Джеймс Кобб - Ледовый Апокалипсис
– Вы правы, доктор, – сказал он вслух, опустившись на стул напротив Метрейс и Троубриджа, – мне следовало проконсультироваться с вами, но соображения целесообразности вынудили нас действовать безотлагательно. Существуют опасения, что в связи с приближением зимы погодные условия в районе острова Среда могут резко ухудшиться, поэтому я решил: чем быстрее мы там окажемся, тем лучше для всех. У нас будет больше времени для осмотра места крушения самолета, а у вас – для того, чтобы собрать оборудование и подготовить своих людей к эвакуации на большую землю.
– Что ж, это звучит разумно, подполковник, – признал Троубридж, все еще не смягчившись. – Однако способ ваших действий оставляет желать лучшего. В случае, если вы решите вносить в наши планы еще какие-либо изменения, я бы просил предварительно советоваться со мной.
– Клятвенно обещаю вам, доктор, что вы будете в курсе всех дальнейших событий, – не моргнув глазом, солгал Смит, – и я стану советоваться с вами в отношении каждого своего шага. Работать рука об руку – в наших общих интересах.
– Вот это правильно, подполковник. Вы должны признать, что экспедиция университета оказалась на острове первой, и поэтому мы имеем преимущество перед вами.
Смит печально покачал головой.
– А вот тут я не могу с вами согласиться. Некоторые люди оказались на острове Среда задолго до прибытия вашей экспедиции. Задача моей группы – идентифицировать их и вернуть на родину, какая бы страна ею ни оказалась. Я полагаю, они заслужили того, чтобы по отношению к ним проявили уважение и заботу.
Смит поймал себя на мысли о том, что его слова являются софистикой лишь отчасти. Там, в полярных льдах, действительно лежали люди, причем очень давно. Пусть они служили под другим флагом, но они, как и он сам, были солдатами и были также брошены и забыты всем светом. Советские военные летчики оказались заложниками политических пертурбаций, но сегодня, полвека спустя, они заслуживали того, чтобы вернуться домой.
Смит смотрел в глаза Троубриджа до тех пор, пока профессор не опустил взгляд.
– Конечно, вы правы, подполковник. Я уверен, мы сможем устроить так, чтобы все остались довольны.
– Лично я в этом не сомневаюсь.
– Мы с доктором Троубриджем просматривали план лагеря и список персонала. Я подумала, что некоторые из членов экспедиции вполне могли бы помочь нам в расследовании обстоятельств крушения.
– Если только это не помешает им исполнять свои прямые служебные обязанности, – торопливо вставил Троубридж.
– Разумеется.
Смит взял папку со списком членов экспедиции и открыл ее, хотя на самом деле он не собирался и на пушечный выстрел подпускать никого из них к «Мише-124». Однако существовала вероятность того, что один из этих людей уже успел нанести тайный визит на борт упавшего бомбардировщика. Не это ли стало источником утечки информации о его смертоносном грузе? И было ли это сделано с умыслом или из-за досужего любопытства?
Смит уже видел этот список и фотографии фигурировавших в нем людей, но сейчас он рассматривал их под другим углом зрения.
Доктор Брайан Крестон, Великобритания, метеоролог и начальник экспедиции. С фотографии с улыбкой смотрел большой, похожий на медведя мужчина с красным обветренным лицом человека, привыкшего находиться на свежем воздухе. Признанный ученый-исследователь, он имел в своем послужном списке уже несколько экспедиций в Арктику и Антарктику.
Доктор Адаран Гупта, Индия, климатолог, заместитель начальника экспедиции. С фотографии на Смита смотрело тонкое темнокожее лицо ученого. «Как же далеко от Дели вы забрались, доктор!»
– Климатология и метеорология? – спросил Смит. – Их, наверное, в первую очередь заботили проблемы глобального потепления и таяния арктических льдов?
– Совершенно верно, подполковник, это являлось основным предметом исследований.
Смит удовлетворенно кивнул и открыл новую страницу.
Кайла Браун, США, аспирантка, геофизик, красивая, хрупкая, похожая на эльфа. Нисколько не похожа на покусанного непогодой исследователя. Но то, что ей удалось пробиться в состав этой экспедиции, наверняка опередив несколько сот соискателей-мужчин, означало, что девочка обладает солидным багажом знаний и цепкой хваткой.
Ян Резерфорд, старший биолог, которого отличала какая-то мальчишеская красота, присущая выходцам из центральных графств Англии.
Доктор Кейко Хасегава, Япония, помощник главного метеоролога. Собранная, деловитая, пухленькая. По ее лицу было видно, что она пытается сочетать размеренную жизнь со своим пристрастием к любимому делу.
Стефан Кроподкин, Словакия, астроном, специалист по космическому излучению. Долговязый, тощий, темноволосый, с улыбкой обаятельного злодея, выглядящий чуть старше других аспирантов. «Видимо, именно тебя мисс Браун интересует больше, чем всех остальных, – подумал Смит. – Хочет она этого или нет».
Смит захлопнул папку. Он не был готов делать скороспелые выводы, ориентируясь на национальность, расовую принадлежность, пол или возможные политические пристрастия членов экспедиции. Это была игра вслепую, поскольку алчность или фанатизм могли носить любое обличье. Препарировать личности и прошлое этих шести людей будут «Прикрытие-1» и целая куча других разведывательных ведомств, причем им предстоит изрядно попотеть. А вот Смиту придется самым тщательным образом изучить этих шестерых после того, как он и его группа прибудут на остров Среда.
Он почувствовал на себе внимательные взгляды и, подняв голову, увидел, что доктор Троубридж и профессор Метрейс смотрят на него. У Троубриджа был несколько озадаченный вид, а Валентина, судя по ее улыбке и ироничному изгибу губ, прекрасно понимала, о чем он думает.
Смит положил папку на заваленный бумагами стол.
– Профессор Метрейс, вы случайно не знаете, где майор Смыслов?
– Я полагаю, он находится на верхней палубе и травит себя никотином, – ответила женщина.
– В таком случае я, с вашего позволения, отправлюсь туда же. Мне необходимо обсудить с майором несколько важных вопросов.
* * *Вдоль темной палубы судна, несущегося по волнам, дул холодный ветер, и, чтобы прикурить, зажав зажигалку двумя руками, Григорию Смыслову пришлось повернуться к ветру спиной. Как только трепещущий огонек прикоснулся к концу сигареты, он глубоко затянулся и медленно выпустил дым сквозь сжатые зубы.
Ему было необходимо выйти на связь с генералом Барановым и выяснить, что, черт побери, происходит!
У него имелся надежный телефонный номер, находившийся под контролем российского военного атташе в Вашингтоне, но из-за решения Смита отчалить немедленно у Смыслова не оказалось возможности позвонить по нему. Но если бы даже ему удалось набрать этот номер, мог ли он доверять человеку, который окажется на том конце провода?
Кто-то знал обо всем! Кто-то, помимо непосредственных участников проекта! Но насколько далеко распространялась их информированность?
То, что эти люди знали о «Мише-124», было очевидно. Об этом было известно всему миру. Но, по всей видимости, им было известно и о грузе сибирской язвы на борту самолета, поскольку чем в противном случае объяснить сегодняшнее нападение на них? И о чем еще они могли знать?
Смыслов сделал еще одну глубокую затяжку. Ужасной представлялась даже мысль о том, что споры сибирской язвы могут попасть в лапы террористов. Но что, если им известно больше? Что, если они знают о «Событии пятого марта»?
Мысль об этом казалась и вовсе кошмарной, но открещиваться от нее Смыслов не имел права. Что, если кто-то, помимо круга из тридцати двух посвященных, узнал о «Событии» и о том, что свидетельства о нем до сих пор хранятся на борту упавшего бомбардировщика? Что, если они стремятся предотвратить уничтожение этих свидетельств и намерены сами заполучить их? Что будет, если какая-то организация или даже отдельный индивидуум получит возможность шантажировать главную ядерную державу мира? Перед этим детской «страшилкой» покажется даже самолет с грузом спор сибирской язвы.
Погрузившись в мрачные мысли, Смыслов вздрогнул, когда за его спиной прозвучал голос:
– Как врач, считаю необходимым сообщить вам, что курение пагубно влияет на ваше здоровье. – Из темноты непроницаемой тенью вышел Джон Смит и оперся о палубные поручни рядом со Смысловым. – А теперь, когда я выполнил свой долг, можете со спокойной душой послать меня ко всем чертям.
Смыслов невесело усмехнулся и швырнул окурок за борт.
– Рак легких в России еще не изобретен, подполковник, – сказал он.
– Я просто хотел еще раз поблагодарить вас за то, что вы сделали сегодня.
Смыслов едва сдержался, чтобы не вытащить из пачки новую сигарету.
– Мы все летели в одном вертолете, – сказал он.
