Александр Юрин - Вечное Солнце Припяти
Без сомнений, тут перевалочный пункт.
Волков заметно успокаивается. Похоже, он не был особо уверен в наличии топлива для костра… Надо признать, с его стороны, это непозволительная беспечность, которая могла обойтись нам очень дорого.
Стараюсь не выдать собственных эмоций. Понимаю, что просто устал. Оттого цепляюсь за всё подряд, как малый ребёнок, что никак не угомонится под вечер.
Далее разводим костёр. Точнее это делает Волков. Я в состоянии лишь охать и потирать ноющие стопы. Молча ужинаем. Расстилаем плащ-палатки и спешно залезаем в спальные мешки… Надо сказать вовремя — из-за закрытой двери приползает чувство холода… Огонь ему не помеха.
Я пытаюсь ещё раз восстановить в голове события сегодняшнего дня, но не успеваю даже выйти на крыльцо в доме Василия…
К утру чувство холода только усиливается. Становится непереносимым.
Я открываю глаза и начинаю ерзать ногами. В стопах холод, пальцев не чувствую. Не понимаю, почему не проснулся раньше. Доказано, что при малейшем ощущении холода, организм незамедлительно просыпается, так же как и не засыпает, пока не придёт тепло… Пресловутый сон от переохлаждения и последующая смерть — это уже завершающая стадия обморожения. Есть правда одно «но»… Пресловутый отягощающий фактор… Организм устаёт настолько, что нервная система просто не в состоянии предупредить «перегруженный» мозг о надвигающейся опасности…
Именно так и умирают от переохлаждения… когда совсем не остаётся сил… Точнее не умирают, а засыпают.
Какое-то время лежу, пытаясь вспомнить, где я и что именно забыл в этом месте… Получается с трудом — гудит голова.
Ну да, «Зона».
Сажусь. Смотрю на открытую дверь. Затем на часы — 9:18. Оглядываюсь. Стены — из красного кирпича, над головой — треугольная крыша. По бетонному полу раскидан всяческий хлам… Широкие доски, куски металла, всё тот же красный кирпич, обрушившийся с крыши и стен. Всё покинуто и разгромлено. У дальней стены — деревянные решётки, сложенные друг на друга, — по-видимому, дрова. Подо мной — прелая солома. Странно, но ничем не пахнет…
Волкова нигде нет. Его спальник валяется рядом пустой.
Спешно поднимаюсь. Стараюсь игнорировать ломоту во всём теле. Какое-то время просто пляшу на месте, обхватив ладонями локти… Тепла как не было, так и нет. Только сейчас замечаю, что огонь в самодельной «буржуйке» погас. Машинально склоняюсь, пытаюсь наощупь определить, как давно… Металлическая поверхность довольно тёплая… Рядом остывает распечатанная перловка.
Видимо Волкова что-то отвлекло…
Что тут может отвлечь? Или кто?.. Может мы не единственные, кому не сидится дома в такую погоду?..
Вроде бы и не сезон Чернобыльской навигации.
Чувствую, как стремительно нарастает тревога. Быстро отхожу от «буржуйки». Направляюсь к выходу. Попутно, поднимаю с пола доску, что побольше. Понятия не имею, кого собираюсь ею отгонять… Но с ней всё же не так тревожно… Точнее страшно.
Выхожу наружу.
Под ногами аппетитно хрустит иней. Морозец никуда не делся. Хотя явно идёт на убыль — отдельные участки земли, припорошённые замёрзшими кристаллами, набухли и потемнели. Над горизонтом розовеет заспанное солнышко.
Я оглядываюсь… Слева — куча покорёженного металла. Справа — столбики больше несуществующего ограждения. По курсу, чуть правее, ржавеют остатки фургона на колёсах. Последних попросту нет — махина буквально вросла в грунт. На её крыше застыл Волков. Смотрит в бинокль куда-то на юго-запад. На что именно, не понять — мне не видно из-за ангара. Чуть левее фургона сгрудились длинные одноэтажные постройки, с треугольными крышами… Не то склады, не то гаражи, не то ещё что. За ними «напыжились» отдельные деревца… Кажется, тополя. Я не уверен, но издалека очень похожи…
Стараюсь поскорее избавиться от своего орудия. Понимаю, что с ним выгляжу комично…
Волков отрывается от своего занятия, опускает бинокль. Завидев меня, тут же машет рукой… Я машу в ответ. Попутно чувствую, как начинает ломить пальцы ног. Это хорошо — отходят. Начинается извечное противостояние: я — мозоли.
Волков спешно спускается с фургона. Подходит.
— Замёрз?
Киваю. Снова начинаю приплясывать.
— Побегай лучше… Это моя вина. Что-то позабыл совсем про костёр — привык один ходить… Ты уж не обессудь.
Я отмахиваюсь — норма. А то ещё неизвестно, до скольких бы тогда дрых!..
Волков усмехается.
Я усмехаюсь в ответ.
— Похоже, ты не только про огонь забыл, но и про завтрак тоже.
— Хм… И то верно. Ничего, сейчас всё исправим. — Он снимает с шеи бинокль, протягивает мне. — Иди пока на совершенство советской мысли посмотри. Жаль, что по тьме мимо него проходили… Мимо совершенства этого.
— А что это такое? — Я принимаю бинокль. Попутно снова смотрю в ту сторону, куда направлен указующий перст Волкова — снова ничего не вижу.
— Ты с крыши лучше. Плохо видно, но при желании разглядишь!
— Так что там?
— ЗГРЛС «Дуга».
— Антенна?
— Она самая! Как там её сейчас величают?.. Забыл.
— «Выжигатель мозгов».
— Во-во! Всё не запомню никак. На самом деле, обычная РЛС по отслеживанию пусков крылатых ракет. Хотя в советское время о ней ходили не совсем приятные слухи…
— Да ну?
— Нет, правда. Потом расскажу. Сейчас времени нет… Снова что-то ничего не успеваем! Я к десяти часам уже рассчитывал к железнодорожным путям выйти. Ладно… Глянь одним глазком и на завтрак.
Я киваю. Направляюсь к фургону. Осторожно карабкаюсь на крышу. Поднимаюсь во весь рост… Какое-то время смотрю на побелевшие пальцы. На приставшую к ним краску. Вспоминаю, что Волков советовал всё делать в перчатках… Что ж, бывает и так. Особенно поутру…
Смотрю в указанном направлении. Над далёким лесом и впрямь что-то возвышается… Расплывчатое и неясное. Подношу бинокль к глазам. Какое-то время ничего не вижу. Понимаю, что просто трясутся руки. Упираюсь локотками в рёбра, стараюсь сосредоточиться на поиске цели…
Вот она!
Загоризонтальная радиолокационная станция «Дуга». И впрямь, совершенство и величие советской инженерной мысли! Издалека конструкция напоминает обычную «сетку», как в народе обзывают активную антенну, используемую для приёма более чёткого телевизионного сигнала. На её сеточную часть…
Вглядываюсь ещё пристальнее. Вижу неоднородную структуру вибраторов — они расположены в шахматной последовательности, отчего антенны уже больше похожи не на «сетку», а на паутину некоего сказочного создания, вид которого неподвластен человеческому воображению… От подобных ассоциаций становится как-то не по себе. Я стараюсь себя «не накручивать» — это только дополнительная тряска рук и новая чехарда в голове… Подумать только, этой ночью мы проходили буквально в двух шагах от великой мощи, оставленной внутри «Зоны» в качестве музейного экспоната… А так же, идейного вдохновителя создателей компьютерных игр. Обидно, но ничего уже не изменить.
«Дуга», как величайшее естество, потеряна не только для меня одного…
Отрываюсь от бинокля. Какое-то время просто прислушиваюсь к собственным эмоциям. Ничего нет. В голове прежний гул, на который я поначалу не обратил внимания. Что это? Работа далёкой РЛС? Или простое воображение?..
Ведь РЛС давно снята с боевого дежурства.
Злобно трясу головой. Разворачиваюсь в другую сторону. Какое-то время рассматриваю поселковые улочки. Точнее холмики, про которые рассказывал Волков… «Западный след» совсем рядом. Копачи — погребены. Осталась лишь чудом уцелевшая база МТС. Стараюсь стряхнуть с плеч апатическую жуть — она будто подкралась сзади и сомкнула на моей груди леденящие объятия…
Снова и снова подношу бинокль к глазам. Я знаю, что должен запомнить эту картину на остаток жизни! Пусть она и неприятна, пусть поражает рассудок, пусть просто ужасает — всё равно она часть воцарившейся реальности! Здесь и сейчас, её нужно просто принять, как есть! Не более…
Пытаться постичь не стоит — станет только хуже.
Поднимаю взгляд над горизонтом. Смотрю на трубы АЭС. Когда-то там жил мирный атом, который в один прекрасный день не пожелал ходить в узде и дальше. Он возжелал, чтобы подчинялись ему!.. И люди были вынуждены склониться перед лицом неизбежности. Мы до сих пор никто иные, как рабы! Мы вынуждены приспосабливаться, а не приспосабливать… Подчиняться, а не подчинять… Разгребать грязь, а не сеять её повсюду, как привыкли делать там, в другом мире…
Я понимаю, что царящий тут зверь, имеет интеллект, в разы превосходящий интеллекты всех Эйнштейнов и Хоакингов, вместе взятых! Он совершенен и могуч. Он не имеет аналогов, как не имела их в своё время ЗГРЛС «Дуга»!
Сама станция, обнесённая манипуляторами башенных кранов, больше похожа на оперируемого пациента. Мне даже кажется, что я вижу его больное сердце… Его пытаются реанимировать, но ничего не выходит: пациент скорее мертв, чем жив… В этом случае нужно просто зашить грудную клетку и попытаться обо всём забыть.
