Джеффри Дивер - Кресты у дороги
— То есть?
— Я прочитал, как кто-то видел Тревиса здесь и Тревис творил обряд. Все — в блоге у Чилтона.
Дэнс и О’Нил переглянулись.
— Зачем вы солгали? — спросила Дэнс.
Пфистер поднял руки.
— Хотел предупредить людей об опасности. Когда такой псих на свободе, надо быть очень осторожным. Следить за детьми. Дети — наше все, сами знаете.
«Поднял руки, в горле комок… С вами, Кен, уже давно все ясно».
— Кен, поберегите наше время.
О’Нил достал наручники.
— Нет-нет. Я… — Пфистер, сдаваясь, уронил голову. — Я несколько раз прогадал со сделками, банк требует возвратить заем. Денег нет, вот я и…
Пфистер тяжело вздохнул.
— Решили стать героем? Сделать себе рекламу? — О’Нил с отвращением посмотрел на бригады репортеров ярдах в пятидесяти, за полицейским кордоном.
Пфистер начал было протестовать, но в конце концов опустил руки.
— Да. Мне так жаль…
О’Нил сделал какие-то пометки у себя в блокноте.
— Доложу прокурору.
— Я же сказал, мне жаль… Не надо!
— Выходит, вы не видели Тревиса, однако знали, что здесь оставили крест, и знали, кто именно его оставил.
— Да, я догадался. В смысле да, знал. Все знал.
— Почему сразу не сообщили о кресте в полицию? — резко спросил помощник шерифа.
— Я… боялся. Думал, Тревис еще околачивается поблизости.
— Вы не подумали, — низким, угрожающим голосом произнес О’Нил, — что бредятина про ритуал и жертвы могла направить нас по ложному следу?
— Мне показалось, вы и так про них знаете. Все же есть в блоге. Тревис и правда приносит жертвы, разве нет?
— Ладно, Кен, — терпеливо проговорила Дэнс. — Давайте заново.
— Да, конечно.
— Вы и правда ездили на встречу?
— Да, мэм.
Пфистер так глубоко погрузился в последнюю стадию эмоционального ответа при допросе — пошло принятие и признание, — что Дэнс чуть не рассмеялась. Перед ней стоял образец сотрудничества.
— Что потом?
— Так, я ехал по дороге и свернул на обочину. — Пфистер выразительным жестом указал себе под ноги. — Креста я не видел. Позвонил кое-кому, развернулся и поехал на перекресток. Пропустил фургон, потом гляжу — а там оно. — Мужчина указал на крест. — Парня я не видел. Про балахон и все остальное приплел вычитанное из блога. В общем, на обочине Тревиса не было, так что выйти он мог из леса. Да, мне известно значение креста. И напугался я до усрачки. Еще бы, разминуться с маньяком! — Пфистер мрачно усмехнулся. — Я побыстрее заперся в машине… храбрец из меня никакой. Вот папа у меня — да, он пожарный.
Такое нередко случается. Самая важная часть работы Кэтрин Дэнс — уметь слушать, слушать непредвзято и очень внимательно. Дэнс ежедневно оттачивала свое мастерство, и свидетели — и даже преступники — видели в ней психотерапевта. Бедный Кен Пфистер исповедовался.
Однако лучше ему обратиться к настоящему специалисту. У Дэнс нет времени исследовать его демонов.
О’Нил глянул в сторону леса. Эксперты тем временем осматривали обочину, уходя по ложному следу.
— Лучше прочесать лес. — О’Нил бросил на Пфистера угрожающий взгляд. — Может, там хоть что-то найдем.
Подозвав нескольких помощников, он направился в сторону чащи.
— Говорите, пропустили вперед фургон? — продолжила допрос Дэнс. — Может, его водитель что-нибудь видел?
— Не знаю. Может, и видел. На перпендикулярной полосе обзор лучше.
— Номера машины или марку не запомнили?
— Нет, темно было. Вроде фургон или мини-вэн. Кажется, принадлежит какой-то строительной фирме.
— Строительной?
— Я заметил конец надписи на бамперном стикере: «…ител».
— Что за организация?
— Говорю же: видел только конец надписи. Честно.
Неплохо. Можно опросить все компании, которые посылают машины в эту местность.
— Хорошо.
От скромной похвалы Пфистер пришел в восторг.
— Ладно, Кен, можете идти. Запомните: на вас имеется жалоба.
— Да-да, конечно, не забуду. Послушайте, мне правда очень жаль. Я не хотел никому зла.
Сказав так, он быстро побежал к машине.
Переходя дорогу, Дэнс оглянулась посмотреть, как несчастный бизнесмен садится в помятую машину.
«Все — в блоге. Тревис и правда приносит жертвы, разве нет?»
Хотелось умереть.
Келли Морган молча просила, чтобы ответ на молитвы пришел поскорей. Ядовитые пары удушали; глаза жгло; легкие горели.
Как же больно…
Но страшнее то, как обезобразят лицо химикаты.
Мысли в голове перепутались. Келли не помнила, как Тревис затащил ее в отцовский винный погреб — очнулась она уже здесь. Во мраке, прикованная к трубе; рот заклеен скотчем, шея болит после удушающего приема. И на полу перед Келли — какая-то «химия», от которой жжет глаза, нос и горло.
Девушка задыхалась…
Она пробовала закричать — скотч не дал. Да и кто бы услышал крик? Дома никого, и вернутся близкие очень не скоро.
Больно…
Придя в ярость, Келли попыталась вырвать из стены медную трубу, но та не поддалась.
«Лучше убейте!»
Понятно, что задумал Тревис. Он мог задушить Келли — достаточно было не разжимать хватку чуть дольше. Мог застрелить. Так ведь нет, «неудачнег» и «извращенец» предпочел напоследок изуродовать ее.
От едких испарений выпадут ресницы и брови, сползет гладкая кожа, слезет скальп… Тревису не нужна смерть Келли. Он хочет превратить ее в монстра.
Лох с нелепой внешностью, неудачник, извращенец решил уподобить Келли себе.
«Убей меня, Тревис. Почему не убьешь?»
Вспомнилась маска. Вот зачем Тревис оставил ее за окном — чтобы показать, во что превратится Келли.
Уронив голову на грудь, девушка безвольно сползла по стенке.
«Хочу умереть».
Келли принялась глубоко вдыхать ядовитые пары. Перед глазами все поплыло, и постепенно боль стала гаснуть. Пропали мысли, удушье, жжение, слезы…
Келли теряла сознание. Свет мерк у нее перед глазами.
Глубже, надо вдохнуть еще глубже.
Вдохнуть яд.
Да, получается!
Спасибо.
Боль понемногу унималась, ушло беспокойство.
По телу разлилось приятное тепло, и прежде чем сознание померкло окончательно, Келли успела подумать: наконец она избавится от своих страхов.
Дэнс смотрела на цветы у креста, и когда зазвонил сотовый, даже испугалась. (Она успела вернуть настройки по умолчанию, убрав с рингтона мелодию из мультиков.) Звонил Ти-Джей.
— Да?
— Босс, обнаружили еще крест? Я только что узнал.
— Да, нашли. Дата — сегодняшняя.
— Черт! Сегодняшняя?
— Именно. Нашел что-нибудь?
— Я в «Багель экспресс». Странно, о Тревисе почти никто ничего не знает. Он ни с кем не общался, не дружил. Однажды побеседовал с напарником об онлайновых играх, и все. Никто понятия не имеет, куда Тревис мог бежать. Хозяин лавочки говорит, что все равно собирался уволить его. Народ якобы не хочет покупать у него выпечку, боится… бизнес страдает.
— Ладно, возвращайся в офис. Обзвони фирмы, чьи машины этим утром проезжали по участку дороги, где нашли второй крест. Марка и номера неизвестны. Автомобиль скорее всего темный, но ты пробей все цвета. — Дэнс передала показания Пфистера. — Справься в «Паркс», «Калтранс», «Фишерз», «Энвайронмент»… в общем, обзвони всех. И выясни, есть ли у Тревиса сотовый телефон. Если да — то кто оператор. Попробуй отследить мобильник. Я сама хотела, да из головы вылетело.
Завершив разговор, Дэнс набрала номер матери. Нет ответа. Дэнс позвонила отцу, и тот взял трубку после второго гудка.
— Кэти?
— Как мама?
— С ней все хорошо. Мы сейчас дома, пакуем вещи.
— Что?
— Демонстранты, которые собирались у больницы, узнали, где мы живем. Стоят теперь под окнами, трясут плакатами.
— Не может быть! — яростно воскликнула Дэнс.
— Забавно будет посмотреть, как соседи с утра пойдут на работу, а у нашего порога стоит толпа и называет нас убийцами. Один из демонстрантов додумался до слогана: «Эдит Дэнс — сестра убийственного милосердия». В сообразительности им не откажешь.
— Папа, папа…
— Еще нам на дверь приклеили плакат с Иисусом. Похоже, на Иди повесят и его распятие.
— Могу выбить комнату в гостинице, где мы размещаем свидетелей.
— Джордж Шиди уже поселил нас под вымышленными именами. Не знаю, как ты, но твоя мама хочет повидать внуков. Переживает, что полицейские их здорово напугали.
— Хорошая мысль. Заберу детей от Мартин и привезу к вам. Когда переезжаете?
— Минут через двадцать. — Стюарт назвал адрес.
— Дашь трубку маме?
— Она сейчас с Бетси разговаривает. Побеседуешь с мамой, когда детей привезешь. К нам и Шиди заглянет, по делу.
Дэнс нажала «отбой». К этому времени вернулся О’Нил.
