Джон Сэндфорд - Ночной убийца
— Где?
Меган проснулась, и ее голос зазвучал энергичнее. Лукас дал ей адрес.
— Встретимся на месте.
Он положил трубку, выбрался из постели и направился в ванную комнату.
— Ты собирался присутствовать на операции, — напомнила Уэзер.
Лукас остановился и посмотрел на нее.
— О черт, забыл. Послушай, я приеду в больницу, если успею там все закончить. Ты начинаешь в семь тридцать?
— Да. Девочку привезут в половине восьмого.
— Думаю, я справлюсь, — сказал он. — Куда мне идти?
— Спросишь на входе у дежурного. Скажи, что тебе нужно в операционную, а там вызови меня. Я предупрежу.
— Постараюсь, — обещал Лукас. — В семь тридцать.
Второй шанс прославиться Кэрриган получил благодаря маленьким изящным ногам — он танцевал. Однажды он даже выходил на сцену в Гатри[16] в современной интерпретации «Отелло», причем на нем была только набедренная повязка из ламе[17] и лента на голове.
Третий шанс стать знаменитым представился ему, когда один из новичков назвал его танцующим гомиком и он продержал его голову в туалете раздевалки под водой так долго, что коллеги предложили послать имя парня в Книгу рекордов Гиннесса, в раздел «Ныряние без акваланга». Впрочем, результат не засчитали.
А первый шанс Кэрриган получил десять лет назад, когда дважды подряд выиграл соревнования по борьбе в категории до ста девяноста восьми фунтов на приз Национальной атлетической ассоциации колледжей. Поэтому никто и никогда не связывался с ним.
— Вряд ли убийство совершено давно, — сказал он Лукасу, поглядывая на людей, собравшихся на углу. Кэрриган был чернокожим, как и большая часть зрителей. — Тут парни играли в баскетбол до самой темноты, и тогда тела здесь не было. Какие-то ребята нашли ее в парке где-то после часа ночи.
— Никто не видел машину?
— Наши люди обходят дома рядом с парком, но я не думаю, что они что-нибудь найдут. Через соседний квартал проходит автострада, машины здесь часто сворачивают, и никто не обращает на них внимания. Пойдем, я тебе покажу.
Тело пока ничем не прикрыли, и девушка лежала на голой земле, между двумя большими кустами, которые росли вдоль кромки бейсбольного поля. Убийцу не волновало, что тело найдут; он наверняка понимал, что кто-то очень скоро наткнется на убитую. Переносные прожектора освещали все вокруг, работала бригада экспертов.
— Ищите сигареты, — сказал Лукас Кэрригану, — «Кэмел» без фильтра.
— Ясно.
Лукас присел на корточки рядом с мертвой девушкой. Она лежала на боку, опустив плечи и лицо к земле, бедра были слегка повернуты вверх. Лукас сразу увидел, что рана у нее такая же, как у Уонамейкер: убийца ударил ее ножом, а потом распорол живот до самой груди. Лукас чувствовал запах внутренних органов.
— Отвратительно, — сказал он.
— Да, — мрачно ответил Кэрриган.
— Могу я переместить тело? — спросил Лукас.
— Для чего?
— Я хочу положить ее на спину и осмотреть грудь, — ответил Лукас.
— Давай, мы все сфотографировали, — сказал Кэрриган. — Но там полно крови, тебе лучше надеть перчатки. Подожди…
Он вернулся с парой тонких желтых резиновых перчаток и протянул Лукасу. Тот надел их и перевернул девушку на спину.
— Посмотри сюда, — сказал Лукас и показал на два кровавых завитка на груди девушки. — Что это такое?
— Буквы. «С» и «И», — ответил Кэрриган, направив луч фонарика на тело. — Ну надо же… Что за дерьмо, Дэвенпорт?
— Безумие, — ответил Лукас, не отрывая взгляда от тела.
— Кто это? — спросил через мгновение Кэрриган.
Лукас оглянулся через плечо и увидел Коннел, идущую к ним. На ней был дождевик.
— Моя напарница.
— Кто, черт возьми?
— Это он? — спросила Коннел, подойдя к ним вплотную.
Лукас встал и стянул перчатки.
— Да. Вырезал на теле «СИ».
Он откинул голову назад и посмотрел в ночное небо, на тусклые звезды над городскими огнями. Этот тип вывел его из себя. Почему-то Уонамейкер не затронула его лично, но эта девушка… Может быть, дело было в том, что в ней все еще чувствовалась жизнь, ведь она умерла совсем недавно.
— Он изменил прежнюю схему, — заметила Меган.
— Плевать. Мы знаем, что он прикончил Уонамейкер, — сказал Лукас. — А у жертвы на севере не было вырезанных на груди букв.
— Но она укладывается в систему, — возразила Коннел. — А Уонамейкер и эта девушка выпадают из нее. Надеюсь, речь не идет о двух убийцах.
— Нет, — покачал головой Лукас. — Удар ножом в живот — это подпись. Даже в большей степени, чем буквы.
— Мне нужно посмотреть на нее, — сказала Коннел.
Она забралась под куст, чтобы было лучше видно, и присела на корточки возле тела, наведя на него фонарик. С минуту она разглядывала труп, потом отошла в сторону и сплюнула.
— Я начинаю привыкать.
— Да поможет тебе Бог, — сказал Кэрриган.
Они увидели, что к ним быстро идут патрульный и высокий чернокожий парнишка. Юноша, одетый в шорты до колен, рубашку слишком большого размера и бейсболку «Сокс», на полшага опережал полицейского. На лице подростка застыло раздражение.
Кэрриган шагнул к ним.
— Что у тебя, Билл?
— Этот парень видел убийцу, — сказал патрульный. — Почти наверняка.
Лукас, Коннел и Кэрриган окружили юношу.
— Ты его видел?
— Послушайте…
Подросток оглянулся на быстро растущую толпу: людей привлекло сообщение об убийстве.
— Как тебя зовут? — спросила Меган.
— Декс? — Ответ прозвучал как вопрос, и парень закатил глаза к небу.
— Когда это было? — спросил Лукас.
Декс пожал плечами.
— Я что, похож на большие вонючие часы?
— Ты станешь похож на большого вонючего урода, если не будешь следить за тем, что говоришь, — пригрозил Кэрриган.
Лукас поднял руку и подошел вплотную к пареньку.
— Это девушка с фермы, Декс. Она приехала в город, и кто-то убил ее.
— Мне-то что за дело, — мрачно проворчал парень, продолжая оглядываться на толпу.
— Пойдем со мной, — дружелюбно предложил Лукас и взял парнишку за руку. — Посмотришь на тело.
— Что?
— Пошли, — Лукас потянул его за собой, попросив на ходу патрульного: — Одолжи мне фонарик, приятель.
Они обошли куст и на корточках подобрались к мертвой девушке так, чтобы Декс смог увидеть рану. Паренек охотно последовал за ним: проклятье, он шесть тысяч раз видел трупы по телевизору, а однажды проходил мимо дома, откуда санитары выносили умершего человека. Будет круто.
Когда до тела оставался всего фут, Лукас включил фонарик и направил его луч на рану.
— Вот черт! — закричал Декс.
Он резко выпрямился и стал продираться назад прямо через куст.
Лукас схватил его за карман на шортах и с силой дернул, заставив вернуться обратно.
— Давай, парень. Ты сможешь потом рассказать всем, что полицейские разрешили тебе посмотреть на нее. — Он направил луч фонаря на лицо девушки. — Посмотри в ее глаза, они все еще открыты и похожи на яйца. А если подойти ближе, почувствуешь, как пахнут ее внутренности — почти как запах мыла.
Декс бросил короткий взгляд на труп, содрогнулся, вскочил и попытался бежать. Лукас не стал ему мешать — Кэрриган ждал его возле кустов.
— Никогда не видел ничего подобного, — пробормотал Декс.
Из уголка рта у него потекла струйка слюны, и ему пришлось вытереть губы ладонью.
— И кто же это был? — спросил Кэрриган.
— Белый парень. Он водит пикап.
— Какой пикап?
— Белый с чем-то темным, может быть, с красным, я не знаю; но про белое уверен, — сказал юноша.
Он попятился дальше от тела, к обочине дороги. Кэрриган поднял руку, и Декс снова заговорил:
— А сзади у него жилой автоприцеп. Люди иногда приезжают сюда, чтобы выбросить мусор. Я и подумал, что он тоже привез мусор.
— Ты стоял далеко от него? — спросила Коннел.
— Вон там, за углом, — сказал парень, махнув рукой чуть в сторону.
Сотня ярдов.
— Как он выглядел? — продолжала расспрашивать его Меган. — Высокий мужчина? Маленький? Худощавый?
— Довольно высокий. Такого же роста, как я. А когда он садился в пикап, я подумал, что он мог бы играть в баскетбол. Он легко запрыгнул внутрь, ну, вы понимаете. Очень быстро, как будто у него сильные ноги.
Коннел порылась в сумочке и вытащила оттуда сложенный листок бумаги. Она начала разворачивать его, но Лукас догадался, что она собирается сделать, поймал ее за руку и покачал головой.
— Не нужно, — сказал он и перевел взгляд на Декса. — Когда это было?
— Когда? Я не знаю. Около часа прошло.
Это ничего не значило. Для большинства свидетелей час — это все, что больше пятнадцати минут, но меньше трех часов.
— Что-нибудь еще?
— Слушайте, я больше ничего не знаю. И вообще мне нужно подумать… — Он посмотрел в сторону. — А вот и моя мамаша.
