Дэвид Осборн - Открытый сезон
— Он ушел, — подумала она.
Она поползла и когда добралась до сгнивших останков ствола, воспользовалась им, чтобы подняться, на ноги и стояла, превозмогая боль, раскатывающуюся по всему ее телу, пытаясь определить, что идет от Мартина, от ее ребер и лица, что от раздирающих кустов, а что от воды и лодки.
И боль от страха.
Кто-то заговорил с ней внутри ее головы, кто-то с настойчивым испуганным голосом, незнакомый ей! — Двигайся. Прежде, чем они увидят тебя.
Она попыталась повиноваться. Одна нога толкнулась вперед, как увязший в грязи свинец. За ней другая. Одна нога, другая, левая, правая. Вкус рвоты и крови во рту. Сломанные зубы. Режущие боли повсюду.
Руки ее почувствовали первыми. Почему это стало так жестко прямо перед ее лицом? Откуда взялся этот царапающий бурый запах старого дерева? И занозы, впивающиеся в ее ладони, Она медленно сосредоточилась. Она прижималась к бревенчатой стене лесопилки, растопырив руки, чтобы не упасть. Все снова всплыло в ней. Кен, Грэг и Арт на берегу, в погоне за Мартином, она на острове одна. У нее родилась идея найти ружье, прежде чем они вернутся на остров. Сколько же прошло времени с тех пор? Осталось ли у нее еще время? Она прислушалась. О чем-то спорили несколько голубых соек. Других звуков не было. Она пошла прочь от лесопилки, осторожно чтобы было не очень больно. Сейчас голова ее была ясной и она передвигалась. Одна нога следом за другой, через густой кустарник на опушку у хижины. Дверь была открыта: из камина длинными струйками тянулся дым.
Там никого, она это знала. Она пустилась бегом. Упала, поднялась, снова споткнулась. Добравшись до хижины, она подтянула себя по каменным ступеням, потом пробралась внутрь и на кухню. Схватив вскрытую бутылку бурбона, она сделала глубокий глоток прямо из горлышка. Ее обожгло и снова вырвало. Выходить из нее уже было нечему и, немного постояв, согнувшись над краем стола, она нашла стакан и набрала воды из крана, выпила ее и удержала внутри.
Потом она вернулась в гостиную к их арсеналу. Тот был заперт. Но ведь должен быть топор, не так ли? Разве Грэг не рубил дрова? Она нашла его снаружи и принесла в дом и расколола шкаф с оружием. Когда запоры поддались, убрав их, она распахнула дверцу ц выбрала охотничье ружье. Это было что-то знакомое для нее. У Эдди было такое. Там была еще зеленая коробка. Может быть, это патроны? Она очень мало знала об оружии. Она разодрала коробку и они высыпались; короткие, толстые, зеленые цилиндрики с плоскими концами и медным основанием. Такие Эдди использовал для охоты на уток. Она заряжала для него, могла и это зарядить. Он даже давал ей стрельнуть однажды. Она знала как. Она втолкнула патрон в магазин, потом еще один, всего пять. Затем сунула дюжину себе в рубаху и пошла на кухню сделать еще глоток. А что если ей сесть прямо перед входной дверью. Она сразу пришлепнет одного из них, как только они вернутся. Но, скорее всего, только одного. А вдруг она уснет?
Она нуждалась в воде. Она нашла флягу, наполнила ее, захватила коробку бисквитов и сушеных фиников. Снаружи она постояла в нерешительности, прислушиваясь к отдаленным голосам ворон и соек. И к тяжелым громыхающим ударам ее сердца.
Солнце было теплым, а кусты и лес пахли осенью. Куда ей пойти? Где безопаснее? Слишком далеко нельзя. Боль пульсировала в глубине ее глаз, входила и выходила в глубину ее тела накатывающимися волнами. Ей необходимо прилечь — она знала, что у нее сломаны ребра.
Она спустилась по ступенькам не упав, обронила флягу, подобрала ее, медленно пошла через опушку к кустам.
Где-нибудь на лесопилке? Там вроде были поленницы из старых бревен. Может среди них? Или позади проржавевших механизмов?
Подул ветер, не сильно, но унес с собой теплоту осеннего солнца. Он пошелестел несколькими бурыми листьями еще цепляющимися за ветки и наклонил верхушки елей и сосен, Бледный свет сочился сквозь ели и дыры в потолке, проливаясь на разрушившиеся доски пола и давно сгнившие стружки. Напротив Нэнси находились массивные матовые контуры паровых механизмов, принадлежавших другой эпохе и с которых давно уже сняли все, что имело хоть какую-то ценность. Она доковыляла до этой машины, нырнула под гигантское с железными спицами колесо и очутилась в круге света от дыры в крыше. Где-то под крышей стрекотали цикады. Она двинулась назад в тень и увидела небольшой открытый квадратный колодец со стороны печи. По нему вниз спускалась старая железная лестница, а внизу, в основании печи, была ржавая железная дверь. Она осторожно спустилась. А не загнала ли она себя в ловушку? А вдруг здесь они станут искать прежде всего? Тут она заметила другую дверь на другой стороне колодца. Она подошла и толкнула ее. Дверь с натугой открылась. Она очутилась в темном, усыпанном галькой помещении, а над ее головой виднелись распотрошенные внутренности машины, Нэнси перешагнула через обуглившиеся балки и кирпича и внезапно почувствовала себя в безопасности. Ей необходимо прилечь. Она не в силах идти дальше. С усилием, отнявшим все оставшиеся силы, она забралась на каменную полку стены в задней части помещения и устроилась в узком пространстве между балками, поддерживающими пол верхней комнаты. Развернувшись ногами вперед, она скользнула во все сгущавшуюся тьму. Что-то протестующе заворчало неподалеку, какой-то маленький зверек, как ей показалось, В глубине были смятые листья и запах грызунов. И проникающее ощущение присутствия пауков.
Ей было уже все равно. Сзади и сверху она была защищена, разве что они выломали бы доски пола. Она могла поспать и прийти в себя.
Она пристроила ружье, нацелив его в сторону слабого света из комнаты под машиной. Она поднесла свою флягу поближе к лицу, пытаясь отвинтить крышечку. Но сделать этого ей не удалось. Она потеряла сознание.
Когда Мартин увидел первый всплеск воды, вызванный выстрелом Грэга, это как-то не дошло сразу до его сознания. Это рыба проскочила у поверхности. Но второй фонтанчик взметнулся сразу перед ним и так близко к берегу, что даже замутилась от грязи вода. Тут он понял. И услышал запоздалый отдаленный разрыв первого выстрела, разнесшийся по зеркальной глади озера, потом второго. Он слегка повернулся и увидел лодку с Кеном, Грэгом и Артом. Жестокий непроизвольный спазм содрогнул его тело и отшвырнул в кусты. Ростки раздвинулись и сомкнулись вокруг него, он услышал глухой стук врезавшейся в дерево пули, и камень под его ногой издал топкий свист. И снова позади над водой прогрохотало ружье.
Плюнув на всякую осторожность и тишину, он ожесточенно пробивался все глубже и глубже, пока легкие его не стали гореть, а ноги не сделались резиновыми и ему пришлось остановиться. Он припал к дереву, стоя на коленях. По мере того, как жизнь возвращалась в него, он оценивал ситуацию.
От Нэнси он отделался, она все равно, что мертва, оставшись в западне на острове. На некоторое время они могут забыть о ней. Только он. И они, наверное, ужа причалили, если уже не на берегу. Где же они? Конечно же, где-то позади него. Как далеко его занесло? И в каком направлении? Наконец, поверх уменьшившегося бега его сердца, он мог слышать. Сначала была тишина, потом несколько болотных птиц, дребезжание дрозда и высоко над головой крики напуганных уток. Потом позади отдаленный и слегка приглушенный звук навесного мотора, когда тот завелся.
Он снова двинулся вперед. Он должен был двигаться по прямой со стороны берега, подумал он. Прошел, наверное, ярдов сто. Надо только продолжать движение. Его скорость противостояла их. Какая разница куда он забредет? Когда наступит ночь, найдется место для ночлега, упавшее дерево с гнездышком из листьев под ним или каменная пещера, где можно укрыться от ветра. Если сначала его одежда не примерзнет к телу.
Он начал ощущать глубокий холод, такой глубокий, что казалось он начинается где-то внутри и постепенно пробирался наружу его тела. А его промокшие ноги начали натираться в сырых туфлях. Скоро пятки его будут содраны.
Внезапно он остановился. Кустарник поредел. Прямо перед ним было широкое открытое место, где под ветром трепетала редкая, пучками трава. Это оказалось болото. Надо было пройти по нему ярдов сто, прежде чем он смог бы достигнуть темной стороны густого леса на противоположной стороне, вправо оно распространялось до тех пор, пока, изгибаясь, не встречалось с берегом озера, а влево терялось где-то в порослях кустарника.
Значит, то, через что он пробирался, был не лес на настоящей большой земле, а своего рода отмель, фальшивый берег.
Насколько нетвердой была земля впереди? Можно ли вообще идти по ней? Он сделал шаг вперед и немедленно увяз по самые колени в засасывающей жиже. Вокруг его ног черными лужицами проступала ледяная вода. Он сделал еще шаг и провалился еще глубже, Уцепившись за дерево, он выкарабкался назад. Значит, вперед пути нет. Придется идти влево или вправо.
