Майкл Бернс - Чума в раю (в сокращении)
Шустер немедленно отреагировал, сбежав по короткому пандусу с М-16 наготове.
— Что, черт возьми, это было? — спросил он Хазо.
— Где-то там. — Хазо указал на заднюю часть пещеры.
— Оставайся здесь, — сказал Шустер и побежал выяснять, что происходит.
Когда капрал исчез за последним контейнером, Хазо решил подняться на платформу, чтобы было лучше видно. Хватаясь за перекладины лестницы, он начал свое восхождение. На полпути ему пришлось сделать паузу, чтобы отдышаться.
Издалека донесся смех Рамиреса, к которому вскоре присоединился Холт. Должно быть, ложная тревога, подумал он.
Хрипение в его легких сменилось чем-то намного худшим. Внезапно у него в груди что-то лопнуло. В течение нескольких секунд ему казалось, что он тонет. Он яростно закашлялся, и его горло заполнила горячая вязкая жидкость со вкусом меди.
Кровь.
Борясь со страхом, грозившим парализовать его, он выплюнул мерзкую мокроту и сумел отдышаться. Когда он вскарабкался наверх, голова у него закружилась так сильно, что он вынужден был встать на четвереньки. Он снова прочистил легкие, выплюнув еще больше крови. Он понял, что, если у него та же болезнь, которую подцепил аль-Захрани, очень скоро слабость сменится полной неподвижностью и бредом. А после этого…
Рамирес и Холт прекратили смеяться и начали кричать. Хазо пришел в себя. Поднявшись на ноги, он смог увидеть, что из туннеля, в который вошли солдаты, пробивается свет.
— Все назад! — услышал он вопль Шустера.
Хазо видел, как появляется и пропадает из вида каска Рамиреса, а за ним каска Холта.
Три секунды спустя разверзся ад, и пещера заполнилась оглушительным грохотом автоматного огня.
Рамирес бежал зигзагами, направив оружие вниз.
— Не трогайте меня, не трогайте меня! — кричал он.
Хазо перегнулся через ограждение платформы, пытаясь разглядеть, во что тот стреляет. Сначала он не видел противника. Затем угроза стала слишком очевидной.
Колышущаяся черная волна выплеснулась из задней части пещеры и разлилась по земле, как будто опрокинулась колоссальная бочка с нефтью. Одновременно пещера наполнилась оглушительным писком. В темноте пульсирующая масса мерцала бесчисленными рубиновыми точками, напоминавшими блестки.
Кожа Хазо пошла мурашками при виде бурлящего моря глаз, усатых морд, гибких тел, покрытых черными волосами. Они шли ряды за рядами.
Крысы.
— Сюда! — прокричал Хазо Рамиресу. — Здесь лестница!
Но его слабый крик затерялся в пронзительном писке стаи.
Меньше чем через пятнадцать секунд Рамирес расстрелял весь магазин. Не тратя времени на бессмысленную перезарядку, он отцепил фонарь от ствола и, размахивая М-16 как косой, начал крушить надвигавшуюся орду. Но тут же сорвался в спринт и рванул к входному туннелю. Крысы наступали по пятам.
Из глубины пещеры раздались новые крики. Хазо шарил в темноте фонарем до тех пор, пока не увидел Холта, стоявшего по колено в колышащейся черной массе.
— Прекрати шпионить, — прошептал за плечом Брук голос.
Брук вздрогнула. Обернувшись, она оказалась лицом к лицу с Флаэрти.
— Боже, Томми, — сказала она, прижимая руки к груди. — Ты испугал меня почти до смерти!
— Я просто подумал, что надо тебе сказать, что мы не можем уехать, пока не приедут инфекционисты и не отскребут нас дочиста. Нам придется посидеть в карантине.
— Прекрасно. — Она снова повернулась к кувшину.
— На что ты там смотришь? — спросил он.
— Это кувшин, который несла Лилит перед казнью. Он якобы обладает какой-то волшебной силой. Я подумала, может заглянуть туда… посмотреть, что там внутри.
— Так чего же ты ждешь? Давай посмотрим, есть ли кролик в шляпе.
— Хорошо. — Она потерла кончики пальцев, затем засунула руку в витрину. С удивительным изяществом Брук обхватила кончиками пальцев толстый край крышки. Она сняла плоский глиняный диск и протянула его Флаэрти. — Держи.
Брук постучала ногтем по твердой глянцевой поверхности, находившейся прямо под крышкой кувшина. Она издала звук, похожий на звон стекла.
— Я ничего внутри не вижу, — сказал Флаэрти. — А ты?
— Нет.
— Может быть, посветить туда, — предложил он.
— У меня есть идея получше.
Внимательно изучив линии разреза, разделявшие круглое горло на две равные дуги, Брук увидела тонкие как бумага полоски света, проникавшие через мельчайшие промежутки.
— Я не думаю, что это склеено.
Протянув обе руки, она взялась за верхнюю часть горла в середине каждой половины и стала раздвигать их в разные стороны.
Сначала ничего не получалось. Она закусила губу и потянула посильнее. Глина уступила, издав резкий треск.
— Ха… пошло дело.
Флаэрти наклонил голову набок, чтобы лучше видеть, но не подходил ближе. Выпуклое ядро все еще скрывалось в тени кувшина, и он пока не мог понять, что там внутри.
Брук широко улыбалась.
— О, это удивительно.
Брук развела половинки кувшина так, что они выскользнули из-под окаменевшей массы, находившейся внутри. Освобожденное ядро издало глухой звук, упав на дно витрины.
— Бог мой, Томми… посмотри на это! — сказала она, задыхаясь от восторга. — Какая красота.
— Красота? — сказал Флаэрти. То, что находилось в кувшине, напоминало твердый, медового цвета, хрустальный шар, почти такой же, как тот, в котором содержалась голова Лилит. Внутри его находилась большая, свернувшаяся кольцами змея. Ее челюсти были широко раскрыты. Как и ее обезглавленная хозяйка, змея смотрела угрожающе. Ее загнутые клыки достигали пяти сантиметров в длину. Черное, напоминавшее канат тело — толщиной как пивная банка — было покрыто чешуей размером с ноготь. Флаэрти предположил, что, если ее растянуть, она могла бы достигнуть почти двух метров в длину.
— Как ты думаешь, она была ядовитой? — спросил он.
— Да уж наверное, — сказала Брук, медленно кружа вокруг витрины, чтобы рассмотреть змею со всех сторон.
— Какого черта ей было таскать ее с собой?
— Не знаю. Но только подумай, Томми, змея — одна из центральных фигур в мифологии Творения.
Она хотела обойти витрину по кругу, но на полпути замерла.
— Смотри-ка, — сказала она, постучав по стеклу, чтобы указать на выпуклость в средней части змеи. — Похоже, последний обед она так и не переварила.
Когда Рамирес рванул через туннель, визжащий шум затих, и он поверил, что сможет выбраться из горы невредимым. На слух казалось, что крысы остались в пещере.
Однако надежды Рамиреса разбились в тот миг, когда ряд ярких вспышек впереди совпал со звуками огня из автоматического оружия.
Пули попали низко — одна разнесла его левую коленную чашечку, еще шесть прошили пах и бедра. Ноги перестали держать его, и он упал лицом вниз. Все произошло настолько быстро, что он даже не закричал. С учетом того количества адреналина, которым было накачано его тело, боль должна была прийти не сразу.
Но когда в сияющем конусе упавшего фонаря появился стрелок, он тут же понял, что их предали.
— Крофорд? — простонал он. Кровь из глубокой рваной раны, рассекавшей лоб, заливала ему правый глаз. — По… почему?
Ответа не последовало. Полковник просто прижал дуло М-16 к голове Рамиреса и добил его.
Грызуны покрыли Холта с ног до головы. Хазо в ужасе смотрел, как морпех яростно махал руками, разбрасывая крыс во все стороны. Бредя по колено в море животных, Холт выглядел так, как будто шел по жидкому бетону.
— Сюда! — прокричал Хазо. Кашель оборвал его голос. Выплевывая кровь и мокроту, Хазо беспомощно смотрел, как Холт пытается ускорить продвижение. Затем над ним взяло верх отчаяние, и он попытался бежать. Это была фатальная ошибка.
Наступая на крыс ногами, Холт стал терять равновесие. Он упал, встал, упал снова. Крысы лезли на него. Он встал снова и сбросил некоторых из них прежде, чем поскользнуться и упасть в последний раз.
Хазо продолжал светить на это место, молясь, чтобы Холт встал.
Он не встал.
— Хазо! — позвал чей-то голос, перекрывая невыносимый писк.
Хазо повернулся и увидел Шустера на соседнем контейнере. Тот потерял каску, штанины его брюк были разорваны и окровавлены. В остальном он казался невредимым.
— Ты в порядке? — отозвался Хазо.
Шустер перекатился на спину.
— Я в порядке, — сказал он, задыхаясь.
Хазо посмотрел в сторону входного туннеля и увидел, что луч фонаря Рамиреса, похоже, становится ярче — тот возвращался.
Прошли годы с тех пор, как Брайс Крофорд в последний раз проходил по этим туннелям, но он по-прежнему узнавал каждую особенность и аномалию этой горы, как если бы это были родинки бывшей возлюбленной.
Когда прошлой весной Фрэнк Роселли объявил, что сооружение готово, единственный вход в автоматизированный центр разведения проекта «Генезис» был запечатан. Каждая механическая часть клеток гнотобиотического изолятора, где жили крысы, была сконструирована так, чтобы ею можно было управлять дистанционно. Сооружение получало энергию от собственного компактного атомного реактора, способного производить электричество в течение десяти лет без дозаправки.
