Джеймс Эллиот - Холодное, холодное сердце
— Ну, а теперь покажи, на что ты способна, — сказал он, выезжая на шоссе, — Соответственно я и поступлю с тобой.
За несколько миль от бара Малик нашел наконец то, что искал: большую стройку; по случаю уик-энда здесь никого не было. Он остановился за бульдозером, так, чтобы его не было видно с дороги, заглушил двигатель и выключил свет.
Тамми подняла глаза, встревоженная.
— Я еще не кончила свое дело. Твоя штучка только-только помягчела.
Малик схватил ее за волосы и ударил головой о дверь.
— Я тоже еще с тобой не покончил, чертова сучка.
* * *Через час полицейский из Нью-Джерси покинул место убийства около бара «Ханнигэна». Расследование проводила местная полиция во главе с шерифом, и ему нечего было там делать. Он продолжал свое обычное патрулирование и подъехал к стройке за несколько миль от бара, проверить, не воруют ли там строительные материалы, как это было на прошлой неделе.
Патрульный медленно осмотрел территорию стройки и уже собирался уехать, когда заметил, что за рычагами бульдозера кто-то сидит. Он подъехал ближе и выставил фонарь из окна. На бульдозере сидел кто-то голый и, видимо, спал. Какая-нибудь пьянь, подумал он и вылез из машины.
Взобравшись на бульдозер, он посветил фонарем. При виде варварски изувеченного тела он вскрикнул и свалился на землю. Когда он поднялся на колени, его стошнило; лишь после этого он побежал к машине, чтобы доложить по радио о найденном трупе.
Глава 23
Донесение из Хэмпден-Сидни поступило в шарлоттсвильскую группу расследования менее чем через час после убийства Джорджа Спирко. Спецагент Джек Мэттьюз тут же отмел его как не имеющее отношения к их делу. Убит мужчина, нанесенные ему увечья не носят сексуального характера, и в предыдущих четырех убийствах преступник не пользовался пистолетом. Вскоре после одиннадцати Мэттьюз собирался уже прекратить работу, когда один из офицеров Брейди явился со списком темно-зеленых, с металлическим отливом автомобилей, произведенных Крайслером и купленных в Шарлоттсвиле и его окрестностях.
Список насчитывал триста шестьдесят восемь машин, но им посчастливилось со сто двенадцатым номером. Офицер стучался в дом Джона Малика, владельца «джипа-чероки», но никто не открыл ему дверь. Пожилой сосед, вернувшийся с поздней вечерней прогулки, сообщил ему, что вот уже целый месяц не видит Малика. Он исчез. И слава Богу, что исчез, потому что всю ночь слушал проклятую музыку в стиле кантри, включая свой маг на полную катушку, так, что мог бы разбудить и мертвых. Они могут, сказал он, проверить его магазин на Элливуд-стрит, но, кажется, и он закрыт целый месяц; шесть месяцев назад он заказал книгу о елизаветинских драматургах, но так ее и не получил.
Офицер стал расспрашивать других соседей, поднимая некоторых уже с постели, но никто не мог добавить ничего существенного. Все в один голос заявляли, что Малик держался уединенно, не проявлял особого дружелюбия и даже не отвечал на приветствия при редких встречах с ним.
Исчез месяц назад, повторил про себя Мэттьюз, выслушивая доклад офицера. Время исчезновения крайне подозрительно. Цвет машины — тот самый. И эта любовь к музыке в стиле кантри. Вскоре после того, как начальник полиции Брейди оставил стадион, он вспомнил, что видел знакомые слова в нотах: он бессознательно напевал старую песню в стиле кантри, когда вдруг понял, что это та самая песня.
Мэттьюз хорошо понимал, что располагает очень неубедительными косвенными доказательствами — разрозненными уликами, которые, возможно, никогда не объединятся в одно целое, необходимое для успешного завершения расследования.
Теперь в руках у них было водительское удостоверение трехлетней давности, с фотографией, где Малик был снят с густой бородой и усами, по всей вероятности, давно уже сбритыми, если он в самом деле убийца. Мэттьюз с интересом отметил, что, получая вирджинское водительское удостоверение, Малик наверняка не сдал прежнее удостоверение, полученное в другом штате. Трудно было представить себе, чтобы мужчина сорока трех лет не имел водительского удостоверения, — Мэттьюз сразу заподозрил, что фамилия Малик вымышленная.
Тотчас же была отправлена машина за клерком из налоговой конторы. Его доставили в муниципалитет, чтобы он проверил заявление Малика о выдаче ему лицензии на открытие дела, квитанции об уплате налога на недвижимость. Но это ничего не прояснило, только добавило загадок. Малик приехал в Шарлоттсвиль три года назад и сразу же купил себе дом и магазин, расплатившись наличными. Доход, полученный им от магазина, за три года составлял около восемнадцати тысяч долларов; значит, Малик жил не на эти деньги. Крупная сумма, четыреста тысяч долларов, затраченная на покупку дома и магазина, вероятно, нажита уголовным путем, подумал Мэттьюз, однако не исключено, что она получена вполне законно. Завтра же утром ФБР совместно с налоговой службой начнут расследовать источник доходов этого Малика.
В два часа ночи в одной из комнат полицейского участка, где разместилась группа расследования, все еще горел свет. Развалившись в кресле, Джек Мэттьюз, с осунувшимся лицом и красными от переутомления глазами, выслушивал информацию, полученную из Куантико, где находилась другая группа: в это время ночи и они не спали.
Положив трубку, Мэттьюз встал из-за большого стола, за которым обычно проводились совещания, и стал расхаживать взад и вперед, чтобы размять затекшие ноги. Он взял чашку кофе, но затем, так и не выпив его, поставил ее на место; это была уже седьмая чашка за последние три часа, и кофе казался едким, как электролит, заливаемый в аккумуляторы. Его глаза скользнули по большой доске в передней части комнаты: к ней были прикноплены фотографии изувеченных тел девушек; среди прикрепленных к доске бумаг был и отрывок из песни кантри, который он прочитал в сотый раз, пытаясь проникнуть в его тайный, еще не раскрытый ими смысл.
— Национальный криминальный информационный центр не располагает какими-либо сведениями об этом человеке, — сказал Мэттьюз Брейди, отложив присланный из Куантико документ. — И в наших уголовных досье тоже ничего нет.
— Никто не использовал это имя как вымышленное.
— Никто. Имя Малик не всплывает ни в одном досье. Полное отсутствие данных.
— Может, имеет смысл получить ордер на обыск дома и магазина? — предложил Брейди. — Мы наверняка найдем отпечатки его пальцев. Если Джон Малик — имя вымышленное, на него должно быть криминальное досье, и где-нибудь да найдутся отпечатки его пальцев.
— Для получения ордера на обыск нам нужно хоть какое-то обоснование. А у нас ничего нет.
— А как насчет банковских счетов, кредитных карт, телефонных разговоров?
— Это мы можем испробовать. Утром я испрошу ее у прокурора Соединенных Штатов, — сказал Мэттьюз. — Почему-то я уверен, шеф, что это и есть тот, кого мы ищем. Я хочу, чтобы все ваши люди сосредоточили свои усилия на поисках этого Малика. Пусть они переговорят со всеми, кто только проходил мимо него за эти истекшие три года.
— Я сделаю копии с фотографии на водительском удостоверении и раздам их всем членам группы расследования, — сказал Брейди. — Как с бородой и очками, так и без них.
— Пусть ее покажут во всех больницах, аптеках и магазинах... вы знаете, как это делается.
— Хотите, я объявлю розыск «джипа» по всему штату, — предложил Брейди.
— Да, — сказал Мэттьюз. — Но проинструктируйте ваших людей, чтобы они не пытались задержать «джип». Если они его заметят, то пусть сообщат нам и поддерживают связь, пока мы не вышлем группу слежения. Но ни при каких обстоятельствах они не должны вступать с водителем в конфронтацию.
— Мы могли бы прибегнуть к хитрости, — сказал Брейди. — Заявить, например, что у него не горят задние огни, да мало ли еще что. Подсунуть ему штрафную квитанцию, чтобы получить его отпечатки пальцев.
— Ни в коем случае. Я хочу, чтобы это было сделано по всем правилам. Если убийца он, я не хочу, чтобы он ускользнул благодаря своему профессионализму.
В комнату вошел один из людей Брейди с факсом, только что полученным от полиции Нью-Джерси. Он вручал факс Мэттьюзу с совершенно ошеломленным видом.
— Черт! — выругался Мэттьюз, прочитав факс.
— В чем дело? — спросил Брейди.
Мэттьюз подошел к доске.
— Каковы следующие слова песни?
Брейди на мгновенье задумался, перебирая в уме отрывок песни: «Когда я впервые тебя повстречал, ты мне улыбалась так мило, не знал я, что сердце твое холодно, как лед, холодно, как могила».
— "Не зря говорили подруги ее", — сказал он. — Найдено еще тело?
— В Нью-Джерси. Мэнсфилд.
— В Нью-Джерси? — сказал Брейди. — Но ведь прошло всего восемнадцать — двадцать часов с тех пор, как он выложил тела на стадионе.
— Это не может быть какой-нибудь подражатель. Только одной журналистке удалось узнать о записках, но даже если ей и известно их содержание, она ничего не опубликовала. А говорить о простом совпадении и вообще не приходится.
