Роберт Бирн - Поезд смерти
– С вами говорит Карен Эллис. Мой муж рассказывал мне о вас.
– Вот как?
– Да, совсем недавно. Надеюсь, вы мне поможете. Могу я у вас спросить? Тот лимузин, в котором погиб Гил, – какого он года выпуска, какой марки и модели? Я хотела бы взглянуть на него, но, прежде чем звонить по пунктам сортировки утиля, мне нужно узнать его данные.
– Ну... Пожалуй, я позвоню в наш гараж.
– Скажите им, что интересуется страховая компания.
– Хорошо. Подождите у телефона.
Через минуту в трубке вновь послышался голос Сары.
– Вы слушаете? “Мерседес-560 SEL” выпуска 1988 года. Миссис Эллис, вам не следует этого делать. Это небезопасно.
– Что вы имеете в виду? Опасно осмотреть на свалке разбитую машину?
– Постарайтесь забыть обо всем, что произошло. Вы ничего не можете... Я боюсь, вы...
– Я просто хочу узнать, что же на самом деле случилось, но не привлекая внимания, не заставляя людей нервничать. Пожалуйста, не говорите никому, что я звонила. Мне кажется, вы могли бы многое прояснить для меня, если бы захотели. Тогда мне не пришлось бы одной вести это расследование. Вы хорошо знали Гила?
– Мы... в последние несколько месяцев мы очень сблизились. Я потеряла в его лице близкого друга. Не буду говорить вам, что я сейчас чувствую.
– Вы видели его в последний день?
– Да.
– С ним все было в порядке? Может быть, он пил или принимал наркотики?
– Возможно, ему пришлось что-нибудь выпить. А насчет наркотиков... Нет, не думаю, что он их принимал. – Она выбирала слова осторожно, будто опасаясь, что телефон прослушивается.
– Ему угрожала какая-нибудь опасность?
– Не знаю. Он считал, что угрожала.
– Сара, мне кажется, вы можете многое рассказать. Позвоните мне, пожалуйста, когда освободитесь. Давайте встретимся. Я хочу знать, как Гил умер... и почему.
– Вам надо знать одно: то, что Гил хотел остановить, будет остановлено. Об этом позаботятся.
– А что он пытался остановить?
– Узнаете завтра. Мне пора идти. – Сара положила трубку.
Карен испытывала искушение тут же вновь позвонить Саре или даже подъехать к ней на завод. Стоя в жаркой будке, она напряженно думала. Пот градом катился по ее лицу. Может быть, Сара позвонит ей сегодня вечером, если же нет, Карен сама свяжется с ней завтра утром и постарается договориться о встрече – где-нибудь подальше от завода. По-видимому, Сара боялась говорить с заводского коммутатора.
Карен опять взялась за телефонную книгу. Придерживая ее коленом, она попыталась выписать телефоны пунктов приема утиля Рино. Так как это было практически невозможно, она сделала то, чего не делала никогда в жизни: вырвала страницу из телефонной книги! Черт побери, подумала она, это же крайний случай!
Первые два звонка ничего не дали.
– Хэлло, – сказала Карен мужчине в третьей конторе. – Я из компании Стравинского по сбору запасных частей. Меня интересуют лимузины, особенно марки “мерседес”. У вас случайно нет последних моделей?
– Вчера получили 560-й. Здорово помят. Хотите посмотреть? Большой участок пустыни на самом краю города занимали свалки, пустующие лачуги и линии электропередачи. Там же располагался и парк разбитых автомобилей.
Подросток с побитым оспой, грязным лицом, очень гармонировавшим с окружающим пейзажем, казалось, был единственным живым существом в хозяйстве Отто. На вопрос Карен он мотнул головой в сторону, сказав:
– Посмотрите на заднем дворе рядом со школьными автобусами. Он серебристый. Вы его не пропустите.
Она действительно быстро нашла то, что искала: на исковерканной левой передней дверце машины виднелся знак Химической корпорации Дрэглера – маленькое зеленое деревце и буквы ХКД. Но весь кузов был так покорежен, что с первого взгляда Карен не могла определить, где зад, где перед. Под сплющенной крышей автомобиля невозможно было остаться в живых.
Гроб мужа. Карен поежилась, представив себе, как он, пойманный в ловушку, падает в пропасть. Чтобы так разбиться, машина должна была перевернуться раз десять. Передняя ее часть походила на примятую консервную банку.
Карен тщательно обследовала заднюю панель кузова. Рядом с левым стоп-сигналом она обнаружила круглое отверстие диаметром с карандаш с краями, вогнутыми внутрь. Отверстие было сделано недавно: на небольших трещинах вокруг него она не заметила никаких следов ржавчины. Такая же дырка виднелась в самой середине панели, под задним стеклом. Без сомнения, это были пулевые отверстия.
Карен медленно двигалась вдоль левого бока машины, помятого так сильно, что следы пуль трудно было обнаружить. В отделении водителя панель вообще отсутствовала, рваная черная линия указывала, что ее вырезали газовой горелкой, чтобы вынуть тело Гила. На приборной доске и кожаных сиденьях виднелись пятна крови.
Она почувствовала комок в горле, слезы подступили к глазам. Торопясь побыстрее уйти, Карен резко повернулась и чуть не сбила с ног подростка. Тот, чтобы не упасть, схватился за машину.
– Эгей, что случилось? – ухмыляясь, спросил он. – Нашли, что искали?
– Кровь, – всхлипывая, пробормотала Карен. – Там кто-то умер... Провожая ее взглядом до выхода, юнец усмехнулся. Должно быть, новичок в нашем деле, подумал он.
* * *В восемь уже начинало темнеть. Дом Алека прятался за высокой живой изгородью. Сара остановила машину у кювета позади его старенького “шевроле” и взглянула на окна: в передней комнате за спущенными шторами горел свет.
Она опоздала на два часа: в этот день все, как назло, складывалось неудачно. Сначала позвонила жена Гила. Этот разговор выбил ее из колеи, и она никак не могла сосредоточиться на делах. Потом генерал Трейнер попросил ее остаться после работы и напечатать несколько писем, но она наделала столько ошибок, что письма пришлось несколько раз перепечатывать. Затем потребовалось заехать в гараж поменять шину. Слава Богу, Джамала еще не было. Видимо, они с Махмедом задержались, устанавливая радиопередатчики. Она дольше, чем предполагала, укладывала вещи в два чемодана и картонную коробку, которые едва впихнула в багажник машины. Если у Алека будет много вещей, ее старенький “форд” 1981 года не осилит подъемна шоссе. Дважды она звонила Алеку, предупреждая о том, что задерживается, и они договорились: как только она приедет, они пойдут в библиотеку или гостиницу и закончат работу там. Если Джамал и Махмед приедут раньше времени и обнаружат измену, они пристрелят их на месте. И, наконец, она застряла на переезде недалеко от дома Алека, пережидая товарный поезд, в котором было не меньше ста вагонов.
Проведя в кабинете Трейнера лишний час после работы, она узнала важную новость, о которой ей не терпелось рассказать Алеку. Из обрывков телефонного разговора она поняла, что полковник Ареф снова в городе и собирается нынче ночью отправиться вместе с Трейнером, Ордманом и Ваннеманом на поезде в Окленд. Она заглянула в расписание, никаких поездов в это время нет, должно быть, они поедут тем же поездом, который повезет “манекен”. Наверное, в служебном вагоне.
Оштукатуренный одноэтажный дом Алека располагался между руинами сгоревшего дотла супермаркета с одной стороны и заводом железобетонных конструкций – с другой. По соседству стояли еще три маленьких домика, один из которых был весь исписан граффити. Сара заперла машину, немного подумала, потом вновь открыла ее и достала сумочку – ей хотелось иметь при себе пистолет. В спешке она не обратила внимания на автомобиль, стоявший у дороги на некотором расстоянии от дома Алека. Если бы она заметила его, то, конечно, не стала бы останавливаться.
Направляясь к дому по темной дорожке, Сара с удивлением почувствовала, что до смерти испугана. Сердце тревожно билось, по телу пробегали мурашки. Странно, когда ей было двадцать лет, она совершенно не думала об опасности, принимала наркотики и продавала свое тело незнакомым мужчинам. В те дни мысли о смерти никогда не приходили ей в голову. Теперь же, когда первая половина жизни прожита – ей уже под сорок, – она стала гораздо разумнее и осмотрительнее. Нельзя, чтобы и оставшиеся годы ушли меж пальцев. Еще восемь часов назад она спокойно строила планы на будущее, обдумывая свой уход от Джамала, а сейчас снова рискует жизнью. Собираясь предупредить власти о готовящейся диверсии, она делает им большое одолжение: ей власти никогда никаких одолжений не делали. К тому же она намеревается бежать с человеком, которого почти не знает. Джамал и Махмед – сумасшедшие, но, может быть, и Алек такой же, как они? Впрочем, скоро это выяснится.
Сара нажала на дверь, и та легко поддалась.
– Алек! – позвала она, входя в дом. – Эй, есть здесь кто-нибудь?
Из прихожей арка вела в гостиную, где ярко горели люстра и торшер. Она видела спину Алека, сидевшего за столом перед пишущей машинкой.
Сара осторожно направилась к нему.
