Майкл Смит - Кровь ангелов
Нина постучала, и ей почти сразу же открыла женщина, вполне соответствовавшая данному нам описанию.
— Мисс Лоутон?
Женщина посмотрела на нас и кивнула.
Ей было около тридцати. От внимательного взгляда не могли укрыться синяки под глазами и привычно опущенные уголки губ.
— Да, — ответила она. — А вы?
Нина показала свое удостоверение.
— Вы не возражаете, если мы войдем?
— Я собираюсь на работу.
— Это должно занять не более пяти минут.
— Должно?
Нина пристально посмотрела на нее.
— Мэм, как написано в удостоверении, я из ФБР. И дерзкие ответы мы терпим лишь в телесериалах, для большего драматического эффекта. Но не в реальной жизни.
Лоутон отошла в сторону, пропуская нас.
Кухня выглядела вполне уютно. Стены увешаны макраме, а горшки, стоящие на полках, казалось, были изготовлены либо энтузиастом-любителем, либо в порядке трудотерапии в заведении с высокими стенами.
Взяв со стола пульт, хозяйка выключила музыку.
— Так в чем дело?
Нина показала ей фотографию.
— Вы узнаете этого человека?
Лоутон натянуто улыбнулась.
— Его зовут Ларри. Меня вовсе не удивит, если он женат.
— Был. Но теперь он мертв.
Мисс Лоутон уставилась на нее.
— В самом деле?
— Вы ничего не слышали о трупе, найденном в Рейнорс-вуд?
— Нет. Меня все выходные не было в городе. Что случилось?
— Именно это мы и пытаемся выяснить, — вступил в разговор Рейдел. — Кое-кто из «Мэйфлауэра» утверждает, что вы разговаривали с ним в среду вечером.
— Здешний народ и впрямь проявляет живой интерес к чужим делам, верно? Да, правда, мы немного поговорили. Он подошел и сел рядом со мной.
— Вы ушли вместе?
— Нет.
— Из-за, так сказать… несовместимости?
Мисс Лоутон вздохнула.
— Я работаю в женском приюте в Драйфорде, детектив, лишь потому, что женщины порой нуждаются в убежище. Я не местная, и я ношу короткую стрижку, потому что терпеть не могу, когда волосы падают на глаза, — а еще потому, что мне это просто нравится. Возможно, я и делаю что-то не так, но я вовсе не лесбиянка. Вас это устраивает?
— Это никоим образом нас не касается, — сказала Нина, яростно глядя на Рейдела, — и лично я не стала бы вас ни в чем винить, даже если бы было иначе.
— Я не ушла из бара вместе с ним, потому что не в моем обычае знакомства на одну ночь. Будь по-другому, я бы не раз выходила оттуда под руку с мужчинами и люди прекрасно бы знали, в чем заключаются мои интересы. А ко всему прочему, он оказался порядочной сволочью.
— В каком смысле?
— Он подошел ко мне, купил мне выпить, а потом все остальное время смотрел через мое плечо на кого-то другого. Наконец он сказал, что приятно провел время, все так же не глядя на меня, а потом просто встал и пошел к ней. Представляете? Довольно грустная история, вам не кажется? Мужчина заговаривает с женщиной, а потом считает ее полной тупицей и запросто меняет на другую?
— Это была бы грустная история, — сказал я, — если бы на самом деле все это не означало совсем иное. Женатые мужчины, таскающиеся по барам, не ищут общества приятных собеседниц. Он просто заметил более легкую цель, вот и все. Так или иначе, закончилось это для него весьма печально, так что, можно считать, вы выиграли.
Она моргнула, глядя на меня.
— Как выглядела та другая женщина? — спросила Нина.
— У нее были длинные волосы, — пробормотала Лоутон, словно это могло объяснить все мерзости этого мира. — Стройная, красивая, с длинными волосами, ярко-рыжая. Настоящий огненный шар.
Рейдел оторвался от блокнота.
— Прошу прощения?
— К тому же еще и пьяная, — добавила Лоутон, не пытаясь скрыть неприязнь. — Так что, возможно, вы правы. Подозреваю, что с ней ему было бы намного проще. Как два пальца.
— Мэм, — решительно вмешался Рейдел, — вы сказали, что у нее были рыжие волосы, так?
— Да, так.
— Вы не знаете, как ее зовут?
— Нет. Но я уже видела ее там раньше. Несколько раз. Обычно она сидит где-нибудь сзади и напивается весь вечер.
— Возраст?
Женщина пожала плечами.
— Не знаю. Лет двадцать пять?
— Вы видели, как она уходила в среду вечером?
— Да, конечно, — ответила Лоутон, словно считая нас всех невероятными тупицами. — Она ушла вместе с очередным любовником. Полагаю, именно это вы имели в виду?
На мгновение воцарилась тишина, а затем Рейдел быстро вышел из дома.
Нина наскоро попрощалась и поспешила за ним. Я — следом. Рейдел уже стоял возле машины, разговаривая по телефону.
— Что такое? — спросил я.
Вид у Нины был очень сосредоточенный.
— Будь так добр, — попросила она. — Вернись в бар и узнай, не помнит ли та официантка кого-то похожего на эту женщину, в тот вечер или в любой другой. Как только выяснишь — позвони мне.
— Рейдел о чем-то догадывается?
— Нет, — ответила она. — По крайней мере, надеюсь, что нет. Но если я быстро не решу этот вопрос, то пойдут слухи и чья-то жизнь может превратиться в кошмар.
Рейдел закрыл свой телефон.
— Я звонил Монро, — сказал он. — Он нас там встретит.
Потом они сели в машину Рейдела и укатили.
Я поехал назад в бар и вошел в его холодное и темное нутро, украшенное сетками, вероятно исходя из предположения, что «Мэйфлауэр» играл ключевую роль в американской рыболовной промышленности. Зал был длинным и узким, что очень удобно для тех, кто хочет выпить, не привлекая внимания общественности.
Хейзел бесцельно убирала бар или, по крайней мере, размазывала грязь по полу.
— Здравствуйте еще раз, — сказала она. — Если вы ищете Ллойда, то он разговаривает по телефону в задней комнате. Надо полагать, по вопросам национальной безопасности.
— Собственно, я хотел кое о чем спросить вас.
— Спрашивайте.
— Если я скажу: «Стройная, красивая, рыжая» — это вызовет у вас какие-то ассоциации?
Она кивнула.
— Конечно. У нас бывает одна такая.
— Приятная личность?
— Не очень. Скорее из тех, кто никого не замечает вокруг.
— Она была здесь в прошлую среду?
Хейзел на мгновение задумалась.
— Возможно. Да, кажется, была. Хотя уже ближе к закрытию. Я тогда еще задержалась. Впрочем, на сто процентов уверена быть не могу.
— Вы, случайно, не знаете, как ее зовут?
— Боюсь, что нет. Иногда можно подслушать, как люди называют друг друга по имени, типа «привет, меня зовут Билл», и все такое, словно это как-то меняет тот факт, что они пьют в одиночку, но тем, кто действительно хочет общения, лучше пойти в какой-нибудь бар в городе.
— А этот ваш придурок может знать?
Она улыбнулась.
— Может. Порой он не прочь приударить за кем-нибудь, особенно если она симпатичная. И они отвечают ему взаимностью. Так что пойдите спросите.
Пройдя по коридору, я нашел открытую дверь, за которой располагался небольшой кабинет. Управляющий сидел в кресле, закинув ноги на стол, и разговаривал с кем-то по телефону, то и дело неприятно ухмыляясь. Увидев меня, он нахмурился и прикрыл трубку рукой.
— Что вам еще нужно?
— Ваша клиентка. Рыжая, симпатичная. Имя?
Он назвал мне пару вариантов, выразив сомнение в ее сексуальных предпочтениях, а потом заявил, что он занят, и что бар еще закрыт, и вообще было бы неплохо, если бы я оставил его в покое.
— С удовольствием, — ответил я. — Кстати, женщинам вовсе не обязательно быть лесбиянками, чтобы сказать вам «нет». А если даже и так, то они заслуживают вашего уважения.
Он уставился на меня так, словно я неожиданно заговорил на суахили с жутким акцентом.
— Впрочем, не важно, — сказал я. — Всего доброго.
Вернувшись на парковку, я позвонил Нине.
— И? — спросила она.
— Постоянная клиентка, которая старается себя не афишировать. Хейзел точно не уверена, была ли она в баре в среду вечером.
— Ты узнал, как ее зовут? — В голосе Нины чувствовалось напряжение.
— Только имя, и то управляющий его точно не знает, — доложил я. — Судя по всему, он пытался раз или два ее окрутить, но ничего у него не вышло.
— И как же ее имя, Уорд?
— Он считает, что то ли Джули, то ли Джулия.
В трубке молчали.
— Нина? Учти, что этот тип — полный идиот.
— Я позвоню тебе позже, — сказала она и отключилась.
В течение следующих четырех часов я оставался в полном неведении. Припарковавшись в исторической части города, я пытался убить время за завтраком и несколькими чашками кофе. В местной газете уже появилась заметка о Ларри Уидмаре, где приукрашивались подробности того, в каком состоянии обнаружили его тело, и превозносились его достижения как местного бизнесмена. Для того чтобы туда попало хоть что-то о трупе, обнаруженном накануне, было еще слишком рано. Слишком рано и… может быть, кое-что еще.
