склону, это будет нарушением всех правил собирания улик.
«Поляроид» свисал у него с шеи на шнурке от обуви. Босх поднял фотокамеру и заснял кости крупным планом. Затем отошел и сделал широким планом снимок места под акациями.
Вдали послышался негромкий свист доктора Гийо. Босх принялся за работу с желтой пластиковой лентой для оцепления места преступления. Обвязал ее конец вокруг ствола одной из акаций, потом протянул границу вокруг деревьев. Думая о том, как будет здесь работать завтра утром, вышел из рощицы и стал искать что-нибудь пригодное для надземного ориентира. Обнаружил неподалеку поросль полыни. Обмотал ленту вокруг и поверх нее несколько раз.
Когда Босх закончил, уже почти стемнело. Он окинул беглым взглядом это место, понимая, что поиски при свете фонарика бессмысленны и землю нужно будет тщательно обследовать утром. Достав маленький перочинный ножик, висевший на цепочке с ключами, принялся отрезать от рулона четырехфутовые куски ленты.
Спускаясь по склону холма, Босх привязывал их к кустам и ветвям деревьев на некотором расстоянии друг от друга. Вскоре он услышал голоса и пошел на них. В одном месте мягкая земля внезапно просела под ногами, Босх упал и сильно ударился о дерево. Ушиб грудь, порвал рубашку и оцарапал бок.
Несколько секунд Босх не двигался. Думал, что, возможно, сломал ребра с правой стороны. Дышать было трудно, мучительно. Он громко застонал, медленно поднялся, хватаясь за ствол дерева, и продолжил путь, ориентируясь на голоса.
Вскоре Босх вышел на улицу, где доктор Гийо ждал его с собакой и еще одним человеком. При виде крови на его рубашке оба остолбенели.
— Господи, что случилось? — воскликнул Гийо.
— Ничего. Я упал.
— Ваша рубашка... на ней кровь!
— На моей работе такое случается.
— Давайте осмотрю вашу грудь.
Доктор шагнул к нему, но Босх выставил руки ладонями вперед.
— Со мной ничего страшного. Кто это?
Второй человек ответил:
— Виктор Ульрих. Я живу здесь. — Он указал на ближайший дом. — Просто вышел посмотреть, что здесь происходит.
— В данное время ничего. Но там, наверху, место преступления. Мы, видимо, не примемся за дело до завтрашнего утра. Я попрошу вас обоих не подниматься туда и никому об этом не говорить. Договорились?
Оба кивнули.
— Доктор, несколько дней не спускайте собаку с поводка. Мне нужно вернуться к своей машине, позвонить по телефону. Мистер Ульрих, нам определенно потребуется завтра поговорить с вами. Вы будете на месте?
— Непременно. Весь день. Я работаю дома.
— Чем занимаетесь?
— Пишу.
— Хорошо. До завтра.
Босх пошел вниз по улице с Гийо и собакой.
— Право же, мне нужно взглянуть на ваши травмы, — настаивал доктор.
— Там ничего страшного.
Босх глянул влево и увидел, как в доме, мимо которого они шли, торопливо задернули штору.
— Судя по походке, вы повредили ребро, — предположил доктор. — Наверное, сломали. Может быть, даже несколько.
Босх подумал о маленьких тонких костях, которые только что видел под акациями.
— Вы ничего не сделаете с ребром, сломано оно или нет.
— Наклею на него пластырь. Вам станет гораздо легче дышать. Могу и обработать вашу рану.
Босх смягчился.
— Ладно, док, готовьте свой черный саквояж. Я возьму другую рубашку.
Через несколько минут Гийо продезинфицировал глубокую царапину на боку Босха и наложил пластырь на ребра. Стало легче, но боль все-таки осталась. Гийо сказал, что уже не может выписывать рецепты, но все-таки посоветовал не принимать более сильнодействующих лекарств, чем аспирин.
Босх вспомнил, что у него есть пузырек с таблетками викодина, оставшимися после того, как ему несколько месяцев назад удалили зуб мудрости. Они снимут боль, если он захочет прибегнуть к лекарствам.
— Все будет хорошо, — сказал Босх. — Спасибо, что привели меня в порядок.
— Не за что.
Босх надел целую рубашку и наблюдал, как Гийо закрывает свой саквояж. Ему стало любопытно, сколько времени у доктора не было пациентов.
— Давно вы на пенсии?
— Через месяц будет двенадцать лет.
— Тоскуете?
Гийо поднял голову и взглянул на него. Дрожь в лице исчезла.
— Ежедневно. Не по тому, чем занимался — то есть по болезням. Но моя работа облегчала страдания. Вот по этому я тоскую.
Босх вспомнил, как Джулия Брейшер описывала работу в отделе расследования убийств. И кивнул, показывая, что понял Гийо.
— Значит, там, наверху, место преступления? — спросил доктор.
— Да. Я обнаружил еще кости. Мне нужно позвонить, выяснить, что мы будем делать. Можно воспользоваться вашим телефоном? Мой сотовый вряд ли здесь будет работать.
— Нет, в этом каньоне они бесполезны. Звоните, телефон на письменном столе.
Гийо вышел, забрав саквояж. Босх сел за стол и увидел собаку, лежащую на полу возле кресла. Она подняла голову и как будто испугалась, увидев Босха на месте хозяина.
— Бедокурка, — сказал он. — Кажется, девочка, ты сегодня оправдала свою кличку.
Босх наклонился и взъерошил загривок собаки. Та зарычала, и детектив отдернул руку, недоумевая, то ли собака так воспитана, то ли он чем-то вызвал эту враждебную реакцию.
Босх снял трубку и позвонил своей начальнице, лейтенанту Грейс Биллетс. Объяснил, что произошло на Уандерланд-авеню, и сообщил о своей находке на холме.
— Гарри, насколько старыми выглядят эти кости? — спросила Биллетс.
Босх взглянул на поляроидный снимок. Он вышел неважным, из-за вспышки получилась передержка, потому что расстояние было слишком близким.
— Не знаю насколько, но старыми. Думаю, они пролежали там годы.
— То есть ничего свежего?
— Может, они свеженайденные, но отнюдь не свежие.
— Я о том и говорю. Давай отложим это дело до завтра. Вечером мы на холме ничего не добьемся.
— Да, — согласился Босх. — Я тоже так думаю.
Биллетс помолчала, потом заговорила снова:
— Гарри, подобные дела...
— Что?
— Разбазаривают бюджет, людские ресурсы... и их труднее всего закрывать, если вообще возможно закрыть.
— Ладно, завтра взберусь туда и прикрою кости. Скажу доктору, чтобы не спускал собаку с поводка.
— Оставь, Гарри, ты понимаешь, что я имею в виду. — Лейтенант Биллетс шумно вздохнула. — Первый день года, и мы начинаем с пустышки.
Босх молчал, давая ей справиться с административным разочарованием. Времени это заняло немного.
— Ладно, что еще случилось сегодня?
— Не так уж много. Пара самоубийств.
— Хорошо, когда собираешься начать завтра?
— Хотел бы пораньше. Сделаю несколько звонков, посмотрю, что удастся задействовать. И прежде чем приниматься за что-либо, нужно официально подтвердить, что кость, которую нашла собака, человеческая.
— Хорошо, держи меня в курсе.
Босх пообещал и положил трубку. Затем позвонил домой Тересе Корасон, окружному медицинскому эксперту. Их внеслужебные отношения прекратились несколько лет назад, и она по меньшей мере дважды меняла адрес, но номер ее телефона оставался прежним, и Босх его помнил. Сейчас это оказалось кстати. Он объяснил, в чем проблема, сказал, что ему требуется получить официальное подтверждение того, что кость является человеческой, прежде чем обращаться в другие службы. Добавил, что если подтверждение последует, ему понадобится, чтобы археологическая группа как можно скорее приступила к работе на месте преступления.
Корасон заставила его ждать почти пять минут.
— Так, — произнесла она, снова взяв трубку, — связаться с Кати Кол я не смогла. Ее нет дома.
Босх знал, что Кати Кол — штатный археолог. Причиной включения в штат этой женщины являлось извлечение костей из захоронений в пустыне северного округа, которые обнаруживали каждую неделю. Но ее необходимо было вызвать для руководства поисками костей на холме возле Уандерланд-авеню.
