Джон Гришэм - Преступление без наказания: Теодор Бун - маленький юрист
Однако Тео также знал, что присяжные с большим подозрением относятся к ответчику, который не дает показаний, желая облегчить себе жизнь. Вызывал ли у них подозрение Питер Даффи, Тео пока не решил. Они пристально за ним наблюдали, когда он садился на свидетельский стул, поднимал правую руку и клялся говорить только правду.
Тео все это видел, потому что, благодаря судье Гэнтри, расположился на прекрасном месте во втором ряду, позади стола защиты, между Айком справа и отцом — слева. У матери были назначены встречи в офисе. Она заявила, что не может «тратить время впустую», весь день сидя в суде, хотя остальным Бунам было ясно: она этого очень хотела.
Клиффорд Нэнс откашлялся и попросил ответчика назвать имя, что выглядело довольно глупо при таких обстоятельствах. Все в зале суда не только знали Питера Даффи, но также знали многое о нем. Затем мистер Нэнс задал ряд простых вопросов. Он не торопясь отмечал основные факты, касающиеся семьи мистера Даффи, его образования, карьеры, принадлежащих ему предприятий, отсутствия судимостей и так далее. Эти двое часами репетировали эту сцену, и свидетель пустился в банальные объяснения. Он часто поглядывал на присяжных, пытаясь говорить легко и непринужденно. «Поверьте мне», — словно просил он. Это был человек приятной наружности, в стильном костюме, что показалось Тео немного странным, поскольку ни на одном из пяти присяжных мужского пола не было ни костюма, ни галстука.
В своем обмене репликами они наконец добрались до чего-то важного. Мистер Нэнс поднял вопрос о страховом полисе миссис Майры Даффи на миллион долларов. Свидетель объяснил, что был убежденным сторонником страхования жизни, даже в юности, когда имел молодую жену и маленьких детей. Он всегда экономил деньги и вкладывал их в страхование жизни, как своей, так и жены. Полис страхования жизни — важный инструмент для защиты семьи в случае преждевременной смерти. Позже, когда женился во второй раз, на Майре, он настоял на приобретении полиса. И Майра согласилась. На самом деле идея приобрести полисы на миллион долларов принадлежала ей. Она хотела обеспечить себя, если с ним что-то случится.
Порой казалось, что мистер Даффи немного нервничает, но его история все же звучала правдоподобно. Присяжные внимательно слушали. Как и Тео, который неоднократно напоминал себе, что следит за крупнейшим процессом в истории Страттенберга. К тому же он прогуливал школу — правда, не без причины.
Затем адвокат Нэнс переключился на коммерческие дела мистера Даффи. И здесь свидетель имел успех. Он признался, что некоторые его сделки в сфере недвижимости не удались, что некоторые банки давили на него, что он потерял нескольких партнеров и совершил пару ошибок. Его смирение тронуло до глубины души и произвело благоприятное впечатление на присяжных. В результате весь его рассказ показался еще более правдоподобным. Питер Даффи решительно отметал предположения, что ему грозило банкротство, и на одном дыхании выдал отчет о многочисленных мерах, которые предпринимал, чтобы избавиться от долга и спасти свои активы.
Тео понимал далеко не все и подозревал, что некоторые присяжные тоже немного сбиты столку. Это, впрочем, не имело значения — Клиффорд Нэнс тщательно подготовил своего клиента.
По версии штата мотивом для убийства послужили деньги и жадность. И теперь такая версия становилась все менее и менее убедительной.
Затем адвокат перешел к деликатному вопросу о семейных проблемах Даффи, и опять тот выступил блестяще. Он признал, что у них с миссис Даффи имелись проблемы. Да, они обращались к консультантам по семейным отношениям. Да, они независимо друг от друга советовались с юристами по разводам. Да, были ссоры, но всегда без насилия. И да, однажды он расстался с женой, на один несчастный месяц, после которого еще больше укрепился в намерении наладить с ней отношения. На момент убийства они снова сошлись и были счастливы, строя планы на будущее.
Еще один удар по версии обвинения.
По мере приближения вечера Клиффорд Нэнс поднял тему гольфа, и они уделили ей много времени. Слишком много, по скромному мнению Тео. Мистер Даффи уверенно утверждал, что всегда предпочитал играть в гольф в одиночестве. Мистер Нэнс достал папку и объяснил судье, что в ней находятся счетные карточки его клиента двадцатилетней давности. Он передал одну карточку Питеру Даффи, который мгновенно узнал ее. Он получил ее на поле в Калифорнии четырнадцать лет назад. Он забил восемьдесят один мяч, из которых девять — с превышением пара[14] лунки. Он играл без партнера.
Одна карточка следовала за другой, и вскоре показания стали похожи на путевой отчет о путешествиях по полям для гольфа по всей территории Соединенных Штатов. Питер Даффи действительно много играл в гольф! Он был настроен серьезно. Он вел записи. И он играл один. Питер Даффи добавил, что также играл с друзьями, играл с деловыми партнерами, играл даже с сыном при любой удобной возможности. Но он предпочитал играть один на пустом поле.
Когда отчет о путешествиях завершился, не осталось почти никаких сомнений — еще одна версия обвинения потерпела крах. Версия о том, что Питер Даффи планировал убийство на протяжении двух лет и начал играть в гольф в одиночестве, чтобы совершить его, когда поблизости не окажется свидетелей, теперь казалась маловероятной.
Тео продолжал думать: «В зале суда сидят четыре человека, которые знают правду. Я, Айк, папа и Питер Даффи. Мы знаем, что он убил свою жену».
Айк размышлял: «Этот парень выйдет отсюда свободным человеком, и мы ничего не можем с этим поделать. Он совершил идеальное преступление».
Вудс Бун задавался вопросом: «Как же найти загадочного свидетеля и убедить прийти в суд, пока еще не слишком поздно?»
Последняя карточка датировалась днем убийства. Мистер Даффи сыграл на восемнадцать лунок, попал в шесть, превысив пар, и был на поле один. Разумеется, карточка хранилась у него, так что соответствовали ли вписанные в нее данные действительности, оставалось под вопросом.
(Тео уже понял, что в гольфе многие счетные карточки отражают нечто иное, а не истинное число попаданий.)
Мистер Нэнс принял намного более торжественный вид, когда допрашивал клиента о дне убийства, а клиент отвечал спокойно. Голос мистера Даффи стал тихим, даже хрипловатым, и наполнился болью, когда он заговорил о жестоком убийстве жены.
«Интересно, не пустит ли он слезу?» — подумал Тео, хотя на самом деле показания его впечатлили.
Питер Даффи сдержал слезы и великолепно выполнил свою задачу, описав весь ужас, который испытал, когда услышал жуткие новости. Он помчался домой на электромобиле и обнаружил там полицию. Тело жены еще не унесли, и, увидев ее, он рухнул на пол, ему даже потребовалась помощь детектива. Позже мистера Даффи обследовал доктор и выписал лекарства.
«Какой лжец! — думал Тео. — Какой обманщик! Ты убил свою жену. Есть свидетель. У нас в офисе спрятаны твои перчатки».
Питер Даффи рассказывал о кошмаре, который пережил, когда звонил родным жены, своим родным, общим друзьям, планировал траурную церемонию и похороны, столь мучительные для него. Одиночество. Пустота, которая поселилась в доме, где убили его дорогую жену. Мысли о том, чтобы продать дом и уехать отсюда. Ежедневные поездки на кладбище.
Затем весь этот ужас, когда его заподозрили, оговорили, обвинили, арестовали и предали суду. Как его вообще могли заподозрить в убийстве женщины, которую он любил?
В конце концов Питер Даффи сорвался. Он изо всех сил старался вернуть самообладание, и вытирал глаза, и постоянно повторял: «Простите, простите». Это было очень трогательно, и Тео следил за лицами присяжных — полное сочувствие и доверие. Даффи плакал, чтобы спасти свою жизнь, и это работало.
Пока клиент Клиффорда Нэнса пытался взять себя в руки, тот решил, что пора остановиться, и объявил:
— У меня больше нет вопросов, ваша честь. Мы передаем право допроса свидетеля обвинению.
Мистер Джек Хоган тут же поднялся и спросил:
— Могу я предложить небольшой перерыв, ваша честь?
Перерыв позволил бы притормозить действия, отвлечь присяжных от эмоциональных показаний, которые они только что услышали. К тому же было чуть больше 15.30. Все нуждались в отдыхе.
— Пятнадцать минут, — произнес судья Гэнтри. — Потом мы начнем перекрестный допрос.
Пятнадцать минут растянулись до тридцати.
— Судья тянет время, — заметил Айк. — Вторая половина дня, пятница. Все устали. Он отправит присяжных домой и вернется в понедельник.
— Не знаю, — сказал Вудс Бун. — Возможно, он захочет выслушать прения сегодня.
Они собрались в коридоре у автоматов с безалкогольными напитками. Зрители, разбившись на маленькие группки, тоже ждали, поглядывая на часы на стене. Рядом с Бунами появился Омар Чипи, пожелавший что-то выпить. Он положил пару монет в автомат, выбрал напиток, посматривая на Тео и его родных, потом забрал банку.
