Си Бокс - Три недели страха
Он сделал паузу.
— С вами все в порядке? Вы выглядите бледным.
— В порядке. Я просто устал.
— Бодритесь, приятель. Это мир международного туризма. Земля должна гореть у вас под ногами.
Я согласился, радуясь, что он достаточно выпил — или был достаточно поглощен самим собой, — чтобы не заметить мой гнев минуту назад.
— Знаете, — засмеялся Харрис, — вы, американцы, кажется, думаете, что ваше правительство отнимает ваши гражданские свободы, но вы не знаете, что говорите. У вас нет бюрократов, которые заглядывают вам через плечо посмотреть, как вы живете, как говорите и думаете, с кем общаетесь. Мои друзья в Колорадо утверждают, что в сравнении с тем, к чему я привык, там я буду пуленепробиваемым! Они использовали этот термин. Он мне нравится.
— Правда? Кто это сказал? — спросил я.
— Ну нет. — Харрис хитро улыбнулся. — Я не раскрываю своих источников.
Внезапно он умолк, изучая пустую и грязную тарелку. До этого момента я не сознавал, насколько он пьян, и, очевидно, залез на территорию, куда он не позволял вторгаться.
Ресторан пустел, что было хорошо. Я не хотел, чтобы мы столкнулись с кем-нибудь, особенно учитывая его воинственное настроение. Я попросил счет, который Фриц принес лично, а Харрис расхваливал еду, с чем я соглашался.
Фриц заговорщически склонился к нему:
— Вам не нужно снова проверить вашу электронную почту?
Харрис засмеялся, похлопав его по плечу:
— На сегодняшний вечер я видел достаточно.
Мне этот выбор слов показался странным.
Голова у меня кружилась, когда я сел на свою кровать. Мне пришло четыре сообщения. Я долго возился с кодами, проклиная телефон, отель, немецкий язык и Мэлколма Харриса за свое теперешнее состояние.
Первое сообщение было от Мелиссы.
— О, Джек, мне так жаль, что я пропустила твой звонок! Ты не поверишь, с кем я встретилась сегодня — с Келли Морленд! Позвони мне сразу!
Второе и третье сообщения были такими же.
Но четвертое выглядело сердитым.
— Джек, ты там? Ты проверяешь свои сообщения? Я знаю, что сейчас два часа ночи, поэтому не звоню. — Она сделала паузу. — Господи, мне нужно немедленно поговорить с тобой! Сегодня я встречалась с Келли Морленд — это устроил Брайен. Угадай, только не свались со стула! Она ничего не знает об Энджелине!
В ВОЗДУХЕ / ДЕНВЕР / ВАЙОМИНГ
Пятница, 16 ноября
Остается девять дней
Глава 12
Во время полета назад, несмотря на полумрак в салоне, я не мог заснуть. Я думал о том, как Мелисса — с помощью Брайена — встретилась с Келли Морленд на сборе пожертвований в местной библиотеке и задала вопрос об Энджелине, получив в ответ недоуменный взгляд.
— Какая Энджелина? — спросила Келли.
Это означало многое. Либо Келли была глупа — но Мелисса клялась, что это не так, — либо судья Морленд вел какую-то игру с участием собственного сына. Когда Мелисса спросила Келли о Гэрретте, та, по ее словам, отшатнулась, как от удара, словно одно лишь упоминание имени пасынка внушало ей ужас. А когда Мелисса последовала за ней, пытаясь продолжить разговор, Келли ускорила шаг, пробираясь через толпу. Мелисса тоже побежала, и так продолжалось, пока Келли не позвала охрану и двое мужчин не остановили мою жену, спросив, в чем проблема.
— Как могла я объяснить им, в чем состоит моя проблема? — сказала Мелисса в тот вечер по телефону. Брайен вернулся в Денвер и вплотную занялся нашими делами. По словам Мелиссы, он ждал фотографий, о которых упоминал раньше.
— Брайен говорит, — продолжала Мелисса, — что, как только мы их получим, все дело лопнет. Согласно ему, мы ухватим судью Морленда и Гэрретта за яйца.
Встреча с Келли явно подала ей надежду. Если Келли понятия не имела, что ее муж и сын пытаются приобрести опеку над младенцем, значит, в этой истории есть изъян. Судья что-то скрывает от жены. В таком случае он не может быть так уверен в своем положении, как пытался внушить нам.
Приземлившись в Денверском международном аэропорту, я с трудом дожидался своего багажа. По другую сторону матового стекла должны были находиться мои жена и дочь, а также Коуди, или Брайен, либо они оба. Мраморный пол блестел как новый. Несмотря на поздний час, здесь было светло, просторно и не пахло сигаретным дымом. Это Америка, а не Берлин. Мой мир.
С Мелиссой был Брайен. По его опущенному взгляду я сразу понял, что что-то не так. Лицо Мелиссы было красным и опухшим, уголки рта опущены. Энджелина, увидев меня со своей прогулочной коляски, захлопала в ладоши, явно не подозревая о том, что тревожило Брайена и Мелиссу.
— Харри мертв, — прошептала Мелисса, когда я обнял ее.
Новость заставила меня похолодеть.
— Харри?
— Харри! — повторила Энджелина, подражая мне и хлопая пухлыми ручонками. — Собачка!
Брайен потянул меня за руку в сторону от Мелиссы и Энджелины.
— Копы говорят, что кто-то бросил на ваш задний двор гамбургер, начиненный крысиным ядом и рыболовными крючками, — сказал Брайен. — Мы нашли Харри кашляющим кровью, но когда доставили его к ветеринару, было слишком поздно. По словам ветеринара, у него в горле застряла дюжина крючков.
— Когда это произошло? — с трудом спросил я.
Брайен посмотрел на часы:
— Часов пять назад. Мы уехали от ветеринара встретить тебя час тому назад, но все уже давно было кончено. Мелисса согласилась усыпить пса, так как он все равно умирал.
— Значит, я был где-то над Мичиганом, когда мой пес умер, — сказал я.
— Очевидно.
Мои глаза обожгли горячие слезы, которые я сердито вытер. Я не плакса и был удивлен своей реакцией, но новость подкосила меня, как удар молотком.
— Мы знаем, кто это сделал, — продолжал Брайен. — Помнишь, как Гэрретт прореагировал на твою собаку?
— Харри никому не причинял вреда, — сказал я. — Он просто не был на это способен.
— Гэрретт нанес ответный удар. И я не думаю, что он покончил с тобой.
— Господи! Это так… извращенно. — Я вытер лицо, не желая, чтобы меня видели таким Мелисса и Энджелина. Я не мог поверить, что плачу, так как ни разу не плакал во время всего, что произошло с нами. Но Харри! Что он мог сделать кому-то?
— Я знаю, как это тяжело. — Брайен обнял меня за плечи. — Но когда мы вернемся домой, Коуди готов ехать на автомобиле в Монтану. Я знаю, что ты устал, но…
— Мы поедем все? — спросил я.
— Кроме меня. Я не могу покидать город, если жду, что мой источник появится с фотографиями. Он может прийти в любое время. — Брайен взмахнул сотовым телефоном. — Кроме того, Джетер Хойт и я никогда особенно не ладили.
Имя Джетера Хойта он произнес шепотом.
— Расскажи мне, что это за фотографии, — попросил я.
Брайен покачал головой:
— Я сам не знаю — к тому же я задавал слишком много вопросов. Мой контакт тоже нервничает. Но он клянется, что эти фотографии погубят судью или, по крайней мере, заставят отказаться от планов насчет твоей дочери.
— И ты уверен, что он прав?
— Как можно быть в чем-то уверенным? Но я предупредил, что не заплачу ему, пока не увижу фотографии. Поверь мне, мы говорим о больших деньгах. Поэтому я не хочу быть неизвестно где, когда он объявится.
Я кивнул.
— Так ты готов ехать? — спросил Брайен.
— Прямо сейчас?
— Прямо сейчас.
— Готов.
— А ты не хочешь последний раз взглянуть на Харри?
Вопрос разозлил меня, и я стряхнул с плеча руку Брайена.
— Сейчас полночь. Ты предлагаешь вломиться в ветеринарную клинику, чтобы я мог поплакать? По-твоему, это принесет мне облегчение?
Брайен пожал плечами.
— Прости, Джек. Я только хотел помочь.
— Знаю. Я не хочу вымещать свое горе на тебе.
Мелисса подошла к нам. Она смотрела на меня, словно ожидая указаний.
— Вероятно, мы поедем в Монтану, — сказал я. — Ты готова?
— Я весь день упаковывала наши вещи, — ответила она. — Пока это не случилось с Харри. Все в твоем джипе. Думаю, мы можем ехать.
Я обнял ее. По тому, как Мелисса обмякла у меня на плече, я понял, как она истощена, и зарылся лицом в ее волосах. Мне нравился запах ее волос.
— Боже, как мне тебя не хватало! — Присев на корточки, я поцеловал Энджелину. — И тебя тоже.
Когда мы выходили из аэропорта, я думал о Харри. Я жаждал крови и мести.
В темноте мы ехали в моем джипе на север через Вайоминг. В четыре утра миновали Каспер. Коуди сидел за рулем, а я — рядом с ним. Мелисса поместилась сзади с Энджелиной, устроившейся в ее автомобильном кресле. Не было ни городских огней, ни встречного транспорта. Время от времени я засыпал и просыпался с головокружением. Меня утешало, что Коуди выглядит серьезным, настороженным и трезвым.
