Хенри Лоуренс - Золотой медальон
— Какая наглость! — с наигранным негодованием скривился Джилингхем. — Однако мне надо уйти. Вы не возражаете?
— Уж чему-чему, — засмеялся Рид, — а тому, как делать хорошую мину при плохой игре, вас, как видно, в колледжах «Спарты» обучают… Вот что, Джилингхем. Садитесь и пишите подробное признание — о характере вашей связи с Кортом, о том, почему вы хотели убить меня и что побудило вас попытаться убрать Корта. Подробное признание за вашей, разумеется, подписью.
— Никогда!
— Как хотите. В таком случае мне придется позвонить в полицию, а вам — объяснить полицейским, как умер повар Альберто в подвале вашего особняка и почему в стене номера Корта застряла ваша пуля. Я же с удовольствием сообщу полицейским все известные мне подробности.
С минуту молчали оба. Больше всего Рид боялся, что Джилингхем попытается силой вырваться из номера. Стрелять в него у Рида не хватило бы решимости, а выпустить — значило подвергнуть себя новым опасностям: англичанин обладал здесь большим влиянием и связями.
— Не посмеете, — покачал головой Джилингхем.
— Иного ответа я и не ожидал. Вы, к сожалению, правы, не посмею. Ведь вы без труда добьетесь, что меня обвинят в каком угодно преступлении. Трудное у меня положение, ничего не скажешь.
— Наконец-то вы поняли, Рид! А теперь, если позволите, я уйду.
— Не торопитесь. Вы же слыхали, что я сказал? Я попал в весьма трудное положение и только благодаря вам.
— Вполне согласен, мистер Рид, — с удовлетворенным видом кивнул Джилингхем.
— В весьма трудное положение.
— Это я уже слышал. Что вы твердите одно и то же?
— Да, но это означает, что мне придется убить вас. — От Рида не укрылось то, что в глазах Джилингхема мелькнул страх. — Знаете, Джилингхем, я еще никогда никого не убивал, но надеюсь, что справлюсь с этим отвратительным делом. Попытаюсь избавиться от вас с первого же выстрела.
— Нет, нет! — крикнул Джилингхем.
— Пишите!
— Но вам все равно не удастся скрыться!
— Не забудьте, что я сейчас Корт. Вы с ним постарались повсюду раструбить, что я погиб во время авиационной катастрофы и что спасся только Каппелман. Так вот, я разделаюсь с вами и уйду отсюда. Дежурный администратор — полуслепой старик. Весь обслуживающий персонал гостиницы спит. Когда люди проснутся от выстрела, я буду уже далеко, но предварительно покажусь старику внизу. Мой костюм-то он, во всяком случае, запомнит. Номер записан на Корта. Таким образом, я убью сразу двух зайцев: рассчитаюсь с вами и скомпрометирую Корта. В общем… — Рид внезапно повысил голос: — Садись и пиши, мерзавец!
Джилингхем, видимо, понял, что упорствовать опасно. Он подошел к письменному столу, сел и склонился над листом бумаги.
Тем временем Рид тщательно осмотрел комнату, нашел паспорт Корта и обратный билет до Лондона. Засовывая свою находку в карман, он нащупал в нем что-то металлическое. Это оказался медальон — точная копия того, что носил Каппелман. Теперь у Рида было два медальона. «Я стал, видимо, большим начальством в этой проклятой организации!» — с иронией подумал он.
Джилингхем наконец кончил писать. Рида даже несколько удивила откровенность, с которой дипломат написал свое признание.
— Подпишите, — приказал он.
Джилингхем повиновался.
— Теперь вы удовлетворены, Рид? — спросил он. — Мне бы хотелось извиниться перед вами за все неприятности, которые я вам причинил. В сущности, не такой уж я дурной человек, как вы, конечно, считаете. Так уж получилось… Не удивляйтесь, если я скажу, что искренне желаю вам успеха в ваших попытках вывести эту организацию на чистую воду. Но учтите, дело это куда сложнее, чем вы думаете.
Рид направился к двери.
— Я ухожу, а вы?
— У меня к вам большая просьба.
— Что еще за просьба?
— Верните мне пистолет.
Рид хотел было спросить «Зачем?», но раздумал, вынул из обоймы патроны и бросил пистолет на кровать.
— Не хочу, чтоб это произошло здесь, в номере, — проговорил он.
— Да, да, я подожду, пока не окажусь в посольстве, на британской территории, — ответил Джилингхем. — Там все будет проще.
Рид молча вышел в коридор и закрыл за собой дверь.
16
Хосе с облегчением вздохнул, увидев подошедшего к машине Рида. Нетрудно представить себе, какой оборот приобрели бы события, если бы Рида задержали сейчас полицейские.
— Мы должны действовать как можно быстрее, сеньор. Как с паспортом?
— Он у меня.
— Вот и хорошо. Сейчас мы отправимся к одному человеку. Заменить фотографию в паспорте — для него плевое дело.
«Бьюик» сорвался с места, быстро миновал город, свернул с шоссе на грунтовую дорогу, бежавшую среди плантаций кукурузы, и мили через три остановился у глинобитной хижины. В дверях, словно он поджидал их, появился какой-то человек.
— Мой двоюродный брат Симао, — представил его Хосе. — Отпетый мошенник! Он сфотографирует вас и заменит фотографию в паспорте.
Симао провел Рида и Хосе в хижину, где стояли кровать, несколько стульев, керосиновая лампа и низкий длинный ящик. К стенке жалась смуглая женщина с тремя ребятишками.
— Кофе? — спросил Симао.
— Не откажемся, — кивнул Рид.
Женщина поспешила к очагу.
— Я считаю для себя большой честью, сеньор, что вы посетили мою бедную хижину. Как вам нравится наша чудесная страна?
— Пока не очень, Симао, — вмешался Хосе, — и винить его в этом нельзя.
— Но, надеюсь, позже вы сможете посмотреть наши замечательные пляжи, красивые сады, полюбоваться старинными домами?
— С удовольствием, — ответил Рид.
— Сеньор Рид еще вернется к нам, — заметил Хосе, — и, возможно, тогда…
— Сеньор уезжает? Какая жалость! Тогда, быть может, сеньор не откажется купить у меня на память превосходные цветные фотографии? Я снял самые красивые цветы нашей…
— Потом, потом, — махнул рукой Хосе. — Сейчас сеньора интересует только одна фотография: для паспорта.
— Да?
— Да, да, да!
— Та, что есть у сеньора, ему не нравится?
— Фотографии вообще пока нет, — объяснил Рид.
— Нет?
— Нет.
— Понимаю. Что ж, иногда я делаю снимки и для паспортов.
— И очень удачные к тому же, — добавил Хосе.
— Иногда мне же приходится вклеивать их.
— В паспорта, — опять добавил Хосе.
— Да, в паспорта. Хотя это не совсем простое и обычное дело.
— И, следовательно, стоит дороже, — уточнил Хосе.
— Сколько же? — поинтересовался Рид.
— В данном случае нисколько, — к явному огорчению Симао, ответил Хосе и повернулся к последнему: — Сеньор Рид — мой друг. Очень близкий друг.
— Ну, раз друг, тогда и денег не надо, — печально сказал Симао.
— Я знаю, Хосе, что твой брат оскорбится, если я стану навязывать ему деньги.
— Верно, — согласился Хосе.
— Истинная правда, — пролепетал Симао.
— Но я мог бы сделать подарок его детям, — продолжал Рид.
— Это был бы благородный поступок! — оживился Симао. — Если бы вы только знали, как здорово я снимаю и как искусно переклеиваю фотографии в паспортах.
— Вот ты и покажешь нам свое искусство, — сказал Хосе.
Симао кивнул и тотчас, к изумлению Рида, извлек откуда-то треножник, почти новенькую «лейку» и блицвспышку. Через несколько минут, действуя с ловкостью и быстротой профессионального фотографа, он сделал несколько снимков Рида и ушел проявлять. Поджидая его, Хосе и Рид молча прихлебывали отличный крепкий кофе, приготовленный женой Симао. Смуглые ребятишки все так же молча следили за каждым движением Рида.
Вскоре вернулся Симао.
— Все в порядке, сеньор, — сообщил он, вручая Риду несколько фотографий, оказавшихся на удивление хорошими. — А теперь разрешите взять у вас паспорт.
Рид передал ему паспорт Корта.
— Да-а… — помотал головой Симао, разглядывая фотоснимок Корта. — Это очень плохой человек. Уж я-то знаю: я снял тысячи людей и научился распознавать их по лицам.
— Ты и на этот раз не ошибся, — согласился с ним Хосе.
— Так я займусь паспортом, — продолжал Симао, меняя тему разговора. — Все будет сделано, как надо, ни один чиновник на границе не заметит, что фотография в паспорте заменена.
— Давай делай, Симао, и побыстрее, — попросил Хосе.
— Мне потребуется несколько часов… А может, день.
— Не больше.
— Вот, возьмите для детей, — сказал Рид, передавая Симао пачку банкнотов.
— Вы очень щедры.
— Вернее, очень признателен.
— Давайте поедем, — заторопился Хосе.
— Не забывайте о моем предупреждении, — сказал Симао. — Я разбираюсь в лицах. Человек, которому принадлежал этот паспорт, никогда не прощает обид.
— Не забудем. Поехали, сеньор Рид. Нам остается только ждать… Да, вот еще что: вы никогда не были в этой хижине и знать не знаете никакого Симао.
