Эрик Ластбадер - Плавучий город
— Надвигающийся шторм будет свирепым, — произнес он своим певучим голосом. — Но если мы сейчас повернем, то окажемся в самом пекле, а мне бы этого не хотелось.
— Мне тоже, — кивнул Рок. — Удерживай катер на месте, а мы начнем работу. — Он повернулся к Абраманову. — Как поведет себя робот в такую погоду?
В благодарность за спасение ученый долгие месяцы, пока выздоравливал, занимался конструированием глубоководного робота — семифутовой титановой скорлупы, которая была нафарширована мини-компьютерами, инерционными системами, эхолотом, оборудована водометными соплами, манипуляторами с замысловатыми пальцами-клешнями, видеокамерами, резервными литиевыми аккумуляторами и прочими подобными штуками. Все это чудо техники управлялось компьютерами с борта катера по волоконно-оптическим кабелям.
Разработка такого робота была для Абраманова детской забавой, тем более что большую часть его компонентов Рок взял с принадлежавшего ему склада списанного военного снаряжения. Самые сложные детали — манипуляторы — почти в точности воспроизводили соответствующее оборудование камеры, построенной Абрамановым в Арзамасе-16.
— С роботом все будет в порядке, — ответил ученый. — Он же опустится на глубину в шестьсот футов, так что на волнение ему наплевать. Если разразится шторм, нам придется хуже. Если мы не удержимся на месте и не сможем вовремя поднять робот, трос порвется, и мы его потеряем.
— Надо немедленно спустить его за борт, — сказал Рок.
— Но...
— И побыстрее, пока волны еще не слишком высоки.
Дождь с каждой минутой усиливался, небо совсем потемнело. По нему стремительно неслись лохматые тучи, Погода явно портилась, и Рок подал сигнал людям у лебедки. Неуклюжий белый предмет начал спускаться за борт. Когда волна ударила аппарат о борт катера, послышался скрежет, у всех перехватило дыхание, но робот благополучно ушел в глубину. Какая судьба ждала его там?
Робот, построенный Абрамановым, был по сути продолжением его самого — его подводными глазами и руками. Машина обладала большими возможностями, но не имела разума для их использования. Заставить этот симбиоз стали, керамики и волоконной оптики целенаправленно работать мог только сам ученый.
— Половина погружения позади, — сообщил Абраманов Року, спускаясь в рубку. От качки ученого тошнило, и он поспешил прилечь. — С роботом все нормально. Там, внизу, спокойно.
Рок подошел к капитану сверить координаты. Несмотря на ухудшавшуюся погоду, тот уверил хозяина, что сможет удержать катер на месте. Немного успокоившись, Рок вернулся к Абраманову, который чувствовал себя уже лучше и возился с пристегнутым к поясу пультом дистанционного управления. Нервно покосившись на Рока, ученый надел наушники и щелкнул выключателем.
— Там, внизу, очень темно. Практически нулевая видимость. Включаю прожектора.
— Ну что, волнуешься?
— Еще как. Мы так близки к цели.
— Понимаю, тебе не меньше моего хочется поднять свой груз. Боишься, что какое-нибудь землетрясение расколет контейнеры?
— Боже сохрани! Последствия могут быть самыми ужасными.
— Ну да, ты же говорил. Робот на дне?
— Нет еще.
Рок поднял капюшон своего плаща и вышел на палубу. По ногам хлестнула набежавшая волна; катер выпрямился, и вода стекла с палубы. Когда Рок вернулся в рубку, Абраманов продолжал управлять роботом.
— Ну как?
— Почти на месте, — ответил ученый, не отрывая глаз от экранов. — В двадцати футах над хребтом.
— Но эхолот показывает скалы, которые могут порвать трос, — проворчал Рок. — Хорошо, если нам удастся опустить робот хоть немного пониже.
Дождь со страшной силой хлестал по иллюминаторам. Волнение усилилось, и катер, казалось, вот-вот сорвется с якоря. Рок покосился на капитана, но тот был слишком занят, отдавая команды.
— Мы на хребте.
Рок повернулся к Абраманову, неотрывно следившему за потоком информации, поступавшей с датчиков робота.
— Ну и как там?
— Тихо. Спокойно. Не то, что здесь. Сейчас покажу.
Абраманов включил видеокамеру и настроил изображение. На мониторе появилась отчетливая картина морского дна.
— Вижу. Давай дальше.
Изображение двинулось, и Року показалось, будто он сам идет вдоль подводного хребта, а над головой у него огромная толща воды, способная раздавить любой рукотворный объект. Словно угадав его мысли, ученый заметил:
— С роботом все в порядке, и склоны оказались не очень крутыми.
— Если верить эхолоту, картина изменится, и очень скоро.
— Да, да, знаю. — Ученый был совершенно поглощен управлением. Он словно слился с машиной, и Рок подумал, что для такого человека, как Абраманов, это, наверное, самое большое на свете наслаждение.
— Осторожнее!
Пейзаж морского дна на экране начал меняться. Лучи прожекторов выхватывали из темноты зазубрины сланцевого хребта, ожерелья планктона, частицы породы и ила, которые, двигаясь, поднял со дна робот. Перед камерой проплыл и скрылся в темноте маленький прозрачный кальмар.
— Спускаемся еще глубже, — сообщил Абраманов. — Живой водолаз давно получил бы кессонную болезнь.
Беспорядочное нагромождение длинных сланцевых плит обрывалось на краю подводной расселины, и Рок спросил:
— Неужели робот сможет спуститься в эту пропасть?
— Нет проблем.
Рока внезапно охватило чувство невесомости, и он схватился за косяк. Затем на экране вновь появился сланцевый хребет, и неприятное ощущение прошло. Склон оказался более пологим, чем ожидал Рок. Он ждал, качаясь вместе с пляшущим под ударами шторма катером.
— Похоже, начинаются проблемы.
Мышцы живота Рока непроизвольно напряглись, но сумасшедшая качка была тут ни при чем.
— В чем дело?
— Посмотри лучше сам.
Изображение на экране дернулось, и Рок вновь испытал неприятное головокружение. Затем картинка успокоилась, и он увидел прямо по курсу робота пучки острых как лезвия плит сланца.
— Робот может их преодолеть? Мы так близки к цели, надо найти какой-то выход!
— Препятствие можно обойти. Но это сложно. И все-таки я попытаюсь раскачать робот на тросе.
— Попробуй, — выдохнул Рок.
— Есть риск, — предупредил его ученый. — Когда робот пойдет мимо выступов, можно порвать трос.
— И тогда мы потеряем робот?
— Да.
— Какие шансы пройти невредимым?
— Пятьдесят на пятьдесят.
— Альтернатива?
— Боюсь, никакой, — пожал плечами Абраманов. — Ясно, что водолаз к самолету не пройдет, не говоря уж о том, что не сможет вернуться с грузом. Робот — наш единственный шанс.
Рок махнул рукой.
— Начинай.
— И тут Абраманов удивил его. Позже Рок вспоминал, что именно с этой минуты он начал доверять русскому по-настоящему.
— Все расчеты уже готовы. Я ввожу программу в компьютеры.
Капитан нетерпеливо прикоснулся к рукаву Рока.
— Что вы собираетесь делать?
— Заткнись! — огрызнулся Рок. — Держи катер на месте, а то...
— Но, сэр...
Рок повел стволом автомата.
— Если мы сдвинемся хоть на сантиметр, я сам пристрелю тебя. — И обернувшись к Абраманову, спросил. — Готов?
— Да.
— Валяй, — его сердце, казалось, остановилось, когда ученый нажал на кнопку.
Сначала в лучах прожекторов заметались как сумасшедшие только обрывки водорослей. Затем на экране вновь появился хребет, — робот откачнулся от него и понесся над расселиной. На него, как секира палача, стремительно надвигались лезвия сланца.
«Достаточно ли ученый отвел робот? — лихорадочно думал Рок. Правильны ли его расчеты? Похоже, аппарат летит прямо на эти штыки». Вдруг сланцы исчезли. Перед камерой роились только взбудораженные ярким светом крохотные морские создания и тут же исчезали. Их относил в сторону поднятый роботом вихрь воды.
Катер рвануло, Рок покачнулся и вцепился в плечо русскому.
— Трос цел!
Робот продолжал медленно погружаться в бездну, но вдруг остановился.
— Что случилось?
Склон хребта был теперь почти вертикальным. В глубине пробитого в сланце колодца свет отражался от какого-то большого блестящего предмета, покрытого слоем ила.
— Вот она, наша цель!
Сердце Рока подпрыгнуло в груди.
— Есть еще трудности?
— Никаких.
Изображение на экране не двигалось.
— Тогда в чем же дело?
Абраманов оторвался от пульта и повернулся к Року.
— Послушайте, а не отказаться ли нам от нашей затеи?
— Но почему? Думаешь, в контейнерах трещины? Радиация повышена?
— Радиация в норме.
— Совесть мучает?
Абраманов вздохнул.
— Я ведь человек...
— Бери пример с меня. Совесть — это химера! И вообще, мы просто обязаны поднять твой 114м из этой опасной зоны. Я говорил тебе, в прошлом году здесь было серьезное землетрясение. А небольшие — чуть не каждый месяц.
— Да, конечно. Именно поэтому мы здесь. Но учти, 114м очень токсичен. Любой контакт — будь то вдох, глоток или поглощение сквозь кожу — смертелен для человека. И я знаю, даже при всех мерах предосторожности 114м сможет вырваться за пределы зон повышенной безопасности.
