Айдар Павлов - Время Полицая
– Та, которая за тебя воевала?
– Ну да! Таких красавиц встречаешь не часто – пальчики, оближешь – в нее можно втрескаться хоть сейчас, если ты не дятел, конечно. А Катя – воображала, самая передовая, любовь моя, мечта моя и рана, – это всего лишь такое, понимаешь, пухленькое, неказистое личико было, хоть вой! Вот так можно всю жизнь прожить и не заметить, что настоящая любовь…
Вадим внезапно смолк. В животе, куда сползла отвратительная жидкость под видом Кока-колы, пронесся настоящий ураган. Он судорожно согнулся пополам, схватил руками живот, а губами – кран, из которого лилась теплая вода, и начал взахлеб глотать жидкость… Но это не помогало. Он с трудом выпрямился и прижался щекой к зеркалу. Отражение, которое он увидел, было искажено гримасой ужаса.
– Э!… – простонал Вадим. – Что я выпил? Что ты мне дала?
– Что-что? – пролепетала Настя из комнаты.
В животе чавкнуло, забродило и он, вновь в согнувшись над раковиной, стал выплескивать из себя все, что в нем было.
– Ты… ты в порядке? – в дверях появилась напуганная Настя.
– Я… я плохо… себя чувствую, – прохрипел Вадик, не поднимая голову из раковины. – Что за гадость я выпил?
– Кока-кола.
– Это не кока-кола. – Отвалив от умывальника, он зигзагами добрался до комнаты. – Это цыганка. Кобра. Она забрала у меня все. Она тащится, когда ей отдают последнее…
Он открыл выдвижной ящик, вытащил сумку, запустил руку на дно и выудил револьвер.
– Какая цыганка? – Настя приклеилась спиной к стене и смотрела на подыхающего парня глазами, полными кошмара.
– Змея! Вадим стоял на карачках с револьвером в руке и явно бредил: – Преследует меня по пятам. С ней еще две близняшки, такие маленькие нимфы… Они отняли у меня дом, семью, а теперь хотят забрать тебя… О-о-о-о!! Что это?! – Он завалился на бок, прижимая пушку к животу: – Она тебе подсунула эту гадость, да? О-о-о-о!!… О-о-о-о!!!… Вы не могли сделать так, чтобы без боли, стервы?!! Я же люблю тебя, дура! А-а-а-а-а!!!
– Что… что… я не могла?
У Насти зуб на зуб не попадал от страха.
"Он же все вытравил!! – поняла она. – Ему мало!!"
То есть, все, что она намешала в бутылку колы.
«Все вытравил! Катастрофа!» – Настя дрожала, прижимаясь лопатками к стене. Он мог пальнуть из этой фигни, которую сжимал в руке, в любую секунду. Но что-то медлил.
Вадим вновь вернулся к черной хозяйственной сумке, матюгаясь и охая, вывалил на пол содержимое: баксы, баксы, рубли, рубли… Его глазища бегали как у сумасшедшего.
– На! – прокряхтел он, – это твое. Чего тебе еще? Я боюсь боли. Зачем ты сделала мне так больно?… На!! – Он швырнул револьвер к ногам девушки: – Держи, я сказал! Стреляй, змея! Потом почистишь пушку тряпкой, положишь мне в руку, скажешь, застрелился… Что не ясно?! – взвыл он. – О-о-о-о-! Деньги твои, ты этого хотела. А я… я…. я спать хочу, дура.
С последними словам его лицо упало на палас.
Он спал.
Четвертое декабря, восемь-двадцать вечера…
Настя едва дышала и не могла поверить в успех предприятия. В какой-то момент ей показалось, что он будет целую ночь ползать по коврику на четвереньках, вопить и угрожать пистолетом. Но нет, обошлось.
Оклемавшись, она надела тапки, вышла из номера и спустилась на первый этаж к портье.
Хозяин гостиницы, он же портье, увидев Настю, широко улыбнулся. Этот добряк был всегда рад ее видеть.
– Как вам у нас нравится? – поинтересовался он.
– Спасибо, все здорово. – Настя подняла вверх большой палец. – А есть расписание поездов?
– Пожалуйста. – Дядька дал ей брошюру. – На Ленинград?
– На Ленинград, – кивнула Настя.
– Уже?
– К сожалению. – Настя уставилась в таблицу расписаний.
– Жаль.
– У меня сессия – нет выбора. Очень бы хотелось остаться, но…
– Мне вас будет не хватать.
– А Вадик остается.
– Прекрасно.
– До Нового года. Он пишет диплом, ему сейчас ни до кого нет дела.
– Понятно.
– Даже до меня.
– Даже?!
– Ой, я умру с ним! Закупил продуктов на целый месяц, чтобы никуда не выходить.
– Серьезный молодой человек.
– Лучше бы его не беспокоить.
– Разумеется.
Портье заглянул через плечо Насти в расписание, которое она внимательнейшим образом изучала:
– Это на Москву, – подсказал он.
– А?! – вздрогнула Настя.
– Вы смотрите расписание поездов на Москву. Ленинград – на следующей странице.
– Оу! – Настя прелестно улыбнулась. – А я и не вижу! В этих очках совсем рехнуться можно! – Она перевернула страницу и напомнила: – В общем, вы не беспокойте его, ладно?
– Вадима?
– Ну, да. Ему необходима полная звукоизоляция. Если его отвлекают от работы, он звереет.
– Понимаю.
– Но – между нами – он ничего не слышит, когда работает: запихивает в уши вату, не отзывается и не выходит. – Настя вновь подарила портье теплую улыбку: – Не волнуйтесь, на цыпочках ходить не надо.
– Прекрасно, – ответил портье. – У меня тихая гостиница, тихое место. Надеюсь, Вадима не побеспокоят, пока он не сделает свою работу.
– А к Рождеству я, скорее всего, приеду.
– Правда? – обрадовался портье.
– Должен же кто-то вытащить его отсюда. – Настя показала наверх.
– Буду ждать, – сально растаял дядька.
– Все равно, я ничего не понимаю. – Она вернула расписание. – Когда ближайший поезд?
Портье взглянул в книжку, затем – на часы и прикинул:
– На восемь – пятьдесят две вы уже вряд ли успеваете… Тогда, может быть, на десять – пятнадцать?
– Восемь – пятьдесят? Почему не успеваю? Долго идти до вокзала?
– Ну, минут двадцать. Вам же надо еще собраться.
– Я сама собранность. – Настя махнула рукой. – Спасибо вам за все.
– Не за что. Всегда рад помочь.
Она вернулась в номер, быстренько накинула куртку, влезла в сапоги, собрала с пола рассыпанные деньги, закинула их в сумку и застегнула молнию.
Перед самым уходом Настя опустилась рядом с Вадимом на корточки, наклонилась к уху и громко окликнула:
– Э – э!
Он не пошевелился, сопел носом в коврик, как и пять минут назад. Дорога была свободна.
– Спокойной ночи, любовь моя! – передразнила Настя, уходя. – Я таких психов еще не встречала!
Поезд Таллинн – Ленинград тронул ровно по расписанию: восемь – пятьдесят две. Настя сидела в купе напротив пожилой пары и рассматривала позолоченного тельца на новой цепочке. Ее добрые серые глаза были украшены двумя незаметными искорками торжества. Настя закинула ногу на ногу, покачала итальянским каблучком и подумала, что она просто гений: всыпать тройную дозу снотворного для крупного рогатого скота в бутылку Кока-колы – это потрясающе! – спать псих должен всю оставшуюся жизнь.
"Спокойной ночи, любовь моя!" – улыбнулась девушка.
Отовариться скотским снотворным ей пришло в голову совершенно неожиданно, во время самостоятельной прогулки по волшебному городу Таллинну, где улочки имеют какое-то иное измерение, а на каждом перекрестке прохаживаются остроумные гномы. Она увидела вывеску "Зоомагазин" и зашла из чистого любопытства. Но едва ее взгляд упал на пакетик со снотворным, участь Вадима была предрешена…
«Господи, неужели это кончилось? – вздохнула Настя. О, ля-ля!»
Часть вторая
1
5 декабря, 1991.
По понятиям 1991 года пять торговых ларьков, составлявших собственность генерального директора ТОО "Кобра" Михаила Яновского на 5 декабря – целый клад и манна небесная. Кроме сей роскоши, Мине так же принадлежала прекрасная квартира в Озерках и представительный офис на Благодатной улице. Офис, параллельно с прямыми обязанностями центра управления ТОО "Кобра", выполнял функции склада: в одной из трех его комнат лежали коробки, бутылки, шмотки, – закупленная, но пока не доехавшая до прилавков заморская утварь. Персонал размещался в большой комнате: правая рука директора, коммерческий директор Боря Родионов, бухгалтер Лиза Бузыкина и сам Михаил Эдуардович – купец, бизнесмен и деловой человек с новым русским мышлением.
Миша и Борис составляли хребет команды: нанимали продавцов, водителей с машинами, считали прибыль, боролись с налоговыми конвульсиями государства и, как могли, платили дань Романовым, своим акционерам. Примерно семьдесят процентов деловой активности фирмы приходилось на Борю Родионова, крепкого парня в чистых ботинках и белой рубашке. Голова и умница, этот Боря все привык делать сам, губу никогда не раскатывал и иллюзий не питал. Может быть, поэтому провидение сберегло его от удачи окунуться в омут российского кредита-91. Совсем другое дело Миня – юный баловень судьбы, которому однажды повезло выйти на кланчик Романовых, взять кредит и открыть собственное дело – на него приходилось не более пятнадцати-шестнадцати процентов деловой активности ТОО "Кобра". Оставшиеся проценты принадлежали невзрачной двадцатидвухлетней Лизе, двоюродной сестре генерального – она толково давила кнопки калькулятора, складывала прибыль, вычитала издержки, то есть, сидела в офисе на Благодатной не только благодаря родству с директором. Вот, собственно, портрет ТОО, озаглавленного "Коброй" с подачи Полицая.
