Горничная с проживанием - Моника Арья
– Нет-нет, мне не требуется стрижка!
– Деми, не спорь. У тебя слишком густые волосы, парик на них не налезет.
– Парик? – округлила глаза я.
– Милая, с такой неопрятной копной на этот этаж входить нельзя, – неодобрительно цокнула языком Бекка и тут же примерилась к одной из прядей.
– Сказала же – нет! – зашипела я, отбросив ее руку.
– Деми, не упрямься, – сказала она таким холодным тоном, что у меня вдруг зачастило сердце. – Либо парик, либо короткая стрижка и окраска. Никто тебя туда с черной шевелюрой не пустит.
Она приподняла парик с короткими светлыми волосами, и я не смогла сдержать недоверчивую усмешку.
– Шутишь, да?
– Не шучу, – сухо ответила Бекка.
– Ладно, пусть будет дурацкий парик. Перекрашиваться в блондинку точно не собираюсь, – недовольно поджала губы я.
– Вот и отлично. Постараюсь его натянуть, но, если он свалится или сдвинется и девочки в клетках обратят на тебя внимание, – сама будешь объясняться с доктором Айвори.
Бекка дернула меня за волосы, взъерошила их и начала довольно грубо расчесывать.
– Да тут фунтов десять потребуется, – проворчала она, втирая гель. Забрав их в тугой пучок, на миг остановилась. – Разве я не волшебница? – Прилаживая на мне парик, она склонила голову к плечу и присмотрелась. – Ну вот, настоящая блондинка!
Я провела рукой по мягким чужим волосам и возражать не стала. Как ни странно, светлый парик интересно сочетался с моей оливковой кожей.
– Хм, пожалуй…
– Так, теперь надеваем белый жакет с перчатками – и ты готова к выходу. – Глянув на часы, Бекка передала мне и то и другое. – У тебя ровно три минуты.
Натянув предложенные вещи, я пошла к двери, чувствуя себя довольно нелепо. Ладно, что там за клетки?
Брэдли изумленно распахнул глаза, уставившись на мои новые волосы, и его кадык невольно дернулся.
– Знаю, это ужасно, – смущенно опустила глаза я.
– Нет, вовсе нет… Просто ты стала совсем другой, – пробормотал он.
Мы двинулись по коридору, и Брэдли остановился у первой двери.
– Вот клетка номер один. Деми, не забудь: не разговаривать, не привлекать внимания, не смотреть на девушку. Тихо убираешься и уходишь, ясно? И ни звука!
– Хорошо, – кивнула я, и он взмахнул карточкой.
– Заходи.
Я вкатила тележку в комнату. Шла она совершенно беззвучно – дурацкие большие колеса были покрыты каким-то составом вроде вспененной резины.
Едва перешагнув порог, я на миг зажмурилась – настолько резало глаза. В холодный белый цвет были выкрашены и полы, и стены, и все остальное.
Я часто задышала. Черт, вот-вот начнется паническая атака… Комната еще куда ни шло, но в углу лежала прикованная к койке женщина – вот что стало последней каплей. Меня вдруг обхватили сзади за талию, зажали рот рукой и вытащили из комнаты. Дверь медленно закрылась, и я подняла глаза.
– Ты едва все не испортила!
На меня с неприкрытой яростью смотрел доктор Айвори.
– Там… там прикованная к кровати девушка…
Я содрогнулась, озираясь в поисках Брэдли, но его нигде не было. Куда же он делся? Нет, надо отсюда бежать. Бежать со всех ног!
– Глупая девчонка! Не понимаю, кому взбрело в голову такую выбрать? Уж точно не мне. Закрой рот и уберись в комнате, или будешь лежать, пристегнутая к кровати вместо той девушки. Я занимаюсь их исцелением, а из-за тебя мои усилия чуть не пошли насмарку! – Доктор схватил меня за шею и сжал пальцы. – Хочешь в клетку, Деми?
– Нет, пожалуйста! – заскулила я, инстинктивно пытаясь отодрать от себя его руку.
– Раз так – заходи и убирайся. И чтобы ни пылинки! Если найду грязь – сядешь в клетку. Ясно?
– Ясно, – хлюпнула я носом, и доктор ослабил хватку.
– Вперед! – сузив глаза, шепотом скомандовал он.
Одно-единственное слово, один жест, и я, забыв обо всем, подчинилась. Привычный механизм выживания…
Глава 25
Снова войдя в комнату, я остановилась, как только за спиной щелкнул замок. В углу висела маленькая камера – стало быть, так доктор Айвори за мной и наблюдал. Девушка на кушетке лежала с плотной повязкой на глазах и в больших наушниках на голове.
Что за чертовщина здесь творится?
Я вытащила швабру из ведра и принялась медленно мыть пол. Белый цвет по-прежнему слепил, стены сливались с полом, и этот эффект здорово сбивал с толку.
Механически возя шваброй, я задумалась: интересно, в чем смысл липового эксперимента?..
Наконец с полами было покончено, и я, взяв тряпку для пыли, начала протирать поверхности – не дай бог, доктор найдет пылинку. С него ведь станется меня задушить…
Девушка не шевелилась. Наверное, даже и не подозревала, что в комнате кто-то есть. Ужасно хотелось содрать с нее наглазную повязку вместе с наушниками. Кожа под париком чесалась, кислорода не хватало – воздух в комнате был спертый.
Как быть с кроватью? Простыни вроде бы свежие. Можно ли вообще приближаться к узнице, надо ли мыть пол в ее углу?
Дверь медленно начала открываться, и я сделала шаг назад.
В комнату вошел Брэдли с подносом. Пустой белый рис и маленькая чашка белого йогурта… Поставив еду на столик, он указал на дверь, прижал палец к губам – мол, соблюдай тишину, – после чего снял с девушки наушники с повязкой и вручил ей поднос. Та взглянула на него, однако он отвернулся, и тогда девушка перевела взгляд на меня. В ее пустых глазах засветилась надежда. Она пошевелила губами, и я поняла: сейчас закричит, позовет на помощь. Однако ничего такого не произошло.
Зато она мне улыбнулась.
Как и та узница, которую я видела через стекло, убираясь в кабинете доктора Айвори.
Хм. Если их здесь мучают, почему же они улыбаются? Почему не барабанят в стену, не визжат, не просят освободить, увидев в своей камере новое лицо? Может, доктор Айвори и вправду подбирает несчастных, чтобы их реабилитировать?
Я вышла в коридор и, стоя у двери, попыталась разобраться в противоречивых эмоциях. В том, что я увидела, не было никакого смысла.
Наконец вышел Брэдли и, дождавшись, когда закроется дверь, похвалил меня:
– Отличная работа, Деми! Закончим здесь и будем считать, что задание выполнено. Видишь, не все так страшно.
Он пожал плечами и направился к следующей комнате.
– В этом и заключаются мои обязанности? Убираться в Костнице и в кабинете?
– Ну да.
Брэдли взялся за тележку, заставленную подносами с точно такой же пищей – тарелками с белым рисом и чашечками с простым йогуртом без наполнителей.
– А кто убирается в остальных помещениях?
– Приходящая прислуга. В эти части дома ее не допускают, – ответил он
