Владимир Орешкин - Рок И его проблемы-4

— Гражданин начальник! Шифрограмму о вашем прибытии получили!.. Я — директор колхоза «Рассвет коммунизма» Потапов, это главный бухгалтер, главный инженер, главный зоотехник и главный лесничий. Какие будут распоряжения?

Петька было кинулся, чтобы исправить неловкость, — но Гвидонов остановил его жестом.

Профессор же растерянно оглянулся, распоряжений отдавать он не хотел.

Пришлось все же вмешаться Петьке. Насчет распоряжений.

— Стол накрыт, — сказал директор колхоза. — В честь вашего прибытия закололи свинью… Просим вас милостиво отведать наши хлеб-соль.

— А чего, — сказал профессор, — кто же откажется.

Петька взглянул на Гвидонова. Тот незаметно кивнул.

— Прошу вас, гости дорогие, следовать за нами. Чем богаты, тем и рады…

Гвидонову по рангу вроде бы можно было сидеть за столом, где собрались одни начальники, поскольку прилетел на вертолете, — но уж больно невзрачно и несолидно он был одет. Так что никто из местных настаивать не стал, когда он отказался от застолья.

Бригада лягушатников, согласно информации в депеше, была подготовлена для серьезного разговора.

Вместе с бригадиром их было шесть человек.

Они собрались в соседней от директорской хате, где сквозь открытое окно, через какое-то время, стал слышен недружный, но живой разговор, почтительный смех и заздравные тосты, в честь высокого кызыльского гостя.

Гвидонову же, как всегда, досталась рутина.

Тяжелый неблагодарный труд проведения предварительных следственных действий. То есть, опрос свидетелей.

Свидетели, они же участники событий, были ребята что надо… Все, — мужики, от тридцати до сорока. От всех дружно разило сивухой, и все курили махорку. У всех были непроницаемые неприветливые лица. Особой агрессивностью отличалось выражение лица их бригадира, — посмышление остальных и позлобней.

У Гвидонова отлегло от сердца, — все-таки была какая-то основа его страхам. Он сам не понимал, почему не хотел ехать сюда, тянул до последнего, выдумал какого-то профессора, нацепил пистолет, нисколько не возражал против охраны, — и внутренне подготовился к неудаче, к какому-то облому, после которого кончается спокойная обеспеченная жизнь светского льва на службе у денежного кошелька, — и начинается нечто противоположное. О чем и думать не хочется.

Вот, интересно, — заметил Гвидонов, — что же я им сделал такого плохого. Когда они меня в глаза никогда не видели.

А уже идут грудью.

— Я к вам по поводу прошлогоднего дела, когда вы подстрелили на болотах неизвестного… — начал он.

— Вы, мы видим, из начальников, раз с нами разговариваете… Мы тоже хотели бы с вами по этому поводу разобраться.

— Замечательно, — сказал Гвидонов.

— У нас претензии, — сказал бригадир. — Обещенно было одно, а получили мы совсем другое. Обещенны были золотые горы, а получили мы, извините, — кукиш. С маслом… Говорят, вознаграждение положено, когда есть труп. Так?

Он уперся глазами в Гвидонова, легонько так поигрывая скулами.

— Наверное, — сказал Гвидонов.

— Труп был, откуда же без трупа вещичкам всяким взяться. Мы честно все их вам переправили. Себе ничего не оставили. Раз вам так надо было… Мы свое слово сдержали… Дальше уже ваши проблемы. Что его волки растащили. Так, ребята?

— Так, так… — вразнобой подтвердила бригада болотных охотников.

— И что… — продолжал бригадир. — По двести долларов на брата. Кое-что — начальству, — по триста пятьдесят. Вездеход списанный, который все время ломается, потому что у него подвеска ни к черту. Джип — директору, тоже бывший в употреблении, но так — катается… Шесть карабинов «Тайга», патроны… И это все.

— Я здесь по другому делу, — сказал Гвидонов.

— А мы — по этому… — сказал бригадир. — Ребята вот в сомнении, — чему теперь верить… Нужно менять расценки. Это главное. Каждую лягушку мы сдаем в рефрижератор по два рубля за штуку. На базаре в Кызыле никто из нас их никогда не видел. Значит, везут дальше, или в Китай, или куда еще… Там они известно, сколько стоют. Мы с ребятами думаем, что не меньше доллара за штуку. А то и все — полтора… Получается, мы вкалываем-вкалываем, здоровья не жалеем, все лето по болотам, Витька Антонов в позапрошлом году утонул, жену оставил и двух пацанов, — и все это за два рубля за штуку?

— Сколько вы хотите? — спросил Гвидонов.

— Два пятьдесят… Два пятьдесят, — это будет по-честному.

— Хорошо, — сказал Гвидонов, поразмыслив для порядка, с минуту. — Я передам вашу просьбу кому нужно.

— Не просьбу, — поправил его бригадир. — Требование.

— Хорошо, — сказал, почувствовав вдруг непреодолимую сонную усталость Гвидонов, — передам ваше требование.

— Не забудь, командир, мы долго ждать не станем.

— Хорошо, хорошо, — на все соглашался Гвидонов.

— И еще… Разговаривать о том покойнике можешь с нами сколько угодно, у нас секретов нет, — но на то место мы не пойдем.

— Почему?

— Не пойдем и все.

— А за отдельную плату?

— За плату?.. — притормозил их командир. — Это, как ребята сами решат. Мое дело — сторона.

— Тех бойцов трое было, которые огонь вели, — сказал Гвидонов. — Они здесь?

— Это я, — сказал один парень.

— И — я, — сказал другой.

— И — я, — сказал третий.

— Сколько вы хотите? — спросил Гвидонов.

Возникла пауза, в которой уже не витало враждебности. А появилось в воздухе напряжение чисто коммерческого расчета. Под здравицы из соседнего дома, под неотчетливый гул одобрения нетрезвых голосов, стало слышно, как в воздухе защелкали костяшки бухгалтерских счетов.

— Пятьдесят зеленых, — нагло, глядя прямо в глаза Гвидонову, сказал один из стрелков. — За меньшие бабки мы с вами туда не дернемся.

Улов, после очередного разряда генератора, вывозили к машине на лошади.

В машине были трехслойные ящики со льдом, и лягушек высыпали туда.

Достоинство метода электрошока заключалось в том, что лягушки получались не дохлые, а живые, — только слегка приглушенные. Попав на лед, они погружались в спячку, и всю дорогу до села, дрыхли.

В селе женщины проводили их предварительную разделку, — то есть, выкидывали внутренности, — и тащили к рефрижератору. Где совершался наличный расчет. По два рубля за штуку.

Иногда рефрижератора не было по два-три дня, — тогда лягушек не трогали, они продолжали спать на своем льду. Не теряя свежести…

В то утро бригадир и коновод отправились с лошадью к машине, и пропустили самое главное. Так что не стали непосредственным участниками событий. Еще один член бригады, ночевал у машины, по какой-то своей надобности, — поэтому у палатки лягушатников оставалось три человека.

Они готовили завтрак.

Лягушек они ненавидели. Несколько раз, по пьяному делу, пробовали варить из них суп, и жарить над костром, наподобие шашлыка. Но то, что получилось, никто из них так и не решился отведать.

Чтобы на покрыть себя вечным позором.

Даже на спор, — ни один из мужиков бригады до этого не опустился…

Так что этим утром варили картошку, и разогревали подстреленного третьего дня кабана. Вернее то, что от него к этому утру осталось.

Болотце было средних размеров, метров триста в длину, но вытянутое колбаской, наподобие опростоволосившейся речки.

Тех чужаков первым заметил Федор, сидевший перед костром спиной к палатке, и соответственно, лицом к противоположному берегу болота.

Туман уже, перед тем, как исчезнуть, пошел клочьями, и стал совсем прозрачным.

Так что Федор увидел, сквозь просвет исчезающего утреннего тумана, как на противоположном берегу из-за деревьев показалась человеческая фигура в длинном плаще, а через какое-то время, следом за ней, — другая.

Насчет премии, чудовищные размеры которой не укладывались в сознании, разговоры по селу шли вторую неделю. Никто не мог ничего понять, — за что, или за кого можно заплатить такие невероятные деньжищи.

Старики посоветовались между собой и пришли к выводу, что это все политические хитрости, насчет контрабандистов. Чтобы опять задурить народу голову, и снова оставить его, как всегда, в дураках. На самом деле, ловят главного террориста в мире — Усаму Бен Ладена… Никак не меньше.

По всему выходило, что это так и есть.

На самом деле, куда ему деваться?.. В Афганистане его обложили со всех сторон американцы. Он туда-сюда, — и дернулся в Пакистан. А там — тоже американцы. Он и там, туда-сюда, и дернулся в Индию. А там — индийцы… Тоже желают получить за него выкуп.

Вот ему ничего и не осталось делать, чтобы через Китай не попытаться пересечь российскую границу. И углубиться в нашу территорию.

Кто его будет здесь искать? Никто… И он — это знает.

Но нашлись умные головы наверху. Все хорошенько просчитали, его маршрут, — вот теперь ждут его здесь. Что им заплатить за него миллион долларов, — пустое место. Когда они сдадут его американцам и получат — десять. Самый хороший навар…